Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
— Конечно, я голодна, — согласилась Сиринга, и, разбив скорлупу на верхушке яйца, проглотила ложечку белка. — Но нам непозволительно жить в долг. — Проглотив еще одну ложку, она поспешно спросила: — Вы сами-то съели яйцо, Нана?
— Съела, съела и ничуть этого не стыжусь, — сердито ответила няня. — Мне уже шестьдесят, и еще никогда в жизни мне не приходилось работать голодной. И я не собираюсь жить по-другому.
Нана довольно проследила за тем, как Сиринга доела яйцо, и сказала:
— Миссис Гири все еще хочет купить зеркало. Она готова заплатить за него три фунта, а на эти деньги мы сможем купить горы съестного.
— Но оно ведь уже не наше, и мы не можем его продать, — ответила Сиринга. — Вы знаете это не хуже меня.
— Неужто вы думаете, что его светлость хватится какого-то зеркала, когда у него есть Кингс-Кип?
— Он заплатил за него, и теперь оно принадлежит ему, — ответила Сиринга. — Знает он о нем или нет, это не важно. Совесть не позволяет мне пойти на обман.
Няня хмыкнула, однако Сиринга продолжила:
— Мы, конечно, никому не нужны, и до нас никому нет дела, но все равно хотелось бы сохранить хотя бы самоуважение. Я не стану, Нана, залезать в долги.
Было понятно, что Сиринга в этот момент подумала об отце, и выражение лица няни смягчилось.
— Я не хотела вас расстраивать, милая, — сказала она, — но вы же знаете, что жить так, как сейчас, дальше нельзя. Позвольте мне отправить весточку в Кингс-Кип, чтобы узнать, когда возвращается граф. — В глазах пожилой женщины читалась искренняя озабоченность. — Я не могу видеть, как вы здесь, прямо у меня на глазах, томитесь ожиданием.
Сиринга промолчала, и Нана продолжила:
— А если он никогда не приедет, чтобы повидаться с нами? Последнюю неделю я пыталась разузнать что-нибудь о графе Роттингеме. Разное говорят, но хорошего мало.
— И что же о нем говорят? — вяло поинтересовалась Сиринга, как будто превозмогая себя. Доев яйцо, она встала из-за стола.
Есть больше было нечего, ни хлеба, ни масла. Чая у них тоже уже не водилось. В последний раз она выпила теплой воды с каплей меда, но теперь закончился и мед.
— Конечно, — начала кормилица, — лишь немногие видели его светлость, потому что он вернулся в поместье только после смерти полковника. Говорят, что он не такой, как его отец, одно это уже хорошо, настоящая милость божия!
— Неужели старый граф был таким плохим человеком? — поинтересовалась Сиринга.
— Вы слышали, что говорил о нем ваш отец? — ответила Нана. — Он не смог вернуться домой после того, как поместье перешло к полковнику. Картежник, вот кто он был. Он проиграл в карты все! Все, к чему только прикасались его руки!
— Как это ужасно было для его семьи, — отозвалась Сиринга.
— У него был только один сын, нынешний граф, — продолжила кормилица. — Но он много лет прожил за границей. Хотя в народе и говорят, что яблочко от яблони недалеко падает, но, по слухам, сын его совсем не играет в азартные игры!
— По крайней мере, хотя бы это говорит в его пользу, — проговорила Сиринга и невольно вздрогнула, вспомнив собственного отца.
— Не только карты и другие азартные игры приводят к человеческому падению! — сердито буркнула Нана.
— Что вы хотите этим сказать? — недоуменно поинтересовалась Сиринга.
— Есть и другие… недостатки.
— Это какие же? — удивилась Сиринга. — Вы слышали о графе Роттингеме что-то такое, чего не знали раньше?
— Как раз сегодня утром миссис Гири рассказывала о его светлости, — промолвила Нана. — Джо как-то раз отвозила в поместье съестные припасы. Для нее большая честь снабжать Кингс-Кип провизией. Полковник не любил отовариваться в деревенских бакалейных лавках.
— Так что же она рассказала вам? — нетерпеливо спросила Сиринга.
— Джо слышала от тамошней прислуги, что граф человек очень тяжелый. По их словам, когда он несколько недель назад приехал в поместье, то потребовал там многое поменять.
Насколько мне известно, он здорово распекал мистера Арчера.
— Наверное, дела в поместье шли не слишком хорошо, — отозвалась Сиринга. — Ведь полковнику было за восемьдесят. Да и здоровье у него в последние пять лет сильно пошатнулось. — С этими словами она горестно вздохнула. — Как мне не хватает этого человека! Он всегда был так добр ко мне. Надеюсь, что новый хозяин не станет перестраивать Кингс-Кип. Это такое прекрасное место!
Кормилица промолчала.
— Они сказали, что граф тяжелый человек.
А что еще о нем говорят?
— Не люблю сплетничать, — сердито ответила Нана, — но говорят, что он распутник, и поэтому, милая, мне так тревожно за вас! Что станет с вами, попади вы к такому человеку, как он?
Сиринга коротко усмехнулась:
— Да вы делаете из графа какое-то страшилище, Нана. Что такого он может мне сделать?
Она не заметила тень, омрачившую лицо кормилицы, и беспечно продолжила:
— Самое худшее, что он может сделать, — это потребовать назад деньги. Но только я никоим образом не смогу ему их вернуть, даже если буду работать до конца моих дней. Разве я смогу когда-нибудь заработать десять тысяч фунтов? Должно быть, агент приобрел меня по ошибке!
— Ну если и по ошибке, то ошибка эта чересчур дорогая! — проговорила Нана и, взяв у Сиринги блюдце, вышла из комнаты.
А Сиринга отправилась на конюшню.
«За себя я не беспокоюсь, — подумала девушка. — Я больше беспокоюсь за Нану и Меркурия».
Меркурий действительно был главным предметом ее тревог и забот. Взрослый конь не может питаться одним лишь подножным кормом! Ему нужен разнообразный рацион — и овес, и сено, вот только запас овса и сена закончился неделю назад.
Встав на колени, Сиринга сама вычистила кормушку, но не нашла в ней ни зернышка.
Услышав, что она пришла, Меркурий радостно заржал. Сиринга открыла стойло и выпустила коня наружу. Меркурий мордой прижался к ней, и она потрепала его по холке.
— Тебе лучше пробежаться по полю, — сказала Сиринга, — а потом я тебя почищу.
Она знала, что коня нужно выгуливать, но за последние несколько дней так обессилела, что не могла ездить верхом.
С трудом верилось, что, живя в просторном сельском доме, можно оказаться без гроша в кармане. Сиринга пребывала в уверенности, что после окончания торгов она должна получить письмо от нового владельца. Увы, кроме того, что им стал граф Роттингем, ей больше ничего не было известно.
Сначала она решила, что молчание это как-то связано со смертью отца. Но после похорон, на которые пришла лишь жалкая горстка жителей соседней деревни, они с Наной вернулись в дом и стали ждать известий. Ожидание явно затянулось.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
