со злостью теребил пальцами подбородок и думал, думал. Согласиться с Громадкой? Отменить чрезвычайную готовность? Ему по-настоящему было жаль людей, которые находились в постоянном напряжении. Что было в жизни каждого? Служба и сон… разве это жизнь? Так как нарушений на болоте в последнее время не было замечено, то следовало исходить из двух возможностей: либо враг знает о предпринятых Котом мерах и находится начеку, либо Килиан унес свою тайну в могилу.
Кот с трудом приподнялся, натянул сапоги и вышел в канцелярию. Громадка что-то писал и даже не поднял головы от бумаги. Кот, тяжело ступая, прошел в казарменное помещение. Три-четыре пограничника, в их числе и мрачный Земан, взглянули на него, когда он вошел. Двое еще спали после наряда.
Усевшись на табуретку, Кот долго молчал. Он заметил конверт в руке сидящего рядом Марженки.
— Получил весточку? — тихо спросил он.
Счастливо улыбающийся пограничник утвердительно кивнул.
— А Громадка? — спросил Кот едва слышно.
— Нет…
Начальник заставы вздохнул и отчетливо произнес:
— Я отменяю чрезвычайную готовность и дозоры у болота. Будем служить, как прежде.
— А отпуска? — несмело спросил Цыганек.
Начальник заставы пожал плечами:
— Отпуска отменены повсеместно.
Когда Кот вышел, Буришка схватил саксофон и начал выводить веселую мелодию.
— Друзья, вечером танцы в Здикове! — крикнул кто-то. — Старик даст нам машину — ура-а-а!
«Сегодня же вечером пойду к Марии, — подумал Земан. — Отделался я в общем неплохо…»
Разрядка длилась всего лишь три дня. На рассвете четвертого пеший патруль, курсирующий между Хамрами и Ладами, сообщил о нарушении границы. Застава была поднята по тревоге. Пограничники на «шкоде» и Кот с Громадкой на мотоцикле устремились к месту происшествия. Дозор — это были Жачек с Виткой — остановил их у скалы на изгибе дороги. Пограничники внимательно всматривались туда, куда указывала рука Жачека.
В это холодное безоблачное утро на низкорослой траве лежала изморозь. На другом берегу Хамрского ручья отчетливо выделялись грязноватые пятна, которые остаются, если по покрытой инеем траве пройдут несколько человек. Следы! Они вели в сторону мельницы и болота. Пограничники шли по этим следам. «Человек пять — десять прошло этим путем незадолго перед рассветом», — раздумывал пораженный Кот. Натянутые Котом бечевки на пути следования нарушителей были разорваны. Следы вели через болото в Баварию.
Начальник заставы повернулся к Громадке, который непонимающе качал головой. У Кота мелькнуло подозрение: неизвестный действовал так, как если бы знал его намерения и распоряжения. «Он выждал, пока я отменю тревогу, и затем без труда прошел своим излюбленным путем», — подумал Кот и сказал:
— Проход! Здесь должен быть проход… Получается как во Франции: король умер, да здравствует король! Ребята, я снова объявляю…
— Знаю, — отозвался Громадка. — Лучше не говори об этом!
Начался второй круг состязаний с таинственным проводником…
5
Король Шумавы снова объявился! Значит, заключение Кота правильное: пока Килиан был простым контрабандистом и переправлял сахарин и папиросную бумагу, он сохранял этот проход только для себя. Став проводником на службе иностранной разведки, уже не мог пользоваться проходом только сам. С точки зрения нелегального использования прохода это было слишком опасно. Необходимо было, чтобы о проходе знал еще кто-то из группы. Он-то и смог бы провести остальных в случае захвата части переправляющейся группы.
Из роты Кот получил любопытное сообщение: после бегства Короля за границу по этому каналу, по всей вероятности, как свидетельствовал ряд, хотя и слабых, признаков, поддерживалась прерванная после февральских событий связь с нелегальной агентурой, созданной американской разведкой в Чехословакии. Эти группы, формируемые в спешном порядке, одна за другой, с не меньшей быстротой, чем создавались, «выпархивали» за границу.
Был уже май, в лесах выше Хамр исчезли последние островки снега. Наступили теплые дни. А пограничникам, несущим караульную службу у болота, это принесло новые неприятности. Страшно изнуряли комары и мошкара. Напрасно пограничники закутывались в тряпки, натирались всевозможными мазями и жидкостями. Днем, в полдень, часто по вечерам, а порой и ночью над людьми висели тучи этих тварей. Пограничники уже были не в силах их проклинать, они даже перестали сопротивляться и только тихо стонали. Поначалу от этих мучений их ненависть к неизвестному проводнику только возрастала. Они были так ожесточены, что, попадись он им на мушку, прибили бы его без предупреждения. Но по прошествии нескольких дней напрасных ожиданий дозорные буквально отупели.
Король как бы следил за каждым их шагом: болото было безмолвным и пустынным. Вскоре произошел случай, который на время всех вывел из состояния оцепенения и равнодушия, однако это длилось до того момента, пока не выяснилось, что он не связан с Королем.
Буришка с пограничником Вироубалом во время дневного обхода услышали отчаянные крики о помощи. В трясине они обнаружили красивую восемнадцатилетнюю девушку с длинными волосами. Она по грудь провалилась в топь. Ее лицо было иссиня-багровым от бесчисленных укусов комаров. Это был просто несчастный случай: трое молодых людей, два парня и девушка, отправились в поисках романтики и диковинной жизни на Запад, где, считали они, никто ничего не делает, но имеет легковую автомашину. Они вышли в Ладах из автобуса и наугад направились в сторону границы. Ночь переждали в лесу и для перехода границы выбрали как раз то время, когда менялись наряды. Поскольку у начальника заставы не было достаточного количества людей, чтобы обеспечить непрерывное наблюдение на болоте, во время смены караулов болото оставалось на какие-то минуты без надзора. Когда девушка провалилась в болото и закричала, попутчики бросили ее. Они попытались на собственный страх и риск перейти границу в другом месте.
Буришка дал красную ракету, извещавшую о тревоге. Одного из беглецов задержали, другому удалось скрыться.
Задержанные парень и девушка подверглись на хамрской заставе длительному и всестороннему допросу. Начальник заставы искал хоть малейшую возможность для того, чтобы напасть на след, ведущий к Королю, но после долгих часов опроса молодых людей он отказался от этой затеи.
Это событие еще больше укрепило Кота в том, что несведущий человек через болото не пройдет.
Долгий предварительный опрос на хамрской заставе стал отныне уделом каждого задержанного на участке Хамры — Лады. Вскоре после того как увезли рыдающую девушку и ее перепуганного сообщника, Цыганек на лесной просеке у Юзефова хутора задержал ксендза. Не было никакого сомнения, что он шел к границе. На развилке просеки ксендз вынужден был остановиться, не зная, как идти дальше. Цыганек с Жачеком, скрытые низким ельником, наблюдали за ним с близкого расстояния. Пограничников душил смех, несмотря на то что служитель культа держал в руке пистолет. Слуга божий недоуменно повертелся из стороны в сторону,
