Но я признаю это негодование дефектом, вызванным недостаточной личной отрешенностью. Философски я понимаю, что люди имеют право учиться на тех уроках, какие должна принести глупость, и вполне естественно, что определенный класс лидеров будет создавать себе на этом капитал. И все же, зная о предшествовавших десятилетиях и столетиях относительного просвещения, бывает трудно смириться с нынешней тенденцией к нравственной деградации. Я обнаружил, что был слишком высокого мнения о разуме обычного среднего человека и что личность, способная понять мудрость сказки о курице, несущей золотые яйца, стоит гораздо выше среднего уровня разумности.
Откровенно говоря, я еще не вполне свыкся с утратой иллюзий, которую приносит с собой более объективная и реалистичная оценка того, что представляет собой средний человек как сущность относительная. Частично это происходит из-за возросшей ясности видения: хотя я гораздо более отчетливо различаю жемчужину, скрытую в иле личностного человека, но при этом яснее вижу и сам факт этого ила, и все его отвратительное содержание. Зрелище это – не из приятных, и оно не прибавляет уважения к этой мирской сфере. В итоге, чем объективнее мое понимание подлинных обстоятельств относительной жизни, тем привлекательнее становится Мир Трансцендентный.
Вероятно, самым важным неизменным следствием всей этой серии Постижений стало возведение знаний, эмоций и чувства уверенности на основание, не являющееся ни эмпирическим, ни интеллектуальным. Основание это сверхчувственное, сверхэмоциональное и сверхконцептуальное, и тем не менее оно – и осознанное, и реальное, и имеет неограниченный динамический потенциал. Я чувствую себя ближе к универсалиям, чем к частностям опыта. Последние занимают по существу вторичное, зависимое положение; их ценность лишь инструментальна и целиком определяется способностью быть орудием пробуждения самосознания. В результате мои философские взгляды невозможно выразить, принимая в качестве исходных и несократимых констант сознания и реальности время, субъектно-объектные отношения и опыт. В то же время, хотя я и обнаружил, что «Я» является элементом сознания, имеющим более фундаментальное значение, чем три вышеупомянутых категории, тем не менее и оно в итоге оказывается производным от некой более высокой Реальности. Так что мои взгляды должны отличаться от тех форм идеализма, в которых «Я» воспринимается как высшая Реальность. Моя формулировка (по крайней мере, в некоторых фундаментальных отношениях), по-видимому, согласовывается с буддийской доктриной анатмы и, как следствие, существенно отличается от любых систем, существующих на Западе[59].
Часть II
Безобъектное Сознание
Афоризмы
Глава 3
Уровни мысли
В полуэзотерической философии буддизма, веданты и теософии можно найти деление ума на две части, или грани[60]. Хотя и утверждается, что ум по своей сути един, тем не менее в процессе проявления он становится подобным двустороннему зеркалу, где одна сторона обращена к объективному, другая – к субъективному. Поскольку ум действует в значительной степени как зеркало, он принимает вид того, что отражает. Поэтому его собственная сущностная природа склонна становиться скрытой. Объективно ориентированная сторона отражает мир и окрашивается деятельно-аффективной природой личностного человека. Сторона же, обращенная внутрь, отмечена (подобно тому, что она отражает) бесстрастием: не окрашенным и не искажающим. Но поскольку обе стороны – это грани одной и той же сути, они находятся в близком родстве друг с другом. Это дает сознанию человека возможность пересекать (с помощью соответствующих средств) то, что иначе было бы непроходимой пропастью бессознательного. Нельзя сказать, что эмпирический личностный человек, не обретший власти над умом, никак не связан со своими корнями. Однако эта связь, строго говоря, неосознанна. И все же тот факт, что ум, отражающий двояко, един по сути, позволяет (в принципе) интегрированному личностному сознанию познать эти корни. То есть существует Путь, идя по которому человек может познать трансцендентное.
Принимая данную восточную концепцию, можно сказать, что для психологии Запада, а во многом и философии, знакомство с умом ограничено его внешней стороной. Причина этого в том, что исключительно объективные методы науки Запада изначально исключают любую возможность прямого ознакомления с более скрытой гранью. В этом было бы полбеды, если бы признавалось, что реальным объектом изучения является лишь грань, а не целое. Однако очень часто подразумевается, что применяемый метод позволяет делать выводы, оправдывающие негативные суждения. Таким образом, имеется широко распространенное мнение, будто вся полнота возможностей человеческого сознания имеет только те характеристики, которые достаточно верны лишь для объективной грани ума. Эта точка зрения попросту необоснованна, и соответствующими средствами можно доказать ее несостоятельность. На Западе под наукой понимается не «полное знание», а «знание ограниченное», потому наука не вправе выносить суждения об отсутствии того, что ей неизвестно. Истинная наука (как полное знание) не может быть ограничена объективным материалом; она должна быть в равной мере открыта другим методам познания. Вследствие узких рамок исходных методологических предпосылок психологии Запада она ограничена в своих возможностях. Конечно, такими средствами ум никогда не может быть познан во всей его полноте.
Вследствие применяемого на Западе метода исследования ум предстает перед нами совершенно лишенным самостоятельности: мышление устремляется за желанием и не способно долго сохранять свой импульс. Так возникло представление о том, будто мышление является лишь инструментом действия – прямого следствия конативного[61] фактора сознания. Ясно, что подобная точка зрения значительно ограничивает предположительно обоснованную зону разумных суждений. Помимо всего прочего, она исключает возможность подлинного познания трансцендентного – что является самой сутью настоящей работы.
Нужно отдать должное психологии Запада: полученная с помощью ее методов трактовка работы ума, по сути, согласуется с тем разделом психологии Востока, в котором рассматриваются низшие грани сознания. На санскрите низшую часть ума часто называют кама-манас, но так как слово кама означает «желание», то мы получаем значение «желающий ум», что весьма легко отождествить с мышлением, направляемым желанием. Однако в мышлении желание, несомненно, является частью истины, но никак не полной истиной.
Никто не вправе отстаивать истинность прочитанного или услышанного утверждения лишь на том основании, что прочитал его или услышал. Наука Запада настаивает на этом почти так же, как сам великий Будда (который, несомненно, был более последователен). Пока человек не убедился (или, по крайней мере, не получил возможность сделать это) в чем-то, у него есть основания принять это только как возможность (в лучшем случае). Таким образом, мы не вправе декларировать реальность внутренней грани ума до тех пор, пока не узнаем ее непосредственно, но точно так же неведение не имеет права отрицать ее реальность. Я заявляю о реальности этой внутренней грани на основании прямого контакта с ней и
