сменял.
Ведь это значит и друзья другие
Мне руку б жали, улыбались мне,
И это значит, я не знал бы силы
Чувств, что чарует все в моей душе.
И губы целовал бы я другие,
Другую бы улыбку я ловил,
Другая говорила бы мне «милый»,
Но я другую так бы не любил.
Нет, не хочу я ничего другого,
Что было, пусть останется со мной.
Былое все — хорошее, плохое,
Хочу оставить прежнею судьбой.
*
Что, тоска, ты ко мне прицепилась?
Что, тоска, от меня тебе надо?
Что, тоска, иль в меня ты влюбилась,
И со мною быть вместе ты рада?
Ты повсюду со мной днем и ночью,
Одного никуда не пускаешь.
Распустилась в душе черной почкой
И печали цветком расцветаешь.
От тебя уж, тоска, уходил я
В пеленою закрытые дали,
Все равно ты меня находила,
Видно черти тебе помогали.
Все равно от тебя я избавлюсь,
Так уйду, что меня не найдешь ты.
И не будет тоски, будет радость,
Будет радость со мной днем и ночью.
*
Русь моя, синевою покрытая,
Все раздолье, курганы, снега.
Русь, дождями косыми умытая,
Я не смог бы прожить без тебя.
Побывал я не раз на экваторе,
Видел страны, где много чудес,
И глазами ловил, как локатором,
Я чернила заморских небес.
Перестал удивляться я многому -
Океанским просторам, штормам,
И тем сказочным синим дорогам,
Что ведут по далеким морям.
И всегда тосковал по тебе я,
И всегда я лелеял мечту,
Что вот эта дорога последняя,
Остальные к тебе приведут.
И всегда ты встречала улыбкою,
Бирюзою закатных зарниц,
Песней звонкой, раздольной и пылкою,
Взглядом теплым приветливых лиц.
И кидался в твои я объятья,
Удивлялся твоей я земле.
Русь, убей меня черным проклятьем,
Если я изменю вдруг тебе.
Русь моя, синевою покрытая!
Русь, раздолье, курганы, снега!
Русь, дождями косыми умытая,
Я не смог бы прожить без тебя.
*
Возьмите розы у меня,
На них вы посмотрите -
В них шум садов и солнце дня,
И песни звонкой ритмы.
У них трепещут лепестки,
Под ветром еле слышным,
Они красивы и легки,
Как королевы пышны.
У них прекрасный аромат,
Они куда — то манут,
Они как радуга горят
И долго не увянут.
Они вам счастье принесут,
Большое, без обмана,
Вас обойдут подлец и плут
И скользкие туманы.
ВОЗЬМИТЕ, БЕСПЛАТНО ОТДАЮ!
*
Ночи темные Находки,
Звон гитары на проспекте,
Запах моря, запах водки,
Мелкий дождик, теплый, летний.
Хрип гудков в глубокой бухте -
Голоса далеких странствий,
Шорох волн портовых мутных,
По асфальту шорох шасси.
Уж закрылись рестораны,
Подгулявшие ребята
Песню пьяную горланя,
По ночи бредут куда — то.
Ах, Находка, ты Находка!
Городок портовый малый,
Ночью тихий ты и кроткий,
Днем шумишь прибойным валом.
Люди здесь со всей России,
А суда со всей планеты,
В бухте дымкой темно-синей
Утром луч их флаги метит.
Сопки, зелень воздух чистый,
Дали манящие моря,
Стаи чаек серебристых
Быстротой друг с другом спорят.
*
Край степной с сторожами-курганами,
Заковыленный весь серебром,
Заметенный по балкам бурьянами,
Небо с тихо парящим орлом.
Глянешь — нет ничего там веселого,
Степь, жара, да посадок куски,
А зимой завывание долгое
Ветра буйного в логах глухих.
А распутица — грязь непролазная,
Ни проедешь нигде, ни пройдешь.
Ночи черные, темь непроглядная,
Вряд ли что потемнее найдешь.
Но люблю я тебя, даль ковыльная,
И зимой, и в распутицу-грязь,
И в жару, всю сгоревшую, пыльную,
Я люблю тебя тысячу раз.
Отшумит, отомлеет туманами
Март плакучий, апрель настает,
И весенняя степь вдруг тюльпановым
Желто-красным ковром расцветет.
Запестреет радужными лаками,
Полетит одуванчиков пух,
Май цветами кровавыми — маками,
Горизонтный прошьет полукруг.
Чабрецом степь запахнет и мятой,
Всколыхнется волнами ковыль.
И пугая туман беловатный,
С грустным криком пройдут журавли.
Степь моя, ты раскинулась вольная,
От лучистого Дона до гор,
До Кавказских вершин, где синь-волнами,
Каспий твой продолжает простор.
Степь, ты чудо, ты чудо великое!
Как, родная, тебя не любить!
Красотою своей страстной, пылкою,
Можешь ты все на свете затмить.
*
А я опять сегодня в ресторане…
Зачем я здесь? И сам вот не пойму…
А жизнь сложилась как в плохом романе,
То, что ушло, теперь уж не возьму.
Детство осенним вечером проплыло -
Немного радости больничная кровать.
В отрочестве веселья мало было
— Чужая тетка не родная мать.
Ну, а потом пошли дорог скитанья:
Кавказ и Русь, Памир увидел я,
Приморский край — морской волны лобзанье,
Да мокрый шум проклятого дождя.
Провел я годы лучшие в Ростове,
Нет города, который мне так мил,
Его своим считаю и в дороге
Всегда с собою в сердце проносил.
Здесь я узнал впервые вод просторы,
Удар волны, натужный скрип концов,
И виделись уже удач мне горы,
Но даже флот имеет подлецов.
А девушку я встретил здесь какую!
Ей равных во Вселенной не сыскать.
Но и ее уж нет со мной, другую,
Не хочется мне в жизнь с собою брать.
Я жил, как самому мне жить хотелось,
Кумиров я себе не создавал.
Бывало возле грязь и мразь вертелись,
Но к ним я как то вот не приставал.
Но вот не знаю, будет ль в жизни счастье,
Об этом беспокоится душа,
Но знаю я — не все на свете в тягость,
И жизнь, как говорится, хороша.
Но заедят вдруг иногда сомненья -
Сумею ль в жизни я себя найти,
Не оказаться б в море неуменья -
— Ведь жизнь пройти, не поле перейти.
И вот тогда со мною так бывает:
Запью вдруг, загуляю, закучу.
Но даже и тогда не забываю,
Что жизни дать иль взять себе хочу.
*
СРЕДНЕЙ АЗИИ
Ты зовешь меня, маня к себе горами,
Заунывной песней, льющейся без слов,
Бурными потоками, горными снегами,
Золотом сияющим бархатных песков.
Я любил скитаться по твоим дорогам,
Под палящим солнцем воду жадно пить,
Пропадать в Памирских выжженных отрогах,
Видеть горной речки голубую нить.
Мне твоих красавиц, стройных, чернооких,
Огненные взгляды снятся до сих пор,
Снятся пирамиды тополей высоких
На закатном фоне темно-синих гор.
*
