рук ужасно глупо с моей стороны. Но боже, как же страшно!
Наверное, я ничего не теряю. У меня еще нет популярности, кучи поклонников, а, возможно, этого всего никогда и не будет. Если я провалюсь и мое имя станут насмешливо полоскать в прессе, это будет ненамного хуже, чем пожизненная работа официанткой или уверенность родителей, как они были правы. Но так я хотя бы попытаюсь.
Действительно потеряю я только одно: уважение людей, которые мне доверились. Я разочарую их, и это будет действительно больно. Но ведь они сами знают, что я всего лишь вчерашняя студентка, без опыта и уверенности в себе, а поставленные ими сроки просто нереальны.
— А как же другие спектакли? — спросила я, стараясь оттянуть момент принятия решения. А еще хотела понять всю ситуацию в целом. Сколько спектаклей сейчас идет в театре и насколько важен им именно этот, новый?
Артур приподнял брови, давая мне понять, что распознал мою трусость, но все же ответил:
— Весь прошлый репертуар отменен, а театр закрыт до премьеры. Возможно ты заметила, но я сменил название, и теперь он просто театр имени Данилевского. После открытия у него будет новая концепция, новый репертуар и, как я рассчитываю, новая аудитория.
Я подумала, что это очень смело, но Артур был прав. Оставлять имя Революционный драматический театр было бы странно. Я понимала, что он рискует, перекраивая уклад целого театра и пытаясь вдохнуть в него новую жизнь, но этот мужчина выглядел именно так: рисковый, смелый, не боящийся перемен.
— Я думаю, это хорошая идея. В любом случае, новая концепция должна заинтересовать театралов, — искренне похвалила я начинания Артура. Правда, я поняла и еще кое-что: без единственного спектакля театр можно будет смело закрывать.
— Да. Но только в том случае, если премьера состоится. И если она не станет провальной, — напомнил он мне о насущной проблеме. — Так какой будет твой ответ?
Я еще немного задумалась.
— У меня хорошая память, — неуверенно произнесла я, словно бы ища в себе подтверждение поддаться своему желанию.
— Память — это прекрасно, — согласился Артур.
— Опять же, внешне подхожу, — продолжила я перечислять плюсы.
— С репетициями мы тебе поможем, — подхватил Данилевский. — Но от тебя нужно желание и усердие.
— Ну, это у меня тоже есть. Я очень обязательная и ответственная.
— Ну вот и договорились, — припечатал мой новый руководитель, одним махом отметая все мои возражения, которые я не успела озвучить. А я вдруг поняла, что благодарна Артуру за то, что он принял это решение за меня. — Завтра к девяти будь в театре. За вечер успеешь прочитать хотя бы часть сценария?
— Я успею прочитать. Но…
— Что — но? — тут же напрягся Артур.
— Мне завтра нужно выселиться из общежития. Я уже нашла комнату, договорилась переехать.
— Исключено, — раздраженно ответил Артур. — Завтра ты репетируешь. А переезжаешь сегодня.
— Но мне никто не дал ключи. И нужно ехать на другой конец города, чтобы…
— Я же сказал: нет. Еще и ездить черт знает откуда, — Артур начал повышать тон, и я подумала, что с начальством мне все-таки не повезло, придется терпеть не только его самодурство, которое он уже в полной мере проявил, но еще и вспыльчивый нрав.
— Артур Богданович, вы хотите, чтобы я жила на улице, под дверью театра? — попыталась я воззвать к его разуму. — Или, может, поселиться в гримерке?
Мне вдруг представилось это не самой плохой затеей. Не придется тратить деньги и время на дорогу до работы, а вещей у меня не так уже много. Наверняка тут и душ есть. Но додумать эту мысль до конца мне не дали.
— Разумеется нет! Я снимал для Жанны квартиру в центре. Аренда оплачена, жить там некому, поэтому ты, Элли, переедешь туда. Сегодня. И я, так и быть, помогу тебе с вещами.
Я нервно перевела дух. Этот человек — сплошные сюрпризы и самый настоящий ураган. Он так круто разворачивает мою судьбу и сам молниеносно принимает решения, что ему просто невозможно противостоять. Да это все равно, что попытаться спрыгнуть с несущегося на всех парах поезда.
— Хорошо, — только и ответила я, после чего он подскочил из кресла и направился к выходу, успев схватить со стола толстую папку.
— Быстрее. Мы должны успеть до закрытия общаги, — проговорил он, уже выскочив в коридор. Я едва успевала за ним. — Надеюсь, ты не будешь собираться три часа?
— У меня не много вещей, и почти все они собраны, — ответила я, семеня следом.
— Мне уже нравится твоя дисциплинированность, — сухо ответил Артур, ускоряя шаг.
Глава 6. Элина. В светлое будущее
Я собиралась неприступною с ним быть,
Ведь он умел лишь похоть в женщинах ценить.
Пьеса «Заблуждения»
Машина Артура Данилевского оказалась ему под стать: ярко-красный спортивный седан. Спроси меня, какое авто может быть у этого человека, не раздумывая ответила бы, что именно такое: шикарное, быстрое, опасное и совершенно непрактичное.
Я юркнула внутрь светлого салона и притихла. В своей прошлой жизни, когда жила с обеспеченными родителями, мне доводилось кататься на разных машинах. Но за последние пять лет я успела отвыкнуть от роскоши, и сейчас впитывала в себя комфорт и удобство, которые можно получить только за очень приличные деньги.
Спорткар рванул с места, а Артур даже адрес спрашивать не стал. На всякий случай я назвала адрес общаги, но он снисходительно ответил, что итак знает. Ну конечно, он должен быть в курсе всех злачных мест актерского студенчества, а уж общаг — первым делом. Сам же наверняка закончил театральный. А, кстати, какой именно? От мысли, что он мог жить в той же общаге, что и я, отчего-то стало жарко.
— Артур Богданович, а вы какой вуз закончили? — осторожно поинтересовалась я.
— Как и ты, ГИТИС, — ответил он.
— А какой факультет? Актерского мастерства? — продолжала я выпытывать.
— Да, его. Что, хочешь узнать про меня побольше? — улыбнулся он, на мгновение сверкнув белыми зубами.
— Ну, было бы неплохо.
Я не понимала, что тут смешного, но Артур почему-то подсмеивался надо мной, и от этого было неловко.
— Обо мне достаточно информации в интернете, — все-таки пояснил он. — Если захочешь, почитаешь. Даже удивительно, что ты меня не узнала сразу, еще в сквере.
— А должна была? — окончательно растерялась я, тут же начав перебирать в памяти возможные спектакли, где могла его видеть. Но на память ничего не приходило. — В своем театре вы вроде бы художественный руководитель. Или на сцену тоже выходите?
Он на несколько секунд оторвал взгляд от дороги и внимательно посмотрел
