Книга Месть лорда-палача - Ма

И все замолчали. Они начали обдумывать новые варианты как выбраться из этой Ада. Да так, чтобы и рыбку съесть, и на...

Размышления собравшейся группы оборванцев прервались, стоило им увидеть фигуру, бесшумно зашедшую в этот тёмный переулок.

Лохмотья серых цветов с капюшоном и банданой на лице полностью скрывали личность пришедшего. Но ни его принадлежность, которую можно было легко определить по носимому им в качестве шарфа синему короткому тряпью на шее.

— «Хвост»? Что, тоже попёрли вашу конторку? — злобно гоготнул здоровяк, поднимаясь со своего места.

Он знал этих убийц, и что за хорошие деньги они могли убить любого. Точнее, любого преступника. Заказы на обычных горожан они не брали. Принципы, видите ли.

Медленно шагая, амбал дождался когда они с членом известной среди криминальных элементов гильдии убийц не подойдут друг к другу впритык.

— Или думали карманный лордик вашу базу не найдёт? Как видите, он даже «Глухарей» подсёк! Но ладно. Если хочешь присоединиться к нашей команде и попытаться с нами выбраться, то тебе стоит заплатить. Уверен, у таких, как вы бабло куры не клю...

— Осторожно! — попытался было предупредить товарища внимательный бородач, но было уже поздно.

Одним взмахом руки бандиту продырявили горло скрытым в рукаве кинжалом, и тот сразу упал на пол, захлёбываясь в своей крови и пытаясь заткнуть рану. Но следующий колющий удар в ухо достал до мозга своей цели и мгновенно умертвил мужчину.

Вся шайка, видевшая это, уже начала вставать... чтобы убежать. Никто не хотел вставать на пути у этой гильдии, что могла за ночь истребить втихую целую банду. Но снова было поздно.

Стоило только первым людям подняться, как на них с крыш двух домов, создавших этот переулок, попадали другие товарищи «хвоста», протыкая стоячих и убивая лежачих. Лишь бородач успел сориентироваться, доставая короткий поношенный меч и обороняясь против столь огромного количества убийц.

Сзади его прикрывал Красный, тоже успевший ускользнуть от атаки сверху и вытащивший два своих ножа.

Быстро оценивая ситуацию в виде хвостатых, зажавших мужчин в тиски с двух выходов, и параллельно отбивая точные удары членов гильдии в слабые места, бородач принял отчаянное решение: оттолкнуть своего союзника, и пока тот задерживает собой убийц, прорубиться через их строй и выскочить на свет, чтобы его поймали стражники. А там будь что будет!

Но только он хотел толкнуть товарища, как почувствовал резкую боль в виске. Её пронзил клинок развернувшегося к нему Красного, что на самом деле...

— Т-ты... — прохрипел свои последние слова бандит, видя как облик его "товарища" быстро растворялся словно мираж. Вместо него стоял человек в серых лохмотьях и синей тряпкой на шее.

Как только последний труп упал на холодный каменный пол, а пожитки шайки были забраны, «Синие хвосты» скрылись в тьме трущоб, возвращаясь на базу.

***

Немногим позже

Индрик

— Вы действовали слишком безрассудно! — не переставала ворчать Олли, сверля осуждающим взглядом мою тушку, валяющуюся в блаженстве горячей ванны. И параллельно этому наслаждению, я продолжал размышлять о том, как бы заткнуть словарный понос моей служанки. — Мало того, что самолично пошли руководить налётом на бандитов, так ещё и в своём состоянии вступили в бой с одним из них! А если бы вас ранили? Или того хуже, убили?! Вы представьте хоть как... м-м-м?!

Ничего лучше, кроме как подтянуть к себе за талию сидящую сбоку от ванны девушку и впиться своими губами в её, не придумал.

Накричать на Олли я не могу, ведь понимаю её беспокойство обо мне. Приказать закрыть рот близкому мне человеку, хоть и слуге, тоже не выход. А за рукоприкладство я бы сам себе свои руки и сломал. Меня воспитывали совсем по-другому.

Отец за косяки никогда нас с братом не бил, считая это плохим способом воспитания. Вместо этого он заставлял меня тренироваться до седьмого пота, так и наказывая, и развивая мои силы.

С Анхелем, которого распирает от энергии и восстанавливается он быстро, было интереснее. Его заставляли неподвижно сидеть на стуле и ждать, когда не нарисуют его портрет. А так как моя мама была человеком дотошным и любила подмечать любые детали в своих картинах, брату приходилось сидеть по три-четыре часа. Ну а мама Джувия же заставляла того обучаться игре на пианино, где тоже требуется большая усидчивость. Заодно с этими мучениями он тренировался контролю своего атрибута, учась сдерживать свои силы и не давать им манипулировать собой. И спасибо родителям за подобные "пытки".

И вот, не накричать, не приказать и без рукоприкладства. Пришлось использовать только этот способ.

И он подействовал на ура. Олли сначала возмущённо замычала, дрогнув всем телом и слабо сопротивляясь. Но быстро сдалась: руки её до этого отталкивающие меня в грудь теперь обхватывали мою неширокую спину, а глаза блаженно прикрылись. Было легко почувствовать как она постепенно наслаждалась таким напором с моей стороны. Ей понравилось ощущать на себе мою руку, крепко обхватившую талию, столь жадный поцелуй, забирающий у неё последний воздух. И, конечно же, мой дикий взгляд, желающий заполучить зеленоглазку всю, без остатка. Постепенно её тело всё больше ослабевало, отдаваясь накатывающему наслаждению.

И вот на этом моменте и пришлось закончить. Ещё немного и моя рука бы опустилась на её ягодицы, а вторая начала бы расстёгивать пуговицы на воротнике рабочего чёрного платья, к которому добавился длинный ворот. Молодой организм требовал овладеть этой женщиной.

Но разум вовремя остановил, напомнив о клятве, которую они с братом дали своим матерям. До своего совершеннолетия они не посмеют заниматься непристойными делами со своими служанками. Ну а поцелуй же таковым не считается. Это просто проявление любви или очень близкой симпатии. И укус тоже. Да-да, именно так.

Раскрасневшаяся девушка продолжала сидеть на своём стуле, держа руки на своей объёмной груди, что часто вздымалась и опускалась. Глаза её блестели и даже помутнели. Разумом она явно ещё не вернулась в нашу реальность, хех.

— Было вкусно, — и облизнулся на глазах у пришедшей в себя после этого жеста Олли.

Она тут же громко сглотнула