На Саше снова была только его одежда. Ничего из шмоток доктора он не взял. А все его вещи, постиранные и высушенные, были в рюкзаке. Были и продукты, которые он честно купил у Андреича, расплатившись патронами. И за лечение он тоже плату оставил.
–Спасибо,– Александр был готов, закончив завязывать шнурки. Руки ещё чуть тряслись.
Сашка не очень верил, что будет польза от «камушков», даже если они существуют.
А первая девочка – её же звали Няша?– продолжала:
–Я слушала из-за двери. Папа не так вам сказал. Они прибили дядьку старосту, Ефима Петровича, не за то, что воровал. А за то, что на колени не бухнулся, когда приказали. Сначала выпороли кнутом. А он слово сказал нехорошее. Озверели. А новый староста… папа говорит, он «не сахар». А как человек может быть сахаром? Его же нельзя съесть.
Девочка улыбнулась, показав крепкие зубы. Ее сестра скопировала жест, но у неё получилось не мило, а жутковато.
В естественном порыве, чего не делал уже давно, Младший улыбнулся им в ответ. На несколько секунд отвернулся к рюкзаку, а когда повернулся обратно, на пороге никого не было. Только топ-топ по деревянному тротуару, уже далеко, в сторону главного дома, где светилось окошко. Быстро они ходят. Почти как нормальный… обычный человек.
А потом он увидел своё ружьё, прислонённое к дверному косяку. Точнее, винтовку СКС, которую сдавал доктору на хранение. Принесли, значит.
Ох, и попадёт девчонкам за своеволие. Но ничем помочь им Саша не мог.
Он подождал ещё пару минут и только тогда, действительно услышав вдалеке голоса – ему важно было знать, с какой стороны «делегация» подходит,– перелез через забор с противоположной. Потом сначала бежал, чудом не упав в темноте. Потом прятался от конников, которые явно искали его, проскакав дважды по шоссе. Все в меховых ушанках. С ружьями. Мельтешили факелы, и даже пара керосиновых и один электрический фонарь. Замерев, он слышал ржание коней, но лай собак напугал его гораздо сильнее.
Вот это было плохо. Надо было как-то отбить запах. Жаль, что он не представлял, как это сделать.
Какое-то время прятался под тем самым мостом, который дал название посёлку. Сидел на льду, надеясь, что собаки потеряют след. Но ждал с винтовкой в руках.
Однако лай не приближался. А потом начал, наоборот, отдаляться. Похоже, пёсиков не спустили с поводков. Видимо, собак тут ценили, и жители Елового Моста не стали пускать их на человека с оружием. Да ещё загнанного, как они думали, в угол. Собаки шли вместе с загонщиками.
Или не смогли взять след.
«Но они исправят эту ошибку. Найдут другую собаку, более опытную. Дадут ей понюхать те вещи, в которых я ходил. Надо быстрее делать ноги».
Данилов быстро пошёл на запад, но не по шоссе, а на расстоянии, держась за рядом сосен или ёлок. Хоть и корявых, но дающих своими ветвями какую-то защиту.
Но вскоре чуть не нарвался на ещё одну группу, на этот раз пешую, которая шла навстречу. А вот эти, похоже, из Сатки. Но без собак, и это хорошо.
Он залёг прямо в снегу, и они прошли мимо в полусотне метров. Шли очень быстро. Скорее всего, на лыжах. Да, движения рук не спутать.
Снег ещё позволяет ходить без них, но с ними, наверное, сподручнее. Да и скользят они быстрее, чем он шагает на снегоступах. Если что, догонят на раз. Переговариваются тихо, пара фонарей у них на всех. Их человек восемь. Воевать бесполезно.
Саша поднялся, только когда они исчезли в стороне Елового Моста.
Оставалось надеяться, что они там не сговорятся, а задержат друг друга, а то и вовсе сцепятся. Хотя на это надежды мало.
Но как бы то ни было, конники его упустили, как и лыжники.
Он шёл весь день. На запад по компасу. Далеко от шоссе.
Крадучись за деревьями, прошёл мимо самой Сатки. Видел в бинокль красивые, но явно брошенные многоэтажки, ещё сохранявшие нарядный вид, обшитые разноцветными панелями. Но жили не в них, а в домах поменьше. Он увидел дымки. Надо было остерегаться.
Видел также глубокий карьер, сразу заставивший вспомнить Прокопу. Огроменная яма. Но вряд ли тут их в Войну бомбили. Скорее, что-то раньше добывали.
Видел в бинокль застывшее озеро, на другом берегу парк и в нём маленькие средневековые крепости, пушки, вмёрзший в лёд покосившийся пиратский корабль. Видимо, та самая «Манькина лагуна». Пожал плечами. Как только не чудили предки.
Вскоре добрался до поворота к городку Бакал. Именно это название стояло на листке, который ему дали сёстры. Это был типичный детский рисунок, сделанный разноцветными карандашами. Подписи вызывали усмешку.
«Людей нет!». «Развалены тут и тута». «Домик, где жёлтые камушки (Сбирбанк!)» – нетвёрдой детской рукой были выведены каракули.
Косые прямоугольники с крышами изображали дома. Линии между ними – улицы.
На обороте оказалась схема какого-то помещения.
«Карта того дома». «Тайник с сокровищами».
Саша собирался уже пройти мимо съезда с Большой дороги. Но попытался от нечего делать сопоставить набросок на тетрадном листе со своей картой. Атласом. И увидел, что и там и там участок дороги, ведущий к городку, изображён почти одинаково.
Заинтригованный, Данилов свернул к городу и углубился в пустой район жилых когда-то домов. Самые большие – в три этажа.
Если верить Нюше и Няше, в городке никто не жил. Кроме призраков.
Младший вдруг представил. Когда-то была боль, ужас. И они задержали в этом мире тех, кто в нормальной ситуации его бы покинул и обрёл покой. Злость. На тех, кто убил, и на тех, кто не спас. А сейчас они уже истончились. Их держит ниточка, тоньше волоса. А скоро лопнет, и улетят, растают. Освободятся. А люди здесь останутся. Страдать.
Какое же богатое у девчонок воображение. Видимо, в мать. Но он-то взрослый и не сумасшедший, зачем он идёт по указателям, сделанным детьми?
Нашёл дом с самого края, который был похож на обведённый кружком на рисунке. Обычный дом. Но на первом этаже виднелась вывеска отделения «Сбербанка».
Младший зашёл внутрь. Приоткрытая дверь поддалась с трудом. Внутри был жуткий разгром. Потратил почти час, много раз хотел плюнуть и бросить.
Банкоматы в первом зале стояли раскуроченные, но если что-то там и было, это теперь только детям играть. А вот другое помещение, куда раньше, видно, не пускали посетителей, а теперь дверь была взломана… преподнесло ему сюрприз.
Несколько ящиков-ячеек были открыты. В последнем, закрытом, но не запертом, лежал мешочек, в каких раньше новогодние подарки дарили. Очень замызганный. Ослабил тесёмку и чуть не захохотал. Внутри полно жёлтых монет.
Таким тяжёлым могло быть только золото, подумал Саша. Выглядели монеты очень красиво, совсем не потускнели, и если на обороте был орёл, то вместо «решки» на них красовались изображения людей. Похоже, их чеканили к знаменательным событиям, типа чемпионатов или олимпиад. На всех были изображены спортсмены, то ли каратисты, то ли дзюдоисты.
