тоннели три взвода шли одной толпой. Павел, сосредоточившись на управлении ротой и на данных, поступающих от разведчиков, перестал наблюдать за общей картиной боя.
– Внимание! Противник применил новое оружие! – поступил общий вызов из штаба.
– Уваров, что там за оружие? – Павел немедленно переключился на командный центр Заставы.
– Секунду, мы еще получаем данные, – откликнулся лейтенант. – Есть! Засветка на радарах, передаю вам траекторию.
Картинка, идущая с радарных комплексов, особой красочностью не отличалась. Черный фон со схематичной картой местности, на котором яркими точками обозначались три объекта, летящих от П-1 в сторону закрепившихся на высотах людских войск.
– Самолеты? Ракеты? Есть предположение, что это такое?
– Точно не ракеты. Сколько мы наблюдаем, они летят по простой баллистической траектории.
– Как снаряды?
– Да, и судя по размерам засветки, калибр у них здоровенный! Кажется, программа решила Кешу скопировать, – поделился наблюдением Уваров.
Плохая новость. Как бы бьющие на большие расстояния орудия являлись единственным весомым преимуществом людей. И было бы глупо мечтать о том, что пришельцы и дальше не станут использовать «бога войны». Павел отметил про себя, что уж больно долго летят диковинные снаряды, да и траектория у них слишком дугообразная. Слишком примитивная для сверхразума.
Летели «новинки» долго, зато бахнули от души. Уваров заранее перехватил видеотрансляцию с одного из дронов, паривших недалеко от позиций людей, и передал ее на МКП Павла.
Разведдрон снизился и транслировал панораму стоящей в окопах техники – танков, БМП и ПВО ближнего радиуса действия. Полковник с содроганием ожидал, когда одну из боевых машин разнесет в куски мощным взрывом. Хотя пришельцы могли начинить свои снаряды чем-нибудь пострашнее взрывчатки. Пары кислоты? Волна сжигающей все дотла плазмы? Ядовитый газ?
Однако реальность превзошла все, даже самые мрачные ожидания. Врезавшийся в землю острым носом конус превышал в размерах болванки Кеши раза в два-три. Но взрываться, устраивая чудовищные разрушения, не спешил.
«Осечка? С детонатором проблема?» – мелькнула надежда у Павла.
Серо-стальной, покрытый узорами из глубоких бороздок конус ожил, закрутилось его «донышко» – массивная круглая деталь на верхнем торце. Необычное зрелище настолько поглотило внимание Павла, что он остановил и свой «Мухтар», и остальные МКП группы. Перед тем как двигаться дальше, ему было важно выяснить, чем опасна новая игрушка протопрограммы.
Маховик в основании конуса раскручивался все быстрее, а потом вдруг резко остановился.
– И все? – выдохнул в эфире Уваров. – И это все?!
Нутром Павел чувствовал, что нет. У них перед глазами разыгрывался лишь первый этап какой-то страшной трагедии. Внешняя оболочка конуса развалилась на четыре части, он раскрылся, как бутон. Внутри проглядывалась конструкция из стержней, на которых что-то шевелилось поблескивая.
– Можно дать план покрупнее?
– Как раз подвожу дрон поближе, – ответил полковнику Уваров.
То, что скрывалось внутри конуса, решило не дожидаться, пока дрон приблизится. Из раскрывшегося корпуса выпорхнула серебристая туча. Она состояла из отдельных, хаотически перемещающихся частиц, но вся эта масса целенаправленно поднималась все выше, чтобы потом рухнуть вниз. На технику и людей.
Павел не видел ни вспышек, ни взрывов. Ни любых других признаков разрушения.
– Уваров! Дай картинку крупнее! Ни черта не видно, что там происходит!
– Секунду. – Уваров пропал из эфира на гораздо большее время. – Товарищ полковник, все ближайшие к укреплениям дроны выведены из строя! Мы не можем получить данные!
Подтверждая рапорт лейтенанта, пропала и трансляция общего плана укреплений. Павел перешел на командные частоты армейцев. Судя по крикам и воплям, те сами не понимали, что происходит. А происходило что-то очень опасное. Командование начало терять связь с машинами, экипажи пропадали из эфира бесследно.
– Лейтенант, нам срочно надо понять, что там творится!
– Работаю, Павел Борисович, пытаемся подключиться к камерам на танках. Но на командном уровне паника и неразбериха, на наши запросы не отвечают… а, вот! Что-то появилось, держите!
Трансляция шла с камеры, установленной на башне одного из танков, попавших в передрягу. Объектив у нее был широкоугольный, охватывающий большой кусок пространства, но передававший детали с искажениями и эффектом «рыбьего глаза». При всем при этом башня танка бешено крутилась, делая восприятие происходившего еще более трудным. Павел видел лишь вспышки от выстрелов, неясные силуэты и тени.
– Ни черта понять не могу! – едва он это произнес, как картинка пошла рябью помех и пропала. – У кого-нибудь есть идеи?
– Мы уже работаем над видеорядом, – на канале появилась Марина. – Дайте нам пару минут.
– Добро! – ответил Павел, не понимая, что же ему теперь делать.
Торчать в поле с отрядом, как прыщ на видном месте, и ждать, пока научники что-нибудь выжмут из мутного видео? Или идти вперед и проламываться в тоннели? Или вообще отменить операцию до выяснения особенностей нового оружия пришельцев и возвращаться на базу?
Слава богу, что Марина смогла обработать трансляцию быстро. И проблемой выбора полковнику пришлось мучиться недолго.
– Есть ролик на восемь секунд, высылаю.
Восемь секунд! Павел должен был решить судьбу контрудара по пирамидам, основываясь на видео всего в восемь жалких секунд длиной! Полковник запустил ролик на экране МКП. Кусок кормы танка, замедленное воспроизведение. Но даже на замедленном Павел мог бы пропустить три чужеродных объекта, если бы ученые заботливо не обвели их в красные овалы. Объекты небольшие, не более десяти-пятнадцати сантиметров в длину. Павел остановил кадр и вгляделся – копошащийся на броне пришелец чем-то походил на шмеля. Шарообразная голова, такое же круглое тельце с двумя треугольными крылышками. Какая угроза может исходить от такой крохи?! Павел включил воспроизведение. Вот шмель касается головой брони и от нее летят небольшие осколки. Снова касание, снова летит крошево, на броне виден небольшой скол. С другой стороны, если эта мелкая гадина за пару секунд такую брешь продолбила, то дай ей больше времени, она и внутрь заберется.
– Они выпустили рой! Мелких гадов, предположительно летающих, которые потихоньку ковыряют броню и самое страшное – навесное оборудование! Нужны идеи по противодействую такой угрозе! – обратился Павел по общему каналу ко всем часовым сразу.
Одна голова хорошо, но в кризисной ситуации чем умных голов больше, тем лучше.
– У исследовательского отдела есть идея, но вам надо вернуться для переоснащения, – подтвердила звание главной умницы Марина.
– Это надолго? – Полковник все еще колебался, не зная, какое решение принять.
– Мы уже начали готовить материалы и технику. По моим оценкам, на каждую машину уйдет не больше часа.
– Приемлемо. Бойцы – возвращаемся! – Расспрашивать Марину о том, что же именно придумали ученые, Павел не стал.
Во-первых, кредит доверия у Синицыной был огромным, а во-вторых, на расспросы и уточнения времени ушло как бы не больше, чем на переоснащение машины.
Павел, уже особо не скрываясь, вел отряд
