И все же, это поразило меня, и в некотором роде я интуитивно догадывалась, что так будет всегда. Если бы я жила такой жизнью, что была бы вольна завязывать отношения, и у нас были бы прочная связь с ним, то я осознавала, что его красота, неважно как время сказалось бы на нем, всегда поражала бы меня. Возможно, с течением времени, это заставало бы меня врасплох, но все—таки, иногда она не оставляла бы меня равнодушной.
— Прости?
Он взглянул на меня, потом опять на дорогу.
— Побудешь какое-то время поблизости, бабушка, она изменит свое мнение.
О, Боже.
Он хотел, чтобы я осталась. Он хотел, чтобы у его бабушки была возможность изменить свое мнение. Он действительно считал, что такое произойдет.
Я тоже отвернулась и посмотрела на дорогу, борясь со слезами.
Грей продолжал говорить.
— В ее жизни было шесть мужчин, трое из них — хорошие. Ее отец, ее муж и мой отец. Все эти мужчины умерли.
Я закрыла глаза.
Его отец был хорошим, возможно, как и он.
И еще его отец умер.
Мне это не понравилось
Грей продолжил, и я открыла глаза.
— Осталось три непутевых сына. Отчасти, они непутевые, включая моего отца, потому что у них отвратительный вкус на женщин. Их выбор, но все же, она несла основную тяжесть на себе. Она осторожна, научена этому злой мамой, а потом жизнью, в течение которой она вынуждена мириться с плохими женщинами. Но, будешь находиться рядом, она изменит свое мнение.
Его бабушка прочитала меня, как книгу. Она никогда не изменит своего мнения.
И он явно был таким же, как мужчины в его семье. Если он был неравнодушен ко мне, у него отвратительный вкус на женщин.
Он также сказал "включая моего отца", что означало, что его мама была плохой женщиной.
Это мне тоже не понравилось.
Я ничего не сказала.
Грей продолжал вести машину.
Мы добрались до города, Грей остановился на стоянке напротив моего гостиничного номера. Я уже вытащила свои ключи.
Машины Кейси нигде не было видно. У него была очень хорошая ночь.
Везунчик.
Я взялась за дверную ручку, повернулась к Грею, открыв рот, чтобы попрощаться и сказать ему, что не нужно помогать мне с моей сумкой.
Он уже повернулся ко мне и опередил меня.
— Останься, сегодня вечер стейков у ОВИВ (ОВИВ — Организация Ветеранов Иностранных Войн — прим.пер.).
Я уставилась на него, растерявшись от его странных слов.
Затем спросила,
— Что, прости?
— Останешься еще на день, я заеду за тобой пол шестого. ОВИВ организует пикник по вечерам, каждую пятницу, они жарят стейки. — Он улыбнулся. — Это страна мяса, дорогая, лучшая говядина, какую можно найти в окрестностях, и стейки ОВИВ — лучшие, что я пробовал, это точно. Ты не захочешь пропустить это.
Он звал меня на свидание?
Определенно, отвратительный вкус на женщин.
— Мы сегодня уезжаем, — сказала я ему.
— Останешься, получишь стейк, — ответил он.
— Я люблю стейки, Грей, — тихо ответила я. — Но мы уезжаем сегодня.
Выражение его лица изменилось, появился тот взгляд, тот нежный, почти любящий взгляд, и я напряглась.
— Айви — начал он, наклоняясь ко мне, но я покачала головой и прервала его.
— Ты знаешь меня, — прошептала я.
Он наклонился ближе.
— Куколка...
Я опять покачала головой.
— Ты знаешь, Грей. Не будь таким, как твой отец. Будь умнее. Найди хорошую девушку, которую можно привести домой к твоей бабушке. Ты знаешь, что я не такая.
Его лицо снова изменилось и "почти" исчезло. Оно стало любящим.
Боже. Он прекрасен.
Я больше не могла этого выдержать.
Я развернулась, открыла дверь, и она громко скрипнула. Я выскочила наружу, закрыла ее, она опять скрипнула. Я услышала скрип с его стороны, потому что он открыл свою дверь. Я бросилась к багажнику грузовика, наклонилась, протянула руку, схватила свою сумку, услышав, как его дверь со скрипом закрылась. Я рванула мимо него, с опущенной вниз головой, пряча лицо за волосами, и направилась к двери гостиничного номера.
Я вставила ключ в замок, когда почувствовала его тело сзади и его губы у моего уха. Он прошептал,
— Не надо, Айви.
Я закрыла глаза, но все-таки повернула ключ.
Затем я открыла глаза, открыла дверь и бросилась внутрь.
Я закрыла дверь перед ним, не оглядываясь.
Глава 8
Жил ради тебя
Четыре часа спустя...
— Я влюбился!
Это был Кейси.
Он обхватил меня рукой, мои ноги оторвались от пола, и закружил меня.
Это что-то новенькое.
Абсолютно новенькое.
И это не к добру.
Точно — не к добру.
Со своей стороны, я уложила обе наши сумки и ждала у двери.
Кейси поставил меня на ноги, отпустил меня, отошел, и я посмотрела на него.
Он светился от счастья.
Мне хотелось плакать.
— Боже, сестренка, Господи, подожди, когда познакомишься с ней. Она — предел мечтаний. Я имею в виду, никогда не встречал такой женщины. Никогда. Забавная. Милая. Забавная. Сексуальная. Я упоминал забавная?
— Кейси — начала я, а он резко развернулся, направившись к сумкам.
— Мне нужны деньги, детка. На хороший ужин для моей девушки сегодня вечером.
У меня сжалось сердце.
— Кейси, нам надо уезжать, — сказала я ему.
Он взял мою сумку и направился к кровати.
Должен был бы знать. Наших денег не было в сумке. Их также не было и в моей сумочке. Он должен был вернуться. Я спрятала их в надежное место. Засунула их в свой лифчик.
— Мы не уезжаем, — заявил он, бросил мою сумку и открыл молнию. — Сто долларов. Хорошее вино. Сочный стейк. Для моей девочки, — пробубнил он, роясь в моей сумке.
— У меня были проблемы прошлым вечером, — объявила я, он резко повернул голову и бросил на меня взгляд.
— Что?
— Мне стало скучно, я пошла в бар, играла в бильярд. Местный парень решил, что может обыграть меня. Он сделал ставку. Проиграл. Ему это не понравилось.
Кейси усмехнулся и выпрямился.
— Он проиграл?
Конечно же он проиграл. Кейси мог бы и не спрашивать.
— Да, и
