охлаждает быстро поднимающиеся из сердца мира граниты. Они очень быстрые: проходят расстояние из места зарождения до поверхности за неполные пятьсот лет, насколько мне известно. Как и за счёт чего происходит такое быстрое выдавливание гранитов на поверхность – не спрашивайте. Это слишком далеко от Луны, чтобы я мог знать точно, да и никто этого толком не знает. Могу только как-то связать это с механическими цитаделями Хозяина Гор. Те постепенно уходят под землю, и их назначения не знает даже мастер Конструктор, демон, их, собственно говоря, и строящий. Итак, за счёт охлаждения быстрых гранитов вода расщепляется. Водород в воде, охлаждающей граниты, отделяется от кислорода, и последний воспаряет повсюду, разносимый естественными ветрами. Кстати, можете снять маски – здесь они не нужны. Кислорода здесь больше, чем где-либо в мире.
– Возможность биологического и технологического заражения при повышенной влажности превосходит норму безопасности, – произнёс я.
Хозяин Луны взглянул на меня одним глазом.
– Тогда оставьте, – легко согласился демон. – Одним словом, я хотел вас пригласить насладиться этим видом. Пропустить его через себя. Вдохновиться, если хотите. Потому что наш дальнейший путь лежит именно через Паровые Долины. А они, хотя и совершенно прекрасны (особенно своим внутренним устройством), таят в себе определённое количество неудобств для случайных путников. А именно: пар, прорывающийся на поверхность из-под земли, может сделать это в любом месте совершенно неожиданно. При других обстоятельствах, точнее при ясном небе, я мог бы с помощью низких звёзд примерно предположить, какие именно места опасны, а какие нет. Но сейчас, как верно заметила молодая госпожа (она умница!), пыль укрывает от нас небо. Поэтому я не вижу поверхность мира так ясно, как следует. Но меня это не слишком волнует, у меня бесконечное количество тел – я могу умирать, сколько мне захочется. Умирать, умирать и умирать. Вам не так удобно. Особенно учитывая ваш груз, технические характеристики машины, прочее, прочее. Но всё равно, я обещал вам воду – вот она. Остаётся только спуститься вниз, но тут невысоко, метров пять – семь.
Я взглянул вниз и отметил его ошибку: спуститься именно здесь мы не могли – ботинки и оборудование с помощью машины тел вниз никак не спустить. Однако нам надлежало двигаться по границе Паровых Долин там, где мы смогли бы конденсировать туман в воду. То есть неизбежно следовало преодолеть обрыв и подойти к границе Паровых Долин вплотную.
Я приготовился отводить машину. Вернуться к изучению карт. Корректировать маршрут. Меня остановил подошедший к нам Сайхмар. Его лицо являло странную смесь сосредоточенности и одухотворённости.
– Дрожь земли – это шёпот поезда.
– Верно! – обрадовался Хозяин Луны, отдав Сайхмару знак похвалы. – Я и не думал, что это выражение до сих пор в ходу! Этот красавчик дело говорит! Вот, однорукий, смотри вон туда!
Я обратил всё своё внимание по направлению, куда он указывал. Там, внизу, словно воплощаясь из утреннего тумана и жидкой зари, появлялся прямой луч прожектора. К нам двигался поезд.
– Это один из поездов-призраков, запертых на довоенных путях из-за смещения почв при терраформировании. Он кружит здесь много сотен лет. Его камень забыл, кто он, откуда и какова его цель. Туманы обеспечивают бесконечное пополнение запасов воды, запирают его в не-смерти, но жизнь его закончена давным-давно. Он есть лишь движение и ничего более. Железнодорожный путь проложен вдоль Паровых Долин. Сейчас он движется в другую сторону, от Низкого Ветра, но ветка кольцевая. В итоге пройденное расстояние будет, конечно, больше, но если ты проделаешь его с ветерком, то не только сэкономишь время, но и не станешь подвергать опасности свой драгоценный груз. Этот поезд – настоящая цитадель на колёсах!
Я смотрел на то, как появляется из тумана, словно из-под завесы ласковых механических крыл, нос поезда. Родом из умершего мира. Он снова воплощался из невесомого дыхания утра. Он нёс неприкаянные души в вечную темноту Лабиринта…
– Ну! – прикрикнул на нас Хозяин Луны. – Что вы смотрите на него?! Ловите!
Глава 3
Поезд
I
Высота обрыва составляла девять целых три десятых метра. Нам удалось это выяснить уже в ходе решения проблемы со спуском. Мы создали относительно безопасный способ оказаться внизу, использовав при этом четыре выбранных нами тела. Их них выстроили живую верёвку. Четвёртым в этой конструкции держался я. Мы ошиблись с выбором. Мне пришлось прыгать.
Положительной стороной использования неживых тел в «живых» верёвках или башнях состоит в том, что умением выполнять акробатические трюки должны владеть не те, кто их исполняет. Вместо того чтобы учить делать столь сложные вещи четырёх механоидов, достаточно обучить одного. Пятого. Оператора. В нашем случае – Сайхмара.
Сгорбившись над обрывом, он внимательно наблюдал за тем, как я опускался вниз. Я доверял ему. Но полный контроль над собой не дал. Не смог. Хотя это во многом бы меня обезопасило. Поэтому Инва стояла рядом. Страховала. В её взгляде легко читалось летящее спокойствие. Она пока не вступала в работу. Она ждала, когда это потребуется. И, вступив, она станет танцевать. На этот раз – мной.
Выполнить спуск без помощи обеих рук я не мог. Поэтому я вынужденно нарушил процесс восстановления плечевого сустава. Однако родная механика не подводила меня. Работала как следует. Даже чуть легче прежнего.
Возведённая нами конструкция имела существенные недостатки. В целях безопасности следовало, чтобы нижнее тело стояло на почве. Правильно распределяло вес. Но времени на то, чтобы спустить вниз дополнительный труп, у нас не хватало. Поезд приближался слишком быстро.
Если пристально смотреть на то, как он возникал из летучей взвеси невесомых капель воды, то могло показаться, что это сам туман ему кузнец и мастер. Прожектор, словно нож, сотканный из потустороннего света, резал утреннюю дымку над рельсами. Воздух, прямо как в поговорке Сайхмара, действительно дрожал. Земля действительно вибрировала. Приближающийся состав поражал воображение своей тяжестью. Даже повернувшись к нему спиной, я понимал, что это грузовой поезд. Необычайной длины.
Один из таких, что сейчас ещё невозможно сделать снова.
Пока я спускался вниз, ступая на плечи тел, находящихся подо мной, поезд налетел. Воздух ударил мне в бок и спину. Воздух – как извечная волна из стали и движения. Мне не верилось, что гигант, надвигающийся на меня, словно неумолимая длань судьбы, – мёртв.
Локомотив пронёсся вслед за поднятой им воздушной волной. Мой мир заполнился до краёв грохотом его тяжёлых колёс по сверхпрочным рельсам. На какую-то секунду я понял, что
