До дома матери оставалось не больше 1 километра. Ей нужно было забрать ключ от своей квартиры у своей тёти. Подойдя к двери подъезда, Мария не стала звонить в домофон с утра пораньше, подождав пока хотя бы кто-нибудь не выйдет из подъезда дома. Мария понимала, что еще рано. Села на скамейку возле подъезда, подождав, как она хотела до первого человека.
–Извините, сколько время? – спросила Мария у мужчины, который вышел первым.
Мужчина достал телефон:
–6.15, – посмотрев на Марию свысока, с отвращением, будто он король мира, а она мерзкий червь. Да так порой смотрят люди на тех, которые одеты, ни так «шикарно» как они, даже не задумываясь о том, что может, что то произошло с человеком. Почему он так ужасно одет? Люди сразу вешают ярлыки. Думая лишь:
– Фу, пьянь, бомжиха.
Ну, разве они не люди. Те же бомжи, разве они не заслуживают уважения. Ведь у человека может быть ужасное прошлое, которое он пережил и поэтому остался на улице. К каждому нужно относиться как к равному и не возвышать себя над кем-то, но человеческая сущность такая, что по-другому быть не может. Повесили тот же ярлык при виде человека и всё, дальше даже нет желания рассуждать.
Мария подумала:
–Пора, – набрала на домофоне код 236. Послышался привычный звук звонка. Но ответа не было. Через пару минут вышел еще один мужчина, который тоже коса посмотрел на Марию, с отвращением, раздув ноздри. Мария прошмыгнула в подъезд и поднялась на четвёртый этаж, встав перед дверью в квартиру своей матери. Она постучала, затем ещё раз, никто не открывал.
–Видимо дома никого нет, – подумала Мария.
Она упёрлась в дверь спиной и тихонько соскользнула вниз, усевшись на корточки. Прошло не меньше 3 часов, Мария смотрела вниз, на белую плитку перед ней и вдруг увидела перед собой пару красивых туфель алого цвета. Потихоньку начала поднимать глаза вверх. Перед ней стояла девушка лет 20, молодая, красивая в короткой юбке, колготки, коротенькая футболка, немного пахло алкоголем. Видно она возвращалась с ночного клуба, как все сейчас подумали. Всё это не волновало Марию.
–Девушка, вы что тут расселись, дверь мне мараете?!
–Здравствуйте, простите меня, пожалуйста, я ищу Татьяну Сергеевну.
–Здесь таких нет, иди отсюда.
Мария не поняла.
–В смысле нет?
–Мне полиции позвонить? Иди отсюда!
До Марии начало доходить, что возможно тётя давно уже продала эту квартиру. Она не знала, что ещё 10 лет назад квартиру продала её мать, чтобы оплатить адвоката.
–Ладно, простите, – проронила Мария и отошла от двери.
Та девушка, чуть шатаясь, зашла в квартиру. Мария спустилась вниз, в раздумьях, куда ей сейчас пойти. Она понимала, что вид у неё сейчас ужасный. Она вспомнила о своей единственной старой подруге – Екатерине. Отсюда было не менее 2 километров до неё. Мария быстро преодолела этот путь, не смотря, что подошва уже на правом тапке отсутствовала. Подойдя к дому, Мария увидела возле подъезда Екатерину.
–Катя, Ка-а-ть, – закричала Мария.
Женщина крупная, в чёрном широком платье стояла и разговаривала с какой-то девушкой. Мария её узнала. Подойдя ближе:
–Привет Катюш, – улыбка Марии была до ушей. Она была очень рада увидеть свою давнюю подругу.
–Здравствуйте, – с кривой улыбкой ответила Екатерина.
–Кать это я, Маша Трофимова, помнишь?
–Маша?! – удивленно спросила Екатерина. – Маша это ты? Она подошла вплотную и обняла, её что было сил. Обе разрыдались.
–10 лет Маша. Тебя не было так долго. Я не меньше сотни раз пыталась к тебе попасть за это время. Эти сволочи, даже не сообщили, когда ты выйдешь.
– Ладно, Кать, зато теперь я здесь.
Вторая девушка немного помялась, попрощалась и ушла.
–Кать не знаешь, что с квартирой моей мамы, там я видела сегодня какую-то девушку.
– Она давно продана Маша, еще твоей матерью.
–Ясно, потом расскажешь, а моя, моя квартира сохранилась?
–Слава Богу, да! Я сохранила ключи, которые твоя мама передала мне, перед тем как умерла. Я соболезную тебе Милая. Идём ко мне, посидим, поговорим в тишине, пока детей и мужа нет.
–Ты замужем? – с улыбкой спросила Мария.
–Да, уже 8 лет. Первый у меня уже в первый класс пошёл, а второму 4 года; в садике ещё.
–Как здорово, – улыбалась Мария.
Она немного ушла в себя. Задумавшись о своей жизни. У неё ни семьи, ни детей, 34 летняя убийца и психопатка.
–У тебя тоже все будет милая, – Екатерина словно прочитала мысли Марии.
–Все наладится, найдешь себе хорошего мужика, ты красивая, стройная. Да за такими как ты мужики толпами же бегают, сама знаешь, – Екатерина улыбалась и Мария искренне улыбалась ей в ответ.
–Да, ты права Кать.
– Только нужно тебе сначала переодеться милая моя, идём в квартиру, – Екатерина позвала Марию в дом ещё раз.
Они поднялись на второй этаж, где была квартира Екатерины. Дверь открылась и Мария почувствовала этот запах – дома, где уютно и тепло, где нет запаха плесени и мочи как прежде в больнице. Она на мгновение закрыла глаза и представила дом матери, где всегда пахло так же; чем-то вкусным, когда она к ней приезжала.
Мария приподняла плечи, наклонила голову немного влево, обхватила себя и по щекам мелкими горошинами покатились слёзы.
–Хорошо здесь у тебя Катюш.
–И у тебя будет также дорогая.
Екатерина относилась к Марии сейчас даже лучше, чем раньше. Она не смотрела на неё как на убийцу, видимо понимая, что Мария на такое не способна.
– Так, ну во-первых, сходи в душ, извини, но от тебя немного воняет, – в шутку сказала Екатерина.
Мария захохотала.
–Да понимаю Катюш, представляю, как от меня несёт.
Екатерина дала ей мягкое махровое полотенце, халат и нижнее бельё.
–Иди, свет я включила, дальше там разберёшься.
–Спасибо Катюш.
Мария зашла в ванную, сняла свои грязные лохмотья. Встала голая перед зеркалом, увидев впервые за 10 лет своё отражение.
– Кто же на такую красотку посмотрит, – подумала Мария.
На самом деле даже сейчас, после всего пережитого ада она выглядела хорошо. После такой строгой и ужасной диеты в психушке, её фигура была даже лучше чем когда-либо. Широкие бёдра, роскошная грудь, выпирающие ключицы, длинная красивая шея, такая же нежная белая кожа и хрупкие плечи. Единственное, что пострижена она была очень коротко, но её нежные черты лица придавали ей эстетику. Она была прекрасна и весьма критична к себе.
Мария набрала ванну горячей воды и легла в неё. Провалялась так более получаса, думая о том; как же здесь хорошо. Сейчас она даже не
