братом вошел в Эмен, народ-то радовался возвращению законного принца Керка и приветствовал их. А у Эриха была одна дочь, ваша мать Дола, ей тогда пятнадцатый год пошел, она то и сейчас прекрасна, а тогда, как бутон розы цвела, красивая была. Правитель Ярил, как увидел ее, так сразу же и влюбился. Увез ее к себе во дворец, а когда ей исполнилось семнадцать лет, женился на ней. О… хо…хо… любовь…
После этих слов наставник еще муторнее вздохнул и замолчал, обдумывая что-то, но через некоторое время продолжил:
– Когда правитель увозил вашу мать, то с его разрешения она взяла с собой няню Селесу и верного слугу Нука. Тот оказалось, был когда–то воином, потом он обучал воинскому искусству Эриха. Отец ваш, когда об этом узнал, рассердился на жену и на слугу, после право молвить, отошел, но занятия Эриха и Нука прекратил. А я все же думаю, Нук занимается с Эрихом, потому что брат ваш знает такое, чему его ни Храбр, ни я не учили.
– А няня? – спросил Тур, зачарованно глазеющий на наставника. – Няня матери, где она? Что-то я о ней не слышал.
– Няня… Так няня умерла. Когда Керка украли, так ее утром мертвой и нашли. Говорили, что ее похитители напугали до смерти. Но я думаю по-другому, – и Дубыня замолчал.
Керк внимательно посмотрел на наставника и еще более заинтригованный его словами, спросил:
– Ты думаешь по-другому почему?
– А, да это не важно, – отмахнулся наставник, и отвел в сторону глаза, обозревая просторную луговину, со скошенными на ней травами, а посему кажущуюся какой-то обездоленной.
– Дубыня, скажи, почему ты так думаешь? Мне важно знать твое мнение, – молвил Керк.
Юноша протянул руку вперед, трепетно пальцами обхватил плечо наставника и несильно его сжал. Дубыня тотчас повертал голову и воззрившись на руку Керка, также медленно перевел взгляд и уткнулся в его голубые, словно раскинувшееся над ними небо, очи, да негромким голосом пояснил:
– Ну! Просто есть такое поверье, когда что-то темное творится, правитель пекельного мира Чернобог требует себе жертву. Вот и получается, что Керка украли, а в жертву принесли няню Селес.
– Принесли в жертву, ее что убили? – подскочив на месте, спросил ошарашенный Тур.
– Ну, не обязательно проливать кровь, если ты об этом, Тур. Убить можно магическим заговором, – и вовсе еле слышно произнес наставник.
– А разве бывают заговоры на смерть? – изумился Керк, впервые услышав такое, и почувствовал, как по его спине пробежал холодный озноб.
– Да, Керк, и не только на смерть. Я в свое время видел деревню, где люди из одного рода умирали от заговора черного ведуна. Страшно было на них смотреть. Сначала они худели до такой степени, что были видны кости, после кожа начинала темнеть, а потом начинали отпадать части тела – волосы, пальцы рук, ног. Страх, да и только!– горестно выдохнул наставник.
– И что, что дальше? – торопил Тур, требуя дальнейшего сказа, да чуть зримо вздрогнул.
– Дальше светлый ведун Велей с Синь-камня обрызгал их водой из молочной реки, прочитал заговор, и все прекратилось, – ответил ровным голосом Дубыня, и огладил свою белокурую бороду.
– Погоди, Дубыня, – теперь наставника перебил Керк, и недоверчиво покачал головой. – Откуда ведун взял воду из молочной реки. Ведь молочная река течет по волшебной стране Беловодья, считается, что из самого вымени небесной коровы Земун вытекает.
– Ага, – откликнулся Дубыня. – Вытекает. Так ту воду я и Храбр добыли, чтоб людей из беды выручить.
Керк, порывисто вскочил на ноги, глаза его округлились, а рот широко открылся, он уставился на наставника, и срывающимся от волнения голосом, переспросил:
– Погоди, погоди, Дубыня, но ведь добраться до страны Беловодья невозможно…
– Да нет, возможно, – тихо вздохнув и бросив взгляд на старшего сына правителя, да ухмыльнувшись, добавил Дубыня. – Только храбрый и смелый найдет туда дорогу, пройдет через все трудности, и если помыслы его будут чисты, то откроется ему вход в волшебную страну Беловодье.
– Вот это да! – воскликнул пораженный Керк, теперь он прямо-таки подскочил впритык к Дубыне, чтобы как можно лучше рассмотреть человека, который проявил чудеса доблести. Юноша был так взволнован, что несколько раз повторял одно и то же речение – «Вот это да!» так, что в конце концов вызвал улыбку у Дубыни и смех у Тура. Младший брат упал на спину и звонко засмеявшись, схватился за живот да покатился по земле. Глядя на хохочущего Тура, засмеялся и Дубыня, а затем и Керк.
– Ох…брат… ох… брат, – переведя дыхание, почти выкрикнул Тур. – Ну, видел бы ты себя со стороны. Ха…ха…ха…
– Ладно, заканчивай, Тур, – ничуть не обидевшись, заметил Керк. – Ты просто не представляешь, о чем рассказал нам наставник. Ведь в страну Беловодье не так-то легко попасть. Надо проплыть великую Ра-реку, Восточное холодное море, добраться до легендарного острова Буян и найти на этом острове страну Беловодья. Ого, да это ведь легенда!
– Нет, Керк, не легенда, – сказал, довольный восхищением своего ученика, Дубыня. – Мы там с Храбром были. Но путь туда правда опасен и труден.
После этих слов Тур немного присмирел, да наскоро поднявшись на ноги торжественно и гулко изрек:
– Знаешь, Дубыня, а я и не знал, что ты такой Великий Воин, это честь для меня, что я могу называть тебя своим учителем.
И Керк, согласно кивнув головой, добавил:
– Большая честь для нас обоих!
И оба брата – Тур, и Керк низко склонили свои головы перед бессмертным подвигом простого восурского воина.
Весь обратный путь домой братья лишь редко перебрасывались словами, каждый обдумывая рассказ Дубыни. Тур думал о том, что когда–нибудь он станет таким же славным воином, как наставник, отправится на остров Буян и привезет воды из молочной реки, чтобы освободить несчастных от темных заклятий. А Керк думал о словах Дубыни про няню Селес, про ее смерть и его похищение. И понимал, что наставник прав. Магия потому и не разрушилась от отцовских заговоров, оно как, по-видимому, была замешана на смерти няни.
Весь оставшийся день у братьев не было и минуты отдыха. Вернувшись с Дубыней с выкоса, они по-быстрому перекусили на Ратном дворе, куда Борщ принес им еду, и принялись упражняться на мечах. Теперь оба они по-другому смотрели на наставника Храбра, открывшиеся подробности его героического прошлого внушали не только уважение, но и трепет.
Вечер в отличие от удачного дня сразу не заладился. За ужином не оказалось Малуши, и когда Керк обратился к старшему слуге Сеничу с вопросом, где сестра, услышал, что девочка приболела и к ужину ее не будет. Мать
