царя, да и будь у нас царь, разве устоял бы кто-то? Нарушать правила в человеческой природе, королева. Или ты уже слишком мышь, чтобы не помнить это?
– Значит, вы знаете, что там много свободного места. – Тедди чуть не расплакалась. А ей казалось, что она сделала какой-то прорыв! – Почему же вы еще здесь и терпите набеги на ваши поля?
– Потому что здесь есть магия. – Василий ухмыльнулся. – Представь себе, королева. Мой дед был среди тех, кто ходил за горы. Нам магия не дается, но мы почти не болеем, долго живем и наши сады не пожирают насекомые или болезни. Будет ли так же за горами? Сомневаюсь. Пусть уходят другие. Забирай свой народ, королева. Вряд ли летуны согласятся лишиться разума и магии разом, я верно говорю, принц?
Василий поднял голову, и глаза его удивленно расширились – на яблоне никого не было. Впрочем, взгляд тотчас стал хищным, когда он повернулся к Тедди. К счастью, она уже вспомнила о Голосе и готова была его применить. Но ей не пришлось узнать, что на уме у Василия, который так долго казался ей самым доброжелательным из местных.
На шею Василия скользнула когтистая лапа.
– Ты слишком близко стоишь к мышиной королеве, человек, – заявил Сол, непонятно как оказавшийся позади него. Тедди и не заметила этого перемещения! – Прояви уважение, пока она не проявила силу.
Василий сглотнул и растянул губы в уже знакомой добродушной улыбке. Только Тедди ей больше не верила.
– Мы останемся здесь, королева Теодора, – негромко произнес он. – Спасибо за ваше щедрое предложение.
Сол нагнал Тедди уже у выхода из деревни. В этот раз никто не высовывался из домов и собаки молчали. Словно так и не вызванные от страха проклятия напугали всю деревню.
– Ты мне немного задолжала, королева. – Сол опустился на землю рядом с ней и заковылял, делая вид, что для него это совершенно нормально. – Надеюсь, ты вспомнишь об этом и не дашь моим сестрам меня убить.
– Обещаю, – выдохнула Тедди. – Но все-таки будь осторожен, Сол.
Летун хрипло заклекотал, что, по-видимому, было смехом.
– Будь и ты осторожна, королева Теодора, – ответил он ей тем же.
И улетел. А девочка пошла в сторону мышиного лабиринта одна. Она несколько раз обернулась, но люди не преследовали ее.
Тедди только вздыхала: она уже поняла, что Василий наврал ей. Может, люди и были за горами, но точно не жили там достаточно долго, чтобы заметить разницу. И были давно. Может, даже те самые, что ушли от Ермака в этот мир. Нынешние же люди долины были совсем другие. Трусливые и жадные. И Тедди было стыдно от этого, словно она отвечала за всех людей мира, особенно за этих.
Глава двенадцатая, в которой Тедди видит далекое
Тедди задумалась и не заметила, как раздвинулись деревья, а потом ее едва не сбили с ног. Две мыши – Нинка и ненаследный принц Димка, который почему-то даже с Голосом не возвращал себе внешность, и худенькая, но обладающая просто убийственными объятиями Матильда.
– Я говорила, что она сначала к этим нытикам пойдет! – заявила Матильда, умудрившаяся разом обнять и Тедди, и сына, и даже Нинку.
Тедди подумала, что ее никогда не обнимали так часто, как этим летом. Правда, Матильда немного стеснялась, предпочитая погладить по плечу или сжать ладонь, но отец никогда не баловал Тедди объятиями, даже в детстве. А тут были и Димка с Матильдой, и Нинка, и Тинатин, и даже Сол. Как не считать это место домом?
Немудрено, что Тедди решила не позволить летунам и людям выжить мышей из долины.
Когда все успокоились, она рассказала про увиденное за горами и пересказала разговор с трехпалым Василием.
– Мы никуда не уйдем, – подвела она итог. – Судя по всему, магию этому месту принес именно наш народ. И попавшие сюда летуны из внешнего мира изменились благодаря нам. Не хотят жить мирно, пускай проваливают.
Она скосила глаза на Димку – не слишком она злая королева получилась? Но Димка довольно кивал, а Нинка так и вовсе в восторге махала ушами и золотым хвостом, того и гляди готовая бухнуться в обморок.
– Только проваливать никто не хочет, верно? – рассудительно заметила Матильда и вздохнула. – Я могу, конечно, превратиться и напугать их так, что они побегут, теряя крылья и лапти, но…
Она замолчала, Тедди поняла и так. Матильда только выглядела злобным драконом. Может, Алиев она и не прочь была бы поджарить пятки, но гонять людей и летунов ей точно не хотелось.
– Мы что-нибудь придумаем, – улыбнулась Тедди. – Сол пообещал попытаться сделать Проход в горах. В какой-нибудь мир. Может, если пищи будет хватать на всех вдоволь, все перестанут грызться?
Она и сама не очень верила в это, но выбора большого не было.
– Будем надеяться на летуна? – недовольно фыркнул Димка и поправился, по-видимому вспомнив про Тинатин. – И ладно на летуна – на Сола!
Тедди хотела напомнить, что Сол спас ее там, за горами, но не стала. Принц ведь признался, что сделал это только ради возвращения своих крыльев. Пора было выбросить его из головы.
– Нет, не будем надеяться на него. – Она коснулась своего горла, где бился усиленный Голос. – Я попробую сама.
– Ты не летун, – запротестовала Матильда. – И уж точно не шестикрылая!
– И ты едва не кинула нас всех, когда в прошлый раз обрела крылья, – добавил Димка. – А если ты снова чокнешься и улетишь черт знает куда? Теперь-то дело не в ягодах, ты не сумеешь остановиться и снова стать собой без чужой помощи.
– Сумею, у меня же есть Голос, – недовольно возразила Тедди, которая сама до одури боялась того, о чем говорил Димка. – Но, если вам страшно, я могу попробовать пробить пространство так, не оборачиваясь. Вдруг получится.
На этот раз все молчали дольше.
– Может, стоит попробовать? – нерешительно предположила Нинка. – Только над лабиринтом. Если что-то случится, мы все поддержим нашу королеву магией и всеми силами. А если ей удастся пробить Проход, то он будет рядом с лабиринтом.
– Только вот если оттуда прибудут какие-то многорукие моллюски с плазменными трубками и выдвигающимися челюстями, будет некстати, – заметил Димка, но поняла его лишь Тедди.
– Если мне удастся открыть, то и закрыть сумею, – пообещала она. – Да и мама будет рядом, а против пламени дракона даже многоногие моллюски бессильны.
Матильда полыценно кивнула. На том и порешили.
Они добрались до лабиринта, и Тедди поднялась на пригорок. Как бы она ни храбрилась, но
