спать и упоительно занимались любовью. Не стал говорить о проблемах в бизнесе. Сейчас возьмусь за дела и все налажу. Но сообщил, что в Краснотонск в ближайшие два месяца не поеду, но буду звонить дочкам каждый вечер.
Я услышал судорожный вздох жены и обеспокоенно спросил: что случилось? В темноте не было видно лица, и когда Лида сказала, что все в порядке, успокоился. Наконец-то она меня поняла.
Глава 10
Прохор
Я развернулся в офисном кресле и стал смотреть на огни вечернего города. Там кипела жизнь, а в моем сердце бушевала вьюга. Если бы я не боялся испугать сотрудников, которые могли еще задержаться на работе, то сейчас бы закричал во всю силу легких. С силой сжав подлокотники кресла до побелевших костяшек, сдерживая мой порыв, я закрыл глаза и тяжело вздохнул, погрузившись в воспоминания, которые кололи не хуже иголок.
Две недели мне хотелось сворачивать горы и налаживать бизнес, зная, что дома меня ждет любящая жена и дети. Лида встречала меня обворожительной улыбкой и одаривала заботой. Я был любим и любил. Летал от охватившей меня эйфории и думал: «Как мало нужно человеку для счастья». Мой рабочий день я проводил максимально плодотворно, чтобы бизнес окреп и хотел освобождать больше времени на семью. Мы развлекали детей, гуляли с ними по вечерам и потом укладывали спать.
Я продолжал звонить каждый вечер моим обожаемым крошкам, забывая о времени, и лишь мельком видел яростный взгляд жены. Но не придавал этому значения. Обнимая жену по ночам и снова целуя ее в белокурые волосы, я уже начал мечтать, как мы вырастим Алешку и Полечку, и вместе состаримся.
Но однажды все разлетелось, как кучка пепла. Жены надолго не хватило. Когда я пришел домой, меня снесло скандалом, как лист порывом ветра. И я все понял, Лида долго играла роль, и наконец-то не выдержала, обнажая давнюю сущность. Я ее никогда такой не видел. Ее глаза сверкали, ноздри раздувались, а когда она говорила, ее голос срывался на визг:
— Сколько я должна была родить тебе детей, чтобы не быть на втором месте? Мне надоело слушать твои воркования с дочками, Прохор. Сделай так, чтобы в доме было спокойно.
Это было так неожиданно, что я даже не сразу смог найти подходящие слова. Сердце учащенно билось и, казалось, сейчас выскочит из груди, заскрежетал зубами, и, окидывая тяжелым взглядом жену, процедил:
— Долго играла? Молодец, я тебе даже поверил, как дурак. Не переживай, завтра сделаю. Но последствия будут горькие. Как бы потом не пожалеть.
Лида окинула меня яростным взглядом и ушла к детям. На следующий день я снял квартиру в соседнем доме и уже две недели жил один. Хотелось выть от одиночества, не имея возможности поцеловать детей на ночь и укачать, если они проснутся. Не понимал жену и не знал, что с этим делать. Зачем она так долго играла? Что хотела этим сказать?
Но потом я привык, детей навещал, и это стало смыслом. Лида демонстративно уходила на кухню, а я не обращал на нее внимания. Мне было все равно. Потом с удовольствием общался с моими обожаемыми крошками, зная, что мне не будут устраивать за это скандал. Хотелось все бросить и сесть на поезд, чтобы обнять моих дочек и напитаться их любовью, но я понимал, что не могу снова проявить слабину. Отец меня никогда бы не понял.
Встрепенулся от воспоминаний и посмотрел на часы. Шесть часов вечера. Работа на сегодня уже была сделана, а ехать в пустую квартиру не хотелось. Я подошел к потайному бару и налил щедрую порцию коньяка. Пил я редко и держал алкоголь больше для порядка. Сейчас хотелось забыться и почувствовать, как в груди разливается обжигающее тепло.
Я уже понимал, что развода не избежать. Опустил голову и сам не заметил, как слезы стали капать на рубашку. Любимой когда-то женщине больше не нужен, и она не хочет меня понимать. В чем же ошибся? Я любил моих детей. И знал, что даже чрезмерно, но по-другому не мог.
Мечтал о том, как подрастут Маша и Марина, я оплачу им обучение в вузах, потом куплю квартиры и буду знать, что обеспечил моих крошек. Алешка станет продолжателем фамилии, как хотел отец. Потом вырастет, и если быстро женится, я его тоже обеспечу, а потом отдам ему фирму, которая приносит отличный доход. Полечка еще маленькая, но и ей все самое лучшее. Я дышал ими и поэтому каждый день вставал на работу, понимая, для чего живу на свете.
Выпил залпом коньяк и подумал о Соне. Стиснул зубы и стукнул кулаком по подлокотнику, с силой встряхнув головой. Подсознательно я понимал, что это неправильно. Она же не виновата. Но ее нет в моей жизни, и уже не будет. Соня еще маленькая, может, этот мужик даст дочери отцовскую любовь, которую не смог дать я. Но мне было все равно. Главное, что я плачу на нее алименты, и она в заботливых руках Насти.
Но с женщинами мне не повезло. Сознание уже немного затуманилось, но я еще налил себе коньяка. Перед глазами возник образ родителей, и я откинулся на спинку кресла. Я скучал по ним и инстинктивно потер грудь посередине. Всегда так делал, когда мне не хватало рядом родителей. Вспоминал, как отец подошел ко мне за неделю до гибели, и обнял. Я знал, что папа меня любил, просто не умел проявлять чувства. Обычно он говорил спокойным голосом, и это относилось даже к маме. Сейчас голос отца потеплел, и его слова я пронес через всю жизнь:
— Прохор, сынок. Помни, ты должен быть всегда сильным, как я тебя учил. Никогда ни о чем не сожалей и помни, что у тебя дети. Твоя главная ценность. Как ты для меня.
Он был моим идеалом. Жесткий, но любящий отец и рядом добрая мама. Она его поддерживала и любила всю жизнь, несмотря на то, что у него было мало времени.
Почему же у меня так не получилось? Настя была хорошей женой, но что-то случилось, и наш брак развалился. Я был благодарен ей за детей. И если бы она осталась, обеспечивал бы.
Лида сначала тоже была хорошей женой. Этот брак продлился еще меньше. И ей благодарен за детей. Видимо, моя опора в жизни — это дети, а не женщины. С разводом нет смысла торопиться, но этот вопрос для меня уже решен. Сейчас главное —
