нормально. Но что-то насторожило меня. Я присмотрелся к нему, заметил его мускулистые руки, покрытые татуировками, и крепкую грудь. Он был не одного размера со мной, но абсолютно понятно, что парень проводил много времени в спортзале. Вокруг его шеи виднелась длинная цепочка, на которой висела пара армейских жетонов. На его груди черными чернилами была нанесена татуировка «Бог прощает, а я нет».
— Это Саут-Бич, — бросил я в ответ. — Тут всегда хорошее утро для пробежки.
Он пожал плечами.
— Наверное, — отметил он. — Я не отсюда, и в основном посещаю тренажерку. Слишком прохладно, чтобы бегать.
Он одним пальцем поправил очки, и я смог разглядеть татуировку пули, что была сделана на внутренней стороне запястья. Это был один из тех символов, которые делали «братья по оружию» в армии. На внутренней стороне правой руки были нанесены слова, которые спускались вниз и виднелись с другой ее стороны, но я не смог их разобрать.
Парень рассматривал меня так же, как и я его, может даже чуть заинтересованней. Я напрягся, внезапно ощутив чувство тревоги. Не мог понять, специально ли он нарывался, чтобы развести меня на драку, или же проверял меня каким-то другим способом, но мне это не понравилось — совершенно.
— Кто ты такой? — выплюнул я.
Он ухмыльнулся.
— Ну, — проговорил он неспешно, — я не ощипыватель фазанов.
Я сузил глаза и посмотрел на него вновь. И задумался над его словами, скорее всего, парень был в данный момент под кайфом.
— Ну, и что это означает?
— Это скороговорка, — ответил он. — Ты что, никогда не произносил скороговорки?
Я посмотрел на него серьезным взглядом, и он в ответ рассмеялся.
— Я не ощипыватель фазанов, — проговорил он вновь и затем начал говорить быстрее, — я сын ощипывателя фазанов. И я единственный ощипанный фазан, пока не придут ощипыватели фазанов (прим. пер. — скороговорка).
Он поднялся на ноги, поправил свои солнцезащитные очки и ухмыльнулся еще раз.
— Вся фишка в том, — добавил он и затем указал на меня пальцем, словно в его руке был пистолет, — что ты фазан.
Еще одна хитрая ухмылка была адресована мне, перед тем, как он развернулся и направился прочь. Я стоял у края воды с ощущением страха, что зародился во мне, и просто смотрел, как он уходит. К тому времени, как я взял себя в руки и побежал в попытке отыскать парня и выбить из него объяснения, его уже и след простыл.
Прошла неделя, но больше я его не видел. Мысли о странной встрече стали лишь отдаленным воспоминанием. Мой ежедневный распорядок не изменился. Я все еще продолжал ходить в бар «Crudo» в большинство дней, но больше не испытывал такого ужасного желания что-то себе заказать. Я покидал его, чувствуя себя достаточно сносно, и даже позвонил Джону Полу сказать, что его совет пришелся кстати и помог мне. Рейн выглядела счастливой от того, что что-то смогло занять мое время, ну и я, в свою очередь, чувствовал себя менее нервным и раздражительным.
Я даже познакомился в тренажерном зале с парнем по имени Зак, который совершенно не раздражал меня. Он был большим мощным парнем, как и я, который к слову, пару раз помогал мне на скамье для жима лежа.
— Спасибо, брат, — сказал я ему, когда он помог убрать штангу. — Увидимся завтра.
— Без проблем, — ответил Зак.
Я воспользовался лестницей, которая вела из подвального помещения тренажерного зала на четвертый этаж нашего дома. Задержал дыхание, когда оказался снаружи нашей квартиры и затем направился к двери. Как только я открыл дверь, сразу замер.
Волоски на моем затылке приподнялись, и я задержал дыхание. Мои пальцы непроизвольно напряглись, а тело пришло в состояние полной боевой готовности.
Все было на своих местах. Вещи располагались так, как я их и оставил пару часов назад. Ничего не пропало и не было переставлено с места на место, или же потревожено в какой-то степени. В квартире не наблюдалось никакого чужеродного запаха, а балконная дверь была закрыта на замок изнутри. Все было так, как обычно.
Но кто-то тут определенно побывал.
Я ощутил, как по моей коже поползли мурашки, и не дышал, пока взглядом обводил комнату в поиске… чего-то, но ничего не обнаружил. Я выдохнул и сделал пару шагов. Осторожно прошелся по каждой комнате, но единственным доказательством вторжения было покалывание в моем позвоночнике и болезненное предчувствие, что выработалось у меня за годы, в течение которых я тщательно следил, чтобы чувствовать подступающую опасность.
Может, Джон Пол дразнил меня.
Но я знал, что он не стал бы делать этого. Не только потому, что это не в его стиле, а потому, что ему было известно, что такие неосмотрительные действия могли его убить быстрее, чем я мог понять, что это он был незваным гостем. И Джон Пол не стал бы проникать в мою квартиру, потому что у него не было причин для этого. Также, ко всему прочему, у него не было соответствующих знаний, когда дело касалось взлома или проникновения в чужое жилище.
Я покачал головой и попытался избавиться от напряжения, которое завладело моим телом, но это не особо сработало. Возможно, я просто был на пределе из-за того, что мне сказал Джон Пол, но мгновенно отмел данную мысль. Если бы это было так, я бы был в числе первых, кто признал, что происходившее сейчас было ни чем иным, как простой паранойей, но это не ощущалось таким образом — не совсем так. Мои пальцы дернулись и слегка сжались, как если бы они держали рюмку с водкой.
Ну, просто охрененно.
Шум открывшейся двери заставил меня вздрогнуть, и только самому Господу известно, что Рейн увидела в моих глазах, когда открыла дверь, но ее улыбка мгновенно сошла с лица, за доли секунды сменилась широко распахнутыми глазами, в которых плескался ужас.
— Что произошло? — спросила она быстро. — Бастиан? Что не так?
Я покачал головой.
— Ничего, — невозмутимо солгал я. — Это просто мое сознание играет со мной, как мне кажется. Ты напугала меня.
Ее глаза сузились и превратились в «не смей скармливать мне дерьмо» взгляд.
Неспособный произнести вслух то, что происходило в моей голове, я развернулся и без единого слова направился в ванную, точнее кинулся туда. Даже закрыл за собой дверь, чтобы отлить, хотя никогда до этого не парился по этому поводу. Долгое время, которое я провел на необитаемом острове, сделало меня невосприимчивым к тому, что кто-то может смотреть на меня, когда я справляю нужду.
Она громко постучала в дверь.
— Я
