Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
и разворачиваюсь. Стараюсь выглядеть как можно равнодушнее.
— Эй! А тарзанку нам починишь? — летит мне в спину.
Оборачиваюсь:
— Легко.
И вот за домом я с тоской смотрю на высокую сосну. Рядом валяется канат с большим узлом на конце; недалеко громоздится куча снега — наверное, в нее дети прыгают с тарзанки. За лазание по канату на физре я всегда получаю двойки и отменную порцию насмешек; спорт вообще не мой конек. Но на что только не пойдешь ради своей цели.
Ствол сосны покрыт редкими обрубками сучьев. Первый полноценный сук — только на высоте пяти метров. На нем висит обрывок перетершегося каната. Туда мне и предстоит забраться, чтобы вернуть тарзанку на место.
С первого подхода обрубок под ногой ломается, я падаю на землю и больно бьюсь пятой точкой. Второй подход дается тяжелее: мышцы, непривычные к нагрузкам, горят и дрожат от натуги. Зато я залезаю выше, чем в первый раз. Дальше беда — между сучьями слишком большое расстояние. Мне приходится обнять дерево и ползти по нему вверх.
Дети внизу хохочут. Я злюсь. На высоте метров двух, нащупав короткий сук, осторожно ставлю на него ногу. Убедившись, что он крепкий, переношу вес… Поскальзываюсь и лечу вниз. Приземляюсь на ноги, но больно отбиваю ступни. Третий раз лезть не рискую. Смотрю на канат, на сук, размышляю… И меня осеняет!
Я притаскиваю из дома ножницы и бельевую веревку — она будет дополнительной и временной. Отмеряю нужную длину, отрезаю, беру оторвавшийся кусок каната и делаю на одном его конце крепкую петлю, а другой его конец — тот, который с узлом, — соединяю с бельевой веревкой. К концу последней привязываю палку для утяжеления. Хорошенько размахиваюсь и бросаю палку вверх, стараясь перекинуть через сук.
С четвертой попытки это удается. И вот канат вместе с веревкой переброшены через сук так, чтобы до обоих концов можно было дотянуться: для этого я и удлинил конструкцию. Теперь я протягиваю один конец каната через петлю на другом конце и тяну на себя. Петля убегает к самому верху и крепится к суку. Другая часть каната сползает вниз. И вот у меня в руках узелок, соединяющий канат с веревкой. Я отвязываю ее. Тарзанка готова.
За работу я честно получаю свою награду. Но я не спешу отдавать кольцо Катерине Николаевне. Кто же разбрасывается козырями просто так?
* * *
Ксюша дает мне очередной урок по курсу «Расположение к себе». Одновременно делает два дела: тренирует меня и готовит подарок Антону на день рождения.
Пол в ее комнате завален барахлом: всюду трубки, картон, краски, ножницы, линейки, скотч. Ксюша собирается дарить Антону самодельный джедайский меч. Сейчас она красит тонкую прозрачную трубку, купленную в хозяйственном магазине, в голубой цвет. Это будет лазерный клинок.
— Улыбнись, хочу посмотреть на твой прогресс, — просит она.
Я улыбаюсь. Ксюша хмурится. Подозреваю, что накосячил.
— Нет, опять все не так! — ворчит она. — Сколько можно повторять? Расслабь лицо. Привлекательная улыбка получается, только если мышцы расслаблены. Посмотри на свое отражение.
В зеркале я вместо улыбки вижу оскал сумасшедшего животного. Ксюша, вздохнув, поднимается с пола, подходит ко мне и проводит пальцем по моим щекам:
— Видишь, как здесь и здесь все напряжено? Так не должно быть. Расслабь язык, слегка прикуси кончик.
Я подчиняюсь.
— Вот, уже лучше. Видишь, как мышцы начинают расслабляться?
— Но я же не могу улыбаться с торчащим языком!
— Ничего, это только для начала. Потом начнешь прятать язык. Так, давай еще пять подходов улыбки, и потом надо что-то делать с твоими глазами и бровями… — Ксюша строго осматривает мое лицо. — Это какой-то ужас. У тебя всегда взгляд как у голодного зомби. Это не дело. Надо учиться улыбаться еще и глазами…
Я послушно выполняю эту необычную зарядку каждый день. Мышцы лица потихоньку крепнут, больше не горят, как поначалу. Когда я улыбаюсь дольше пяти секунд, у меня теперь не дергается глаз и не дрожит челюсть. Но до идеала еще далеко.
Ксюша возвращается к работе над мечом и вскоре докрашивает трубку.
— Как тебе? — бодро спрашивает она, размахивая «оружием».
— Красиво, — неубедительно хвалю я.
— Еще докрасить надо. Ручку я почти сделала. В нее вставляется светодиодный фонарик, который сверху закрывается трубкой. Фонарик включается, и трубка будет светиться, как настоящий меч! Здорово я придумала, да? Сама догадалась!
— Здорово. Антон еще не знает своего счастья: он будет обладателем самого крутого лазерного меча в истории. Сам Оби-Ван ему бы позавидовал.
Ксюша смотрит на меня с подозрением:
— Ты сейчас серьезно или язвишь, как всегда?
Она знает, что я не понимаю маниакального увлечения «Звездными войнами». Я ведь довольно часто подкалываю ее на этот счет.
Усмехаюсь:
— Я сама серьезность, как всегда!
Ксюша вздыхает и мотает головой, показывая, что мне просто не дано ее понять. Какое-то время мы молчим: я упражняюсь, она заканчивает подарок.
— Все готово! — наконец сообщает Ксюша и с гордостью показывает мне меч. Включает фонарик на рукоятке, клинок загорается. — Как думаешь, Энни понравится?
— Он будет в восторге! — Я даже не скрываю сарказма. — Кому же не понравится такой вот пылающий синий фаллос?
Ксюша бросает в меня роликом скотча. Я не реагирую.
Все-таки странное у нее отношение к Антону. Похоже, она правда видит в нем только своего экранного возлюбленного. Даже называет его Энни — так же, как Падме Энакина. Таскает на все сходки старворцев. Их отношения строятся на постоянной игре, где четко распределены роли и все по сценарию. А я вот часто гадаю — что по этому поводу думает сам Антон? Не то чтобы его взгляд горел щенячьим восторгом от «Звездных войн». Скорее наоборот — в глазах грусть и какая-то рабская покорность судьбе.
Затем я возвращаюсь к мимической зарядке. Ксюша дает мне новые упражнения, а сама, критически осмотрев рукоятку меча, что-то там такое замечает, хмурится и хватается за краски и кисточку.
* * *
С балкона ссору соседей слышно хорошо, особенно после того, как я убрал несколько учебников со стеллажа и засунул в образовавшуюся нишу любопытное ухо.
— Звонила Елена Андреевна! Ты опять прогулял школу! — возмущается Катерина Николаевна.
— Задолбала меня твоя школа! — кричит Ярослав. — И твоя Елена Андреевна! Это не школа, это гребаная жадная «Матрица»! А мы там — свиньи-копилки на ножках!
— Следи за языком, молодой человек. Это твоя третья школа за два года, и тебя всегда что-то не устраивает! Может, дело не в школе, а в тебе? Может, это намек, что пора повзрослеть наконец? И куда это ты собрался?
— Гулять! —
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
