взвыл, но не решился ударить в ответ, так как мать уже подошла к ним с тарелкой. Но сделать гадость Бледной Поганке (прости Мерлин, новое «остроумное» прозвище) просила душа, и Рональд изрек, ухмыляясь:
— А ты знаешь, что через неделю суд над пожирателями? В «Пророке» написали. Их всех отправят в Азкабан, а может, их поцелуют дементоры!
Не слушая шестого, Драко обвел глазами кухню, увидел уже пришедшую газету, лежащую возле мистера Уизли. Не спрашивая разрешения, Малфой схватил её, развернул… и у него перехватило дыхание. Под заголовком «Назначена дата суда» был помещен портрет изможденного Люциуса в антимагических наручниках.
* * *
Утром того же дня Северус, едва проснувшись после кошмарной ночи и проглотив пару-тройку зелий (включая антипохмельное), сел писать длинный список покупок. В первых пунктах этого списка шла одежда для мальчика.
Северус отвлекся, бросая перо и нервно вскакивая. Уизли! Малфои и Уизли! Может, все же произошло недоразумение, и это совсем не та чистокровная семья, о которой сказала девушка из отдела опеки? Но тогда что Драко делал в компании Артура с рыжим выводком?
Снейп сел обратно к столу, нервно вычеркивая часть пунктов.
— Все же необходима примерка, — пробормотал он. — Куплю на первое время, а потом, как его декан, свожу на выходных в Косой.
Северус еще вчера хотел сунуть крестнику пару галеонов на срочные нужды, но было очевидно, что рыжие цыгане все отберут «для его же пользы». Оставалось надеяться, что Драко обнаружит в себе ранее ему несвойственное умение Люциуса скользкой змеёй затаиться и потерпеть до решающего броска.
Снейп нисколько не сомневался, что Драко поступит на его факультет. Иначе бы крестник не сумел ему подыграть. Пусть все думают, что после недели за решеткой Северусу опротивела фамилия Малфой, ведь, как ни крути, именно из-за инициативы Люциуса он в конечном итоге там и оказался.
— Нет, ну Уизли! — снова вставая и кружа по комнате, воскликнул профессор. — Придется разузнать поточнее. И без вмешательства директора. Надо, чтобы он оставался в неведении о моём интересе, иначе опять вмешается. Как же я подставился с этим арестом, теперь бесполезно требовать, чтобы мне передали опеку над Драко! Даже если Люциус документально выразит свою волю, никто не допустит этого для Пожирателя. Интересно, я все еще останусь на своем месте в Хогвартсе, или Дамблдору придется меня уволить? — бормотал он, рассуждая сам с собой.
Вспомнив о директоре, Северус подумал, что жалкое положение крестника было не единственной и далеко не главной причиной того, что он вчера напился. Но о страшной тайне Темного Лорда, насильно доверенной вчера Альбусом, думать не хотелось. Он оставит эту тему. Пока.
Вместо этого подумалось о другом. Почему-то брошенное вскользь директором замечание о том, что Люциус ему не доверяет, оказалось обидным. Но, если взглянуть правде в глаза, то, что ни сам Малфой ничего ему не сообщил, ни Лорд ни разу не вызвал до самого нападении, наводит на такие подозрения. Вряд ли только что воскресшему Господину не нужны были сложнейшие зелья уровня мастера. Неужели у лорда Малфоя был избыток надежных сподвижников? Что могло воспрепятствовать его призыву или хотя бы посвящению в тайну? Если только…
Северус замер. Если только Люциус сделал это специально, чтобы у его малолетнего сына, если придется туго, на свободе оставался хоть кто-то близкий, кто под веритасерумом покажет, что не участвовал в подготовке свержения власти и не причастен к тому, что Неназываемый обрел плоть, и даже не догадывался об этом!
Конечно, проверить, так ли это, не представляется возможным, по крайней мере, пока. Но вместе с непривычным теплым чувством от возможной заботы друга (друга?) внутри разливалась тревога и давила ответственность за Драко.
Захотелось что-то немедленно предпринять, но Снейп усилием воли подавил это желание. Только не спешить с действиями, за столько-то лет он научился ждать, искать варианты и бить наверняка, ни на кого не полагаясь. Обычно это приносило плоды, и такой же тактики следовало придерживаться и впредь.
* * *
А днем ранее Дамблдору, отправившемуся к министру Фаджу, не удалось поговорить с первым лицом Магической Британии.
— Министр только что ушел на экстренное заседание Визенгамота, — сообщила расторопная секретарша при виде Альбуса. — Вы ведь тоже туда сейчас отправитесь? — нисколько не сомневаясь, продолжила она. — Вот и увидитесь с ним в зале номер десять.
Велеречиво поблагодарив, Дамблдор в очередной раз прокатился на лифте, теперь уже до девятого уровня, а потом быстрым шагом отправился на этаж ниже по лестнице. Верховный чародей ходил этим маршрутом миллион раз, но сегодня он шел на это внезапное заседание неприглашенный и полный мрачных опасений по поводу вопросов, предстоящих вниманию старейшин. Что-то неприглядное было в этой поспешности и секретности.
Альбус вошел в зал и опустился на одно из зрительских мест, почти пустых, рассматривая место за кафедрой, где он обычно и располагался. Сейчас оно было занято.
На месте Верховного чародея находился Тиберий Огден, один из самых уважаемых и неподкупных судей. Хотя бы это позволяло надеяться, что ход событий, который лишь недавно очнувшийся Альбус пытался замедлить, как кентавра на полном скаку, все же останется под контролем. Вряд ли Огден затеял сам или позволит другим творить беззакония, прикрываясь властью Визенгамота.
