на кузена.
— Неважно, — произнёс тот и уже спокойнее, но, всё ещё глядя на Марка горящим взглядом, произнёс: — Я приношу извинения, если задел вас…
— Не задели, — покачал головой барон и присел на край фонтана.
— Вы не дали мне договорить, сударь, — ледяным тоном произнёс Теодор. — Вы гость моего благодетеля, и я вынужден быть вежливым. Но я прошу вас впредь быть осторожнее и уважать этот дом и его хозяев.
— О чём вы?
— Перестаньте морочить голову моей сестре! — рявкнул Теодор, снова вспыхнув. — Мне известно, что вы женаты, и при этом не пропускаете…
Он снова смолк и с трудом перевёл дыхание.
— Продолжайте, — улыбнулся Марк.
— Есть девушки, которые не для вас, — наконец произнёс тот, взглянув ему в глаза.
— Ты ведёшь себя глупо! — рассердилась Орианна. — Что плохого в учтивом разговоре? Или истинный рыцарь не должен быть любезным с дамой? Или он должен, подобно тебе, стоять как столб, набрав в рот воды?
— Что здесь за шум? — раздался рядом ещё один голос и возле фонтана появился виконт де Шательро. — Теодор, ты что, ссоришься с нашим гостем?
— Нет, ваша милость, — с ледяной яростью процедил тот. — Но вам стоит лучше заботиться о своей невесте, пока её не увёл кто-нибудь другой!
И развернувшись, Теодор скрылся в темноте.
— Мужлан! — бросил ему вслед Гастон. — О чём он, дорогая?
— Ни о чём, — девушка была явно расстроена.
Виконт вопросительно взглянул на Марка.
— Горячая кровь, — небрежно пожал плечами барон и опустил руку в ледяную воду фонтана.
— Не стоит обращать на него внимания, — улыбнулся Шательро. — Он часто забывается, явно злоупотребляя покровительством маркиза. Какая чудная роза, Орианна! Её тебе подарил господин барон? Ты ведь не срываешь розы, чтоб не поранить пальчики шипами. Это так любезно с вашей стороны, ваша светлость. Кстати, я искал вас, хотел пригласить сегодня к себе на ужин. Здесь не столица и тёмными вечерами бывает довольно скучно. Может, и Орианна присоединится к нам.
— Я почитаю и раньше лягу спать, — ответила она и, улыбнувшись Марку, мрачно взглянула на жениха, после чего удалилась.
— Обижается на меня за Теодора, но этот мальчишка бывает несносным. Внук угольщика, а ведёт себя как дворянин!
— Он выглядит как благородный человек, — заметил Марк.
— Всего лишь малая толика благородной крови! — пояснил виконт. — Он бастард Аделарда, старшего сына маркиза де Лианкура. Его мать была дочерью угольщика, потому его и прозвали Шарбо, к тому же он сам чёрен, как уголь.
— Значит, он внук маркиза, — Марк задумчиво посмотрел в ту сторону, куда ушёл Теодор.
— Можно и так сказать, но, по сути, он здесь — слуга, и маркиз относится к нему именно так. Хотя, нужно отдать ему должное, он предан его сиятельству, как пёс. Он вырос в этом доме, потому и ведёт себя порой слишком вольно.
— Я думал, что он рыцарь.
— Так и есть, маркиз де Лианкур не мог позволить, чтоб его кровь текла в жилах совсем уж презренного существа, потому произвёл мальчишку в рыцари, но, если честно, к нему относятся как к слуге. Не думаю, что кто-то из благородных людей пригласил бы его за свой стол или опустился бы до того, чтоб скрестить с ним мечи. Так вы придёте?
— Что? — Марк, наконец, отвлёкся от своих раздумий. — Ах, ужин… Если тут действительно нечем заняться, и вы меня приглашаете, то да, я приду.
— Я пошлю за вами после первой стражи. Будет ещё несколько молодых людей нашего круга из города, так что, я полагаю, будет весело.
Снова приветливо улыбнувшись, он ушёл, а Марк обернулся к фонтану и стряхнул с пальцев капли холодной воды. Посмотрев на постепенно темнеющее небо, он вздохнул. Тёмное время в Сен-Марко редко влияло на его расследования, там он мог спокойно передвигаться в сопровождении своих людей по освещённым множеством огней улицам города. Но теперь то, что его интересовало, находилось за стенами, он остался один и совсем не знал этих мест, потому был вынужден отложить свои дела на светлое утро.
Предстоящий ужин у Шательро он рассматривал не только как способ скоротать вечер, но и как возможность разузнать что-то полезное для себя, потому вскоре явился в трапезную замка, где уже собрались гости виконта. Это были молодые провинциальные рыцари, не бедные, но при этом не обременённые ни хорошим образованием, ни манерами. Марк сразу почувствовал, что Шательро пригласил его для того, чтоб похвастаться тем, что знаком с известным человеком, прибывшим из столицы и часто бывающим при дворе. Он вёл себя при этом несколько панибратски, но Марку не было до этого дела. Рыцари восторгались его подвигами, о некоторых из них он и сам услышал впервые, но ничего не стал отрицать. Они расспрашивали его о короле и о том, что происходит при дворе, их интересовали сплетни и то, что носят знатные рыцари, из ближайшего окружения Жоана. Наконец, удовлетворив их любопытство, Марк, в свою очередь, поинтересовался, как протекает жизнь в Лианкуре, и его собутыльники, жалуясь на провинциальную скуку, начали выбалтывать ему все секреты подряд.
Через какое-то время он почувствовал, что его самого одолевает скука. Все эти мелкие интрижки, полные зависти и пренебрежения разговоры о каких-то неизвестных ему людях и заносчивые похвальбы вскоре надоели ему, и он повернулся туда, где в уголке присел молодой менестрель с лютней. Он неторопливо перебирал пальцами струны, и мелодия, которую он наигрывал, была наполнена меланхоличной печалью и очарованием.
От музыки его отвлекло знакомое имя, и он снова повернулся к столу.
— Я был знаком с ним и раньше, но никак не думал, что ему всё же удастся обзавестись наследником, — проговорил изнеженный полноватый юноша, наверняка получивший своё рыцарское звание от отца-барона. — Графиня некрасива и стара, и вот, глядишь ты! Родила здорового мальчика.
— Вы встречались с графом де Бриенном? — спросил Марк, взглянув на него.
— Довольно давно, он заезжал к нам как-то навестить отца, которого знал по службе Арману, — польщённый его вниманием, ответил тот.
Марк поморщился, услышав столь фамильярное упоминание о короле.
— Но вы знаете о его сыне, — продолжал допытываться Марк, воздержавшись от замечания.
— Отец получил письмо из его замка. Управляющий извещал о радостном событии всех друзей графа.
— Но сам он здесь не появлялся?
— Нет, а зачем ему ехать сюда?
— Действительно, зачем… — кивнул Марк и снова обернулся к лютнисту.
— А вы знакомы с графом? — спросил его Гастон.
— Видел несколько раз в ставке короля, — ответил Марк, — но лично не знаком.
— Однако вы заинтересовались им.
— Услышал знакомое имя, и только. А почему вы спрашиваете?
Гастон улыбнулся.
— Я
