всеми силами это скрыть от меня.
– Хорошо, что все обошлось. Но эти люди… могли навредить тебе. Почему ты не позвонила? Мы же это обсуждали, ты должна о подобных вещах сообщать мне, – нравоучения с маминых уст лились рекой, она все же переживала за меня, чувствуя и свою вину тоже.
– Прости, мам! Я была так напугана и не знала, что делать, – оставляя ей шанс снова почувствовать себя главной.
– Мы справимся с этим, милая, – она обнимала меня, едва сдерживая слезы. И я почувствовала ее страх. Но чего она боялась больше? Потерять свою единственную дочь или возвращения отца?
Всю неделю, ожидая суда, я провела в компании своего парня, поддаваясь чувствам на заднем сиденье его машины. Мы разучились говорить вслух, лишь поцелуи и негромкие стоны. С ним я больше не стеснялась своего тела. И, кажется, на этот раз моя зависимость становилась сильней. Меня ломало каждый раз, когда мы расставались у дверей.
– Я боюсь потерять тебя. Лето закончится, и у нас останется последний год, – сжимая руку, я уткнулась носом в его грудь.
– И что же ты сделаешь? Поставишь жизнь на паузу? Никогда не знаешь, что ждет тебя впереди, – он говорил это так, словно ему было все равно. Меня давило изнутри, но я не могла себе позволить плакать при нем.
– Ты будешь там завтра? Ты мне нужен, прошу.
– Конечно, я же тебе обещал. Уже поздно. Я отвезу тебя домой. Тебе нужно как следует выспаться. – Мне никак не удавалось понять его, почему, когда он так близко, он отталкивает меня на тысячи километров.
На этот раз мой бывший приятель не струсил, выступая в суде. Он сказал то, что нужно, каждое его слово не вызывало никаких сомнений у присяжных. Сняв все обвинения, мне вернули мою сумку с деньгами. Кайл так и не пришел, мама, держа меня за руку, радовалась нашей победе.
– Милая, я отвезу тебя к этому мерзавцу. Вернешь ему его паршивые деньги. И ноги его больше не будет в нашем доме. Сколько времени из-за него потеряли.
– Да, мам. Отвези меня в гараж к Гарри, он наверняка уже там. – Как же мне хотелось не испытывать никаких эмоций. Что я могла чувствовать, если родной матери жаль потраченного времени на меня впустую.
Раян стоял около стола, опустив голову. Он явно не ожидал моего появления. Глубоко выдохнув, он перевел свой взгляд в мою сторону.
– Спасибо, хоть ты и сам в этом виноват. Вот твои деньги. Можешь выкупить назад свой байк. Удачи тебе. – Я швырнула на стол сумку и отправилась к выходу.
– Неужели ты не видишь? Куда ты катишься, связавшись с ним. Ты должна думать о будущем. Я хотел как лучше. – Он бросился ко мне, схватив за руку.
– Не смей так о нем говорить! Ты совсем ничего о нем не знаешь! – Я пыталась вырваться, но Раян схватил меня еще крепче и сказал то, чего я совсем не ожидала:
– А что ты о нем знаешь? Может, спросишь его, почему он не пришел сегодня, или спроси лучше свою бывшую подругу Наи. Или он не такой, как я думаю? – Он смотрел мне прямо в глаза, и я не могла понять, врет он или нет.
– Это Наи тебе рассказала? Я не верю в эту чушь.
– Твое право, верить или нет. – Он развернулся и принялся за свою работу, не обращая больше на меня внимания. Я вышла из гаража и позвонила Рози. Она согласилась со мной встретиться на набережной через полчаса. Я пришла первой, от волнения бросало в жар. С усилием я терла руки друг об друга, но они никак не могли согреться.
– Привет, подружка брата, что опять у тебя случилось? – Как обычно, она выглядела безупречно, порой я даже сомневалась, что она человек.
– Я знаю, что не очень-то тебе нравлюсь, но ты должна сказать мне правду.
– И о чем идет речь?
– Я слышала, между Кайлом и Наи что-то есть. Ничего об этом не знаешь?
– Откуда мне это знать? Я не шпионю за своим братом, да если бы и знала, думаешь, сдала бы его тебе? Мучает совесть, что ты шатаешься с этим блондином, и, конечно, будет проще обвинить моего брата в отношениях со своей подружкой? А еще говорят, что у меня проблемы с головой. Разбирайся сама.
Она сбежала, не попрощавшись. Оставив меня наедине со своими страхами посреди опустевшей набережной. Мои ноги вновь побрели туда, где мне было хорошо, хотя я и не могла точно знать, что меня там ждет, но тянет с неистовой силой. Они все предали меня, самые родные стали чужими. Папа часто говорил: любовь – это иллюзия в твоей голове, если ты в нее поверишь, она сможет управлять тобой. И, кажется, он как никогда был прав. Автобус заполняли люди, чьи лица выражали лишь усталость, а мысли далеко бродили отсюда. Возможно, кто-то мечтал завалиться на диван, потягивая пиво, а кому-то было достаточно хорошего ужина и тишины.
Итак, скоро моя остановка, и меня трясет от страха, город утопал в ночных огнях, шум машин стихал, улицы пустели. Покинув автобус, я в ступоре стояла какое-то время, пока меня не окликнул мужской голос.
– И что ты тут забыла, малолетка? – обрюзгший бродяга, прятавшийся в неосвещенном проулке, стал разглядывать меня.
– Я ищу Найза, мы с ним давние друзья, – глубоко выдохнув, я не понимала, зачем упомянула именно его.
– Он в отъезде, но я знаю, кто тебе может помочь. Пойдем за мной, – бродяга развернулся и быстро зашагал.
Я послушно побрела за ним, сознание отключило инстинкт самосохранения, и я больше не контролировала ничего. Запутанные проулки вели глубоко в трущобы, я видела людей с пустыми глазами, они кричали что-то мне вслед, мне хотелось бежать, но было слишком поздно.
– Марио, эта малолетка хочет видеть Найза, обслужи ее как следует, – бродяга смеялся, указывая какому-то парню на меня.
– Спасибо, Вильям, – он оглядывал меня так же, как бродяга, как покупку в магазине.
– Проходи внутрь, – он докурил сигарету, указав на дверь.
Здание было новое, совсем не похоже на прошлое убежище Найза и его приятелей. В квартире приятно пахло ванилью с корицей, вполне уютно, в глаза бросался свежий ремонт и новая мебель.
– Присаживайся на то кресло, – он снова указал мне, что делать. Парень был высокого роста, приятные черты лица не пугали так, как пугал бродяга.
– Если ты за этим, – он потеребил в руках пакетик с какими-то белыми таблетками и швырнул на тумбочку возле моего кресла. – Деньги
