юга, где строят каменные дома! — с чувством превосходства сказала Севия.
— Дом? — удивленно спросил Хлеб.
— Дом, — растерянно произнесла девушка и указала на большое каменное строение, а потом перевела указательный палец на сараи и скотники. — Дома.
— Дом, домас, — сказал чужак и улыбнулся такой яркой, искренней улыбкой с идеально белыми зубами, что и Севия не сдержалась и так же расплылась в улыбке.
Однако, девушка быстро закрыла свой рот, боясь, что ее зубы покажутся чужаку грязными. На самом деле, все говорят, что у Севии хорошие зубы, но явно не могут быть такими белыми, как у Хлеба. А ведь невесту когда смотрят, измеряют бедра, чтобы могла рожать, грудь, чтобы выкормить ребенка, но и проверяют зубы, оценивая кости женщины.
Но мысли о зубах быстро ушли, когда парень, приказав положить на большую доску на ножках находящегося без сознания Никея, разрезал на раненом воине кожаную защиту. Ахнул и Норей и предатель. У Никома была отличная защита, дорогая, и такое отношение к облачению воина вызывало жалость к потери имущества и недоумение.
А потом Хлеб стал священнодействовать, что вновь поколебало гипотезы Севии. Он делал то, что далеко не каждый многомудрый, общающийся с богами, жрец станет сотворять.
Парень облил рану Никея на плече какой-то жидкостью и вокруг ранения все запузырилось и зашипело. Потом Хлеб достал прозрачный кувшин с другой жидкостью, странно пахнущей и стал мыть ею свои руки, после омывать великолепный, сверкающий на солнце нож, на который Норей чуть ли слюну не пускал. Вынув кремневый наконечник стрелы, парень стал ковыряться в ране, казалось, отрезая кусочки плоти. Никей пришел в себя и застонал, парень отпрянул.
— Никей, он тебя лечит! — Севия пришла на помощь Хлебу и сразу объяснила происходящее, чтобы опытный воин не стал драться.
Взглянув на свою рану, опытный воин, потерявший много крови, снова обмяк и Хлеб продолжил, уже зашивая ниткой рану. Такое делали и в племени Рысей, правда и нитки у них другие и игла в чужака какая-то тонкая и гнутая. Зашив рану, Хлеб наложил белые тряпки на рану и они сами приклеились к телу. Севия думала, что это все, но Хлеб взял в руки необычно странный сосуд с иголкой на конце и уколол Никея.
Глава 6
Глава 6
— Все, что мог, сделал! А дальше, как захочет Господь Бог, или кто тут рулит ситуацией, — сказал я и присел на бревно, которое только недавно хотел тащить к строящемуся плоту.
Теперь мне плот не нужен. У аборигенов намного лучше плавательное средство, чем мое кустарное изделие, которое еще предстояло довести до ума. Нужно только съездить на катере за тем добром. Да и моноксилы я бы не оставлял. Для рыбалки, такие могут пригодиться.
Но это потом, пока я гостеприимный хозяин. Нужно компенсировать неудобство быть связанными и прикованными к железной трубе наручниками. Это первые люди, с которыми мне, скорее всего, и придется налаживать отношения. Вот только отвязывать их я пока не хотел, но и понял, что некоторых их моих то ли пленников, то ли гостей, я не смогу убить.
Любознательная девушка подкупала своей естественной красотой, непосредственностью, энергией, чем-то еще. Она щебетала с другим парнем, жестикулировала, хмурила пухлые губки. А я только наслаждался картиной происходящего, выискивая знакомые слова.
Сегодня она мне присниться, это точно. И так, даже после попадания в этот мир, сниться сплошная порнушка, а тут такие эмоции. Или по праву сильного и победителя, отвести свой красивый черноволосый, конопатый трофей в дом, да…
И перечеркну даже возможность хоть как-то социализироваться. У девушки, которая представилась Севией, были медные украшения в виде браслета и двух колечек, а так же на красотке был головной убор из кожи, на которой нашиты… это в археологии называлось «очкоподобные бронзовые спирали». Если историки и археологии из будущего не врали, то наличие металлических украшений может служить доказательством знатного, насколько в этом времени знать выделилась, происхождения.
Я сейчас пересплю с дочкой какого вождя, а после и автомат не поможет отбиться от сотни воинов разгневанного отца. Я вышел со всесокрушительным оружием богов против семи воинов, использовал фактор неожиданности и то пришлось в рукопашной сражаться. А что, если бы заработали лучники? Да воинов было бы в десять раз больше? Если к тому же более-менее грамотный командир, который не повел бы воинов в лобовую атаку? Меня бы смели, при том очень быстро. Ну а не смели бы, так сколько атак я бы выдержал? С моим арсеналом, да плохеньким опытом стрелка, одну. Ну а в трусливости, или религиозном фанатизме местных не упрекнешь, не попрятались, на стали на колени перед громом выстрелов.
Так что с удовлетворением мужских потребностей обождем, как бы не чесалось. Хотя девчонка чудо, как хороша. Таких не встретишь в будущем, где косметика из ведьмы сделает Василису Прекрасную.
Но вот подавить в себе желание произвести впечатление на Севию не смог. Понимал, что начинаю чудить, но все равно поддавался влиянию спермотоксикоза. Во-первых, я разделся. Остался в штанах, но только в майке, чтобы были видны мои мышцы. Я занимался, спорт уважал всегда, в армии же зарастать жирком не позволяли, да и тренажерный зал был в части не самым худшим. Сыграло еще то, что отцы-командиры не выдумывали глупостей по мытью тряпкой плаца, если видели, что солдат тягает железо. Главное, чтобы боец был занят делом, а не праздно шатался. Вот многие и тягали, мечтая, что по приходу на гражданку девки будут пищать от восторга мужского прокаченного бицепса. Наивно. Но кто солдату запретит мечтать?
Удивительно, что язык мне показался не сложным, многие слова имели свой отклик в других языковых группах. К примеру, кшата, да в употреблении в одном предложении браха, дало наводку на индусские касты: кшатрии-воины и брахманы-мудрецы. Меня спрашивали кто я, видимо, основываясь на увиденных чудесах. А я и задумался. Воин? Вроде бы и да, но насколько это соответствует моей сущности или местным понятиям? Год срочной службы в армии, да тренировки не для войны или боев, а чтобы не зажиреть? Мудрец или жрец? Можно и так. Знаний у меня, наверное, хватает и что-то привнести в этот мир, при необходимости и желании, могу.
Но все же меня ассоциировали с богами, что естественно. Звучало имя, в котором я услышал созвучие с «Велес» при этом имя бога произнесли, когда садились в катер, и особо звучно поминали
