бойцов, которыми должны были быть доукомплектованы группы, Скиф решил провести турнир по боксу. Такие турниры в спецподразделениях устраиваются часто. Для их проведения ничего не требуется, кроме нескольких пар перчаток.
Из нашей группы участвовало четыре человека: я, Буш, Нетес и Порш. Последний на гражданке занимался в секции бокса, имел первый разряд.
Среди наших боевых трофеев весов не оказалось, поэтому категории пришлось определять на глаз. Я попал в весовую категорию до восьмидесяти килограммов, Порш — до семидесяти, Нетес — до шестидесяти пяти, Буш уместился в мою.
В первой схватке Буш проиграл по очкам, Нетес тоже вылетел. Мы с Поршем прошли второй и третий раунды. В тяжах победил краповик из второй ГСН.
Победителям Скиф вручил по коробке конфет. И это был достойный приз, без шуток, ведь в армии радуешься даже таким простым мелочам. Зарплата солдата в то время составляла пятьдесят рублей. На эти деньги можно было позволить себе только зубную пасту и одноразовые бритвенные станки «BIG». Поэтому коробка конфет — не самый плохой приз для солдата.
Прибывающие новобранцы отслужили всего полгода. Они явно не были готовы участвовать в полномасштабной военной кампании со всеми ее прелестями: настоящими боевыми действиями, вооруженными столкновениями с реальным противником, оперативными задачами, требующими достижения конкретных результатов, от которых напрямую зависела жизнь бойцов. Да что там говорить, мальчишек еще толком никто и не подготовил к кровавому жирному говнищу, готовому в самое ближайшее время затопить все здешнее пространство и застыть жутким болотом на долгие месяцы. Не было ни опыта, ни знаний. Мы, конечно, тоже «рэмбами» пока еще не являлись, но вполне заслуженно считали себя старослужащими, да и пули, пускай пока нечастые, уже в нашу сторону прилетали. Так что вся надежда была на Странника — опытного офицера, который не допускал таких молодых солдат до участия в бою. На них возлагалась вся бытовая работа.
Когда приехал начальник отряда разведки, нас сразу стали задействовать в разведывательных операциях. Мы выходили в те места, откуда боевики обстреливали позиции наших войск, прочесывали зеленки на границе, досматривали мосты.
Подготовка к наступлению шла полным ходом. Участилась работа РСЗО[105]. Вовсю уже летали реактивные снаряды. Затевалось что-то крупное, дымящееся, опасное, угрожающее. И в тоже время, это нечто магнитом тянуло к себе, предлагая себя испробовать. Начинался наш путь в Чечню. «Вот тебе и кино про Вьетнам! — думал я. — Добро пожаловать в провинцию Лам Донг[106], центральное нагорье Южного Вьетнама встречает туристов. В Чечне тоже ведь много горных хребтов. Получай, что хотел!» В общем, нас ожидало много интересного.
Мы выдвинулись в Ичкерию. В движение пришло огромное количество людей и военной техники. Каждая группа перемещалась за своими БТРами. За нами шли танки для прикрытия. Пройдя полпути, мы получили приказ остановиться и вытянуться в цепь. Затем залегли в сторону одного из сел.
Спустя двадцать минут послышался гул вертолётов. Пять вертушек приземлились от нас в ста пятидесяти метрах. Из них выпрыгивали новые бойцы и занимали позиции. После высадки подкрепления винтокрылые машины ушли в сторону, а движение продолжилось.
Около двух недель мы прочесывали села. Потом нашу разведгруппу перекинули на одну из застав, которую обстреливал снайпер. Была поставлена задача выйти в серую зону, найти лежку и заминировать ее.
На заставу наша группа прибыла с начальником разведки. Он оставался на позициях, а мы, выполняя задание, держали с ним стабильную связь для подстраховки. Дежурный в расположении соседей — необходимая страховка от всякого рода случайностей и неожиданностей. Группа, выходящая с задачи уязвима не только для вражеского, но и для «дружественного» огня. Мы же всегда готовились основательно, и поэтому пока таких происшествий у нас не было.
Сгущались сумерки. Пора было выступать. Задачу выполняли девять человек. Мы вытянулись в линию, первыми шли Нетес и Буш со щупом, за ними на удалении — Бизон с пулеметом и его помощник. Маскаль и Странник двигались в ядре, там же был и связист группы со 159-й станцией[107]. Я шел сразу за ядром, за мной — промежуток, а дальше — тыловой дозор. Мы обследовали кустарник на сопке напротив заставы. Оттуда застава хорошо просматривалась. «Головняк» примерно через час нашел лежанку и подозвал Странника.
Наш сапер поставил пару растяжек и мины на подходах. Уже через час возвращались обратно. Не спеша вышли, используя складки местности и стараясь действовать максимально скрытно.
Вернувшись на базу, мы еще какое-то время обсуждали проведенную операцию, последовательность и своевременность действий всей группы и каждого бойца в отдельности. В целом, Странник остался доволен нашей работой. Немудрено, ведь мы проделывали все это уже десятки раз.
— А что там было? — поинтересовался я у Буша, так как сам лежал на прикрытии и не видел самого места.
— Да ничего особенного, — зевая, отвечал Буш. — Тропа небольшая, да в стороне от нее, метрах в двадцати лежка, а там семь гильз от «эсвэдешки». Гильзы я Страннику отдал. Все. Может там и больше разбросано, но темно уже, ни хера не видать, да и вражина мог сюрпризов понаставить.
— Надо было там других сюрпризов понаделать, чтобы он в следующий раз, как заляжет, в них капитально измазался, — добавил я, и мы с Бушем заржали.
— Че за гогот у вас тут, хохотушки? — спросил незаметно подошедший к нам Нетес, легонько двинув Буша в плечо.
— Поступило предложение нагадить нашей кукушке в гнездо, чтоб жизнь медом не казалась, — сквозь смех выдавил Буш.
— Ну, такие бомбы любой может наметать, тут взрывотехник не нужен, — глубокомысленно произнес Нетес и разразился своим фирменным громоподобным хохотом.
— Ага! В следующий раз так и сделаем, всем коллективом, так сказать! — согласился я.
Так как федеральные силы продвинулись довольно далеко, а «зачистки» проходили каждый день, нам, чтобы успевать на операции, приходилось вставать очень рано.
Больше всего людей и военной техники было задействовано на «зачистке» Гудермеса. При этом город жил своей привычной жизнью, а нас воспринимали, как обычных прохожих. Только мальчишки иногда бежали за БТРом.
Днём местные женщины перевозили воду в бидонах на специальных тележках. Древние старики в каракулевых папахах сидели на лавочках у ворот своих домов. У некоторых на груди висели медали. Мужики стояли на улицах группами, сложив руки за спиной, и обсуждали что-то друг с другом. Создавалось впечатление, что они стоят так весь день.
На выезде из города вдоль трассы Ростов — Баку был организован рынок. Там у дороги располагались деревянные лавки, на которых раскладывали банки с бензином. Любой мог остановиться и купить себе пару литров горючего.
