место? — спрашиваю я.
— Просто. Ты — моя кровь. Я выследил тебя.
Нет. Это из-за меня. Из-за меня её нашли. Я — причина её страданий. Она умрёт здесь из-за меня. Совсем как Сара.
Он снова хватает меня за горло и бежит вперёд, толкая, пока я не прижимаюсь к дереву.
— Ты думаешь, я не чувствую запаха вашей связи на тебе? Ты дал ей свою кровь. Ты предал всех нас. Тебе повезло, что я не вырвал твоё предательское сердце прямо здесь и сейчас.
— Вперёд. Убей своего сына и наследника. Уверен, дядя и двоюродные братья были бы рады узнать, что их родословная в приоритете.
— Для этого я должен умереть.
Я ухмыляюсь.
— Вот именно. — Тогда всё становится ясно. Я — причина смерти моего отца. Потому что я убил его. Я вытаскиваю из кармана серебряный кол — кол Натали — и, несмотря на боль от прикосновения ладони к металлу, вонзаю оружие в грудь мужчины, который растил меня управлять вампирами Блэкторн. Король. Мой отец. Мой мучитель. Его глаза расширяются, и он тянется к серебряному колу, руки горят, даже когда его кожа вокруг раны чернеет.
— Предатель, — бормочет он на последнем издыхании.
— Прощай, отец, — говорю я, толкая его безжизненное тело на землю и бегу так быстро, как только позволяют ноги, в единственное место, куда могу пойти. Мне нужно повидаться с кузенами. Они — всё, что у меня осталось, если я хочу спасти мою Натали. Я, наконец-то, понимаю, почему дядя назвал меня предателем, почему моя семья сказала, что я мёртв. Мои отношения с Сарой Гуд стали причиной его смерти. Они просто не знают, что это я его убил.
Я добираюсь до поместья Блэкторнов, мои чувства обострены, кровь отца на моих руках. Приближаясь, я слышу крики, крики моего прошлого «я», и знаю почему. Мой шрам горит, воспоминания о том, как дядя снова и снова выжигал пентаграмму на моей коже в наказание за мою связь с Сарой Гуд. За моё сочувствие к ведьмам и за всё, что я пытался сделать, чтобы остановить безумие, которое моя семья навлекла на Салем.
Ещё один крик разрывает воздух, и я инстинктивно смотрю на башню.
Вот куда они забрали меня, где мой дядя Элиас и его старший сын Каллум держали меня ночь за ночью, снова и снова выжигая пентаграмму на коже, пока у меня навсегда не останется шрам, как напоминание о мягкости по отношению к Саре. Но если бы я мог попасть внутрь, переодеться и добраться до Натали, мог бы освободить её. Я мог бы освободить их всех и изменить историю. Мои шаги почти бесшумны, когда я прохожу через служебный вход и крадусь в тени по коридору и вверх по лестнице к своим комнатам. Я не видел этого дома сотни лет. Я заблокировал воспоминания, избегал прошлого. Теперь я лицом к лицу столкнулся с каждым грехом, который совершал. Больше всего я сожалел о Салеме, но это мой шанс на искупление.
Мои комнаты пусты, но жутко находиться здесь, зная, что всё должно произойти в течение следующих нескольких ночей. Я буду заперт здесь, прикован к своей кровати, пока клеймо не заживёт. Тело отца было бы найдено. Ведьм повесили. И я был бы отвергнут, как предатель. Мой кузен Кэшел тайно отослал бы меня, сказав, что меня лучше оставить умирать, чем позволить совету заключить меня в тюрьму.
Я делаю глубокий вдох и заставляю себя сохранять спокойствие. Я чувствую страх Натали — он проходит по нашей связи, и на нём я должен сосредоточиться. Я нужен ей. Она бессильна из-за эликсира, который мой отец дал магистрату. Мало ли что этот идиот знает, он использует тёмную магию, чтобы остановить ведьм, которых он так боится.
— А, вот и ты, кузен. Ты, кажется, оправился после… — Кэшел стоит в дверях, на его лице написано беспокойство, когда он рассматривает мою современную одежду. — Какого дьявола?
— У меня нет времени объяснять. Мне нужна твоя помощь.
— В чём?
— То, что мы делаем с ведьмами, неправильно. Это безумие. Я должен остановить их. Я должен вытащить их оттуда.
Он скрещивает руки на груди, английский стиль его одежды выдаёт факт, что он совсем не обосновался здесь, в Салеме.
— Я признаю, что это крайность, но они пытаются убить нас, а мы их.
— Мою пару похитили.
— Пара? У тебя нет пары. Если только ты не о Саре Гуд, и, если не ошибаюсь, эта женщина заговорённая и довольно старая.
— Это не Сара. Её зовут Натали. Ей здесь не место. Она должна быть со мной.
— Я впервые слышу о ком-то по имени Натали. Ты заболел, кузен? Ведьма наложила на тебя заклятие, чтобы исказить разум?
— Кэшел, послушай. Я был околдован, ты прав. Я был послан сюда из будущего. Я должен помочь Натали всё исправить. В противном случае, не представляю, чем всё закончится для любого из нас.
Он качает головой и хмурится.
— Ладно. Мне всё равно скучно. Что задумал?
Глава 16
Натали
Кашель и рвота всё, что я слышу. В этой грязной тюремной камере холодно и темно, запах мочи и дерьма витает в воздухе, вызывая тошноту. Как они это выдерживали? Как кто-то мог жить здесь? Такая судьба постигла моих предков? Судьба стольких мне подобных.
— Они скоро придут за нами, — раздаётся низкий женский голос из тёмного угла слева от меня. — Конец близок.
— Откуда ты знаешь? — спрашиваю я, ненавидя дрожь страха в голосе.
— Я могу видеть. Поэтому знаю, что ты не из нашего времени. Ты не должна быть здесь.
Слёзы текут по моим щекам. Она права. Я должна быть в безопасности дома, не предана вампиром Блэкторном, не убита горем из-за того, что он солгал, не заключена в тюрьму в Салеме.
— О, бедная девочка. Приготовься к сегодняшнему вечеру, мы ударим.
— Перестань усугублять, Марта. — Другая женщина шаркающей походкой приближается ко мне. Её руки связаны, и она изо всех сил пытается удержать равновесие. Она выглядит измученной, смирившейся и печальной, но я узнаю её.
— Сара, — шепчу я. — Нет. Я думала, ты в безопасности.
— У Блэкторнов повсюду шпионы. Мы по глупости думали, что они тебя не найдут.
— Я не могу умереть здесь. — В моём голосе слышится настоящая боль. У меня слишком много забот, чтобы торчать в Салеме.
— Почему? — спрашивает Марта. — Мы все когда-нибудь умираем. Такова судьба, которой мы не можем избежать. Стараемся, как можем. Даже вампиры умирают. Ты довела их до
