горло, спасая от приступа кашля. В груди золотым цветком распускалось спокойствие. Голова стала лёгкой и звонкой без единой мысли. На мгновение мне показалось, что я теряю сознание. Картинка перед глазами несколько раз моргнула, как у лагнувшего компьютера, и понеслась каруселью, заставив вцепиться в стул, на котором я сидела, чтобы не упасть.
Головокружение резко остановилось, а я попыталась вспомнить что это за место и когда я успела притащиться явно в популярное у мужчин заведение общепита. Да Самир меня уроет за одну мысль об этом! По спине побежали холодные мурашки, подталкивая сорваться с места и поскорее свалить отсюда, пока кто-то из знакомых не столкнулся со мной нос к носу. Давать лишний повод к наказанию меня как-то не особо прельщало. Пусть муж сейчас и далеко, но когда-то же он вернётся из поездки и тогда отыграется на мне по полной. Тем более, я на сто процентов уверена, что перед своими любовницами он разыгрывает галантного романтика, ведь, для того, чтобы потешить свою зверскую натуру у этого садиста есть законная жертва, которую ему продал собственный отец. Уж Тагир Ильдарович зорко следил, чтобы обесчестившая его имя дочь сидела тихой мышкой, молча снося заслуженное наказание. Его ненависть к собственному ребёнку стала особенно сильной после смерти мамы, буквально сгоревшей от переживаний за своё дитя. Но и она не могла защитить меня — всю жизнь боялась своего мужа, тоже не гнушавшегося изредко приложить хорошенько, если что-то было не по его.
Звякнувшая колокольчиком дверь впустила модно одетого низкорослого мужчину, увешанного золотыми цацками, как новогодняя ёлка, тут же направившегося в мою сторону, от чего-то радостно улыбаясь. Поравнявшись со мной, мужчина нежно погладил ладонью мою щёку.
— Мы знакомы? — подняла я бровь, постаравшись отодвинуться подальше.
— Дорогая, как же так? Не узнать собственного мужа! Ай-яй-яй, — шутливо погрозил мне пальчиком. — Альфия, дорогая, я лишь на минутку отлучился. Шалунья! Признавайся, это твоя новая игра? — промурлыкал он.
Я растерянно хлопала глазами, пытаясь понять о чём, вообще, идёт речь. Но разум предательски молчал, напрочь отказываясь строить более менее логические рассуждения. Казалось, память наглухо запечатана. Последнее, что я могла выудить из нещадно тормозившего мозга, как отправляю посылку на почтампте. А дальше полный провал в темноту, словно ластиком стёрли все события до этого момента.
— Вы, вероятно, ошиблись, — попыталась встать, но ноги предательски задрожали, во всём теле разлилась противная слабость и я снова плюхнулась на спасительное сиденье.
— Ну что ты, дорогая! Как же я забуду свою сладкую наложницу, — холёные пальцы коснулись моей шеи, вызывая безотчётное омерзение и дикое желание тут же хорошенько вымыть место прикосновения с мылом, хлоркой, да чем угодно, лишь бы избавиться от липкого ощущения гадливости.
— Вы точно не в себе! — начала закипать я, беспомощно оглянувшись вокруг. — Какая наложница? Бредите?
Рядом, как по команде, выросли четыре крупных мужика, готовых наброситься на любого по первому требованию недомерка. На ум пришло сравнение с братками из детективных сериалов, заставляя паниковать всё больше.
Двое за столиком в углу с интересом наблюдали за нами, даже не делая попыток хотя бы вызвать полицию. Ну да, ну да! Мужская солидарность, куда ж без неё! Всё правильно — нечего бабе в одиночку шляться по таким местам.
— Смотри, — сунул он мне в нос бумажку, сверкая несколькими перстнями, навевая мысли о криминальных авторитетах. — Не пытайся рвать. Это копия. Я не настолько глуп, чтобы таскать с собой оригинал. Твои данные, Сабирова Альфия Тагировна? Подпись? Сумму видишь? Сама проценты подсчитаешь или помочь?
— Я мужу позвоню сейчас, — залепетала я, паникуя: «Ума не приложу, как смогла оформить микрозайм и не помнить об этом. Это точно развод какой-то».
— Самиру? Думаешь, он станет расплачиваться за твою глупость? Уверена, что Сабиров готов впрягаться против меня? — скривил губы в усмешке этот делец. — Я выкупил твой долг. Так что не заставляй меня ждать. Поднимай свою аппетитную попку и шагай за мной. Сама. Добровольно. Я и так уже заждался, когда смогу оказаться между твоих ножек, — последнюю фразу шепчет мне на ухо, но я замечаю скабрезные улыбки телохранителей, и от этого уже совсем поплохело.
____________________
Шиир
Наши отряды метались по городу, то разнимая сцепившихся оборотней, то отбивая от них же не желавших связи ведьм. Двуличные, как с цепи сорвались! В воздухе разливался сладковатый запах ульстишия, будто им полили дорогу и стены зданий.
Я молил всех богов, чтобы Альфи была в безопасности.
Нужно было настоять и оставить её дома! Нужно было!
Но как? Мы с эльфом и так старались ходить на мягких лапах, чтобы не вызвать очередную бурю недовольства нашей жены.
Она последнее время вела себя странно. Пока жили в замке Дасльлстабр, мы с сосупругом насладиться не могли близостью с нашей любимой, буквально купаясь в её нежности. Старались выполнить любые желания, настолько нравился счастливый блеск завораживающих глаз и чарующий радостный смех. Альфи и сама не переставала удивлять нас своей трогательной заботой и милыми знаками внимания. Нам хотелось верить, что счастливая идиллия продлится вечность.
Но стоило переехать в наш дом, жену как подменили. Казалось, что теперь в ней живут два человека, во всём противоречащие друг другу. Мы с Каем не сразу заметили тревожные признаки. И это два стратега! Но, верно говорят: влюблённые слепы.
Сначала списывали всё на женское недомогание, присущее человечкам в определённый период, потом на усталость от работы в ателье. Даже в себе вину искали.
Но вопрос ведьмака сегодня заставил серьёзнее призадуматься о причинах.
Я собирался вечером, не смотря на любые возражения, пристально просканировать все вещи, которые приносили для пошива покупательницы. Мало ли что могло затеряться среди безобидных лент и булавок.
Но и представить себе не мог насколько время играет против нас.
Сначала всю мою сущность обожгло огнём опасности, а затем окатило ледяной волной безразличия, и я потерял связь с любимой, со своей парой! Как такое возможно?!
_______________
Каийринтираси
Я злился. На бестолкового гнома, пятый раз пытавшегося внятно сформулировать свою претензию, постоянно вытирающего потеющую от волнения лысину и сбивающегося на середине каждого предложения. На себя, сидящего здесь вместо того, чтобы быть рядом с женой. На неё, не послушавшуюся своих мужей и упрямо отправившуюся на опасные в праздники улицы. На ведьмака, так не вовремя притащившегося в наш дом.
В душе всё сильнее ныла тревога. Все мои инстинкты воина кричали об опасности. Но шаироновы правила ведения судебных заседаний прочно приклеивали меня к креслу ответчика.
Влетевший в Зал разбирательств спорных вопросов Каил вызвал всеобщее недоумение.
