он. — Я бы глянул…
— Если никто не выкопал — там. Я его песочком присыпал, с обратной стороны. Череп хотел с собой взять, но потом… не стал. Что-то такое мне почудилось… ненужное, что ли?
Он неопределённо пошевелили пальцами в воздухе.
— Короче, прикопал я его вместе с остальными косточками, пусть себе покоится с миром. Да и на кой он тебе? На палубе черепов полно, точно таких же, рассматривай, сколько хочешь…
Действительно, палуба «пиратского» корабля была завалена костяками — человеческими и другими, принадлежавшими «гребнеголовым». Эти следы невесть когда состоявшегося побоища поначалу выбили Казакова из Колеи — он старательно выбирал место, куда поставить ногу, чтобы, не дай бог, не наступить на какую-нибудь кость — но потом привык и перестал обращать на останки внимание.
— рассмотрю. — пообещал он. — Вот ящик вскроем — и рассмотрю.
— Ну, тогда не будем терять времени. — Сергей с кряхтеньем поднялся с песка, отряхнулся. — Взялись, что ли?
В лодке, куда, кроме добычи пришлось впихнуть ещё и кору — места не было совершенно, и Казаков с трудом орудовал коротким, неудобным дюралевым веслом. К тому же, ветер с моря усилился, неуклюжая надувнушка валялась в борта на борт так, что пару раз едва не опрокинулась. В итоге, на то, чтобы преодолеть неполные три сотни метров, отделяющих береговую черту от «Штральзунда», им понадобилось не меньше получаса — и когда Казаков вскарабкался, наконец, на борт, он чувствовал себя выжатым, как лимон. Возраст, уныло подумал он, привалившись к стене рубки и вытянув гудящие ноги. Возраст, будь он неладен. Воздух Зурбагана (или Фарватеров, кто его разберёт?) действительно оказывал на него целебное действие, словно скинул с плеч разом лет десять — пятнадцать, но всему есть предел. А Серёга вон, скачет горным козлом — я ящик втащил на палубу в одиночку, и лодку крепит на место, будто бы и не устал вовсе…
Ладно, пора и честь знать. Казаков с тяжким вздохом понялся на ноги — в левом колене щёлкнуло, но он решил не обращать на это внимания.
— Ну, где тут у тебя топор? — преувеличенно-бодро гаркнул он. — Пора уже откупорить эту кубышку.
— Только бы не оказался ящик Пандоры. — отозвался Серёга. — В кокпите посмотри, кажись, в правом рундуке.
— Ничего, как-нибудь… — Казаков откинул крышку и извлёк искомый инструмент. — Видали мы этих Пандор, во всяких видах видали. Справимся.
— Постарались ребята, ничего не скажешь. — Сергей вытер со лба пот, отчего украсилось грязными разводами. — Покидай эту дрянь за борт, споткнёмся ещё…
Перед тем, как взяться за вскрытие сундука, они отдали швартовы, подняли грот и стаксель и перевели шхуну от рифов, на которых сидел разбитый «пиратский» корабль, в безопасное место, в лагуну — точно напротив «могильного камня». Сделано это было вовремя — ветер с моря таки разошёлся, и даже здесь, под защитой длинного кораллового бара, шхуну ощутимо раскачивало.
Казаков пинками сгрёб за борт обрезки просмолённых канатов и парусины. Они медленно опустились на днео и улеглись на белый песок между морскими звёздами, раковинами, офиурами и крабами, во множестве усеивающими дно лагуны.
— Готово! Не тяни уже, что за манера?
— Да я и не тяну. — Сергей обошёл вокруг сундука. — Этот заперт, как видишь, придётся ломать. А вдруг там ловушка какая — пружина там отравленная, стреломёт, встроенный в крышку?
— Ты что, издеваешься? — Казаков едва не взвыл. — Давай я, если сам опасаешься!
— Не пори горячку. — Сергей решительно отобрал у спутника топор. — Я ведь не шучу — сам видишь, какие меры предосторожности приняли владельцы этой штуковины. Вполне могли какую-нибудь ловушку предусмотреть!
Он вставил лезвие топора в щель под крышкой и, отстранившись подальше от гипотетических отравленных колючек, нажал на рукоятку.
Крышка со звонким щелчком отскочила. Казаков и Сергей одновременно сунулись к сундуку — и с сухим стуком столкнулись лбами.
— Вот эта штука там и лежала? — спросил Казаков. — В свинцовом ящике, я имею в виду…
«Штука» представляла из себя сложной формы бронзовый короб, клёпаный по швам, весь усаженный лимбами, шкалами с непонятными символами, утопленными в бронзу кристаллами, рычажками. Сверху, в самом центре имела место выпуклая линза хрустального стекла — внутри неё что-то загадочно поблёскивало.
Сергей покопался в кармане штормовки, извлёк брусок с кожаной нашлёпкой, взятый из сундука на 'пиратском корабле. Приладил его к коробу, сначала в одном, месте, потом в другом — и так, пока вырез точно не подошёл к загадочному предмету.
— Похоже на то. — сказал он. — видимо, те, кто перетаскивал его на берег, не смогли сдвинуть с места освинцованный сундук. Вот и пришлось срочно изобретать другую тару, не менее надёжную.
— Сам же говорил, их было двое. — припомнил Казаков. — Лоцман и другой, который с Земли. Вдвоём, конечно, ту дуру не утащишь…
— А этот — не слишком-то и тяжёлый… — Сергей обеими руками поднял короб и извлёк его наружу. — Килограммов десять, не больше!
Он утвердил добычу на крышке каюты, на сложенную в несколько раз штормовку.
— Что это такое — не знаешь? — спросил Казаков. Вопрос, разумеется, был риторическим.
Сергей пожал плечами — вид он имел откровенно озадаченный.
— Никогда в жизни не видел ничего подобного. Хотя нет, погоди-ка…
Он метнулся в кормовой кокпит, а когда вернулся — в руках у него поблёскивала астролябия.
— Видал? Словно от одного мастера!
Казаков осмотрел по очереди оба предмета.
— Что-то общее есть. — неуверенно сказал он. Лимбы эти, значки… Но вдруг тут так полагается?
И потянулся рукой к рычажкам на верхней панели загадочного устройства.
— Руки убрал! — Сергей бесцеремонно хлопнул его по ладони. — Пока не выясним, что тут к чему — ничего не нажимать и вообще не трогать!
— А как выяснять будешь?
