ответил Грэг.
— Да? А я думал, напрямую касается, — едко ответил Арчибальд.
— Не лезь в мои дела, — разделяя слова, произнес Грэг
— А ты не забывай о своем долге, — парировал тот в ответ.
Грэг стремительно вышел из кабинета и направился в сторону лестницы, я успела спрятаться за статую полуобнаженной серены. Сердце в груди гулко билось, а ладони задрожали. Что происходит? Почему Арчибальд так бесцеремонно лезет в нашу с Грэгом личную жизнь? И почему он вообще посвящает в такие деликатные дела чужого человека? Это как залезть Арчибальду в нашу с Грэгом постель. Я передумала идти на ужин и побрела в покои, решила там пересидеть какое-то время. Когда зашла в комнату, увидела Грэга, что стоял ко мне спиной, в руках был бокал со спиртным. Когда он ко мне повернулся, в его глазах тлел огонь решимости, а аура властности затронула и меня. Сразу же накатила слабость и безволие.
— Иви, подойди ко мне, — не попросил, а приказал Грэг, а я от страха попятилась, но уперлась спиной в стену.
Чуть наклонив голову к плечу, Грэг смотрел тяжелым взором. Пристально, не мигая. И он пошел на меня, неумолимо приближаясь. Глаза его совсем потемнели и казались полностью черными. Я выставила руки вперед в защитном жесте.
— Нет, — отчаянно замотала головой.
— Время кончилась, Иви. Ты моя жена и должна выполнять женские обязанности.
Когда он подошел совсем близко, мои ладони уперлись в его твердую грудь, а я закрыла глаза и всхлипнула. Моей щеки коснулись горячие губы, потом язык прошелся по ушку, обводя мочку медленно и тягуче, спустился ниже, покрывая поцелуями шею. Муж властно притянул к себе.
— Не бойся, — и, подхватив на руки, отнес на кровать.
Я очень боялась первой близости, но безвольно лежала под ним — он мой муж. Грэг в своем праве. Закрыла лицо руками и пыталась отстраниться от реальности. Руки Грэга действовали умело: расшнуровали лиф платья, стянули его с меня. Ладонь легла на грудь и огладила, отчего соски сразу же заострились, а дыхание участилось. Рука мужа нежно ласкала кожу, гладила живот, и коснулась кромки панталончиков, отчего я напряглась. Грэг стянул их вниз. Я сжалась, хотелось превратиться в маленькую песчинку. Я жутко стеснялась смотреть ему в лицо, поэтому отвернулась к комоду, считая перламутровые ручки. Горячие дыхание опалило грудь, и губы втянули сосок в себя, а рука ласкала другое нежное полушарие. Я втянула воздух в себя, и со стоном выдохнула. Странные ощущения, но неприятными они не были. Кожа стала согреваться от ласк мужа, а внизу живота я почувствовала, как разгорается пожар. Прикосновения голой кожи мужа к моему обнаженному телу очень взволновало. Между нами не было преград в виде одежды, это казалось таким интимным и будоражащим. Надо мной нависал большой мужчина — мощные плечи, стальные мышцы рук, и тяжесть его тела были приятны. Груди непрестанно ласкали, жарким поцелуями одаривали живот, шею и властно впивались в губы. Языки сплетались и кружили, рисуя страстный танец.
— Расслабься, — хриплым голосом произнес Грэг, и его рука скользнула между моих ног. Легко сказать, да невозможно сделать. Но его настойчивые движения были неумолимы. И вскоре внизу живота налилось тяжестью, а жар стал нестерпимым. Я металась на подушке и громко стонала в голос, пока тугая пружина не разжалась и я закричала, утопая в океане невозможно прекрасных чувств, фейерверке невыносимой сладости и полного удовлетворения. Казалось, я парила высоко в небе, и видела звезды, цвета глаз моего мужа. Они манили и еще больше разжигали огонь страсти внутри.
Я почувствовала, как что-то большое и горячее надавило на вход. Инстинктивно постаралась сжать ноги. Муж подался вперед и меня пронзила острая боль. Я задохнулась и широко распахнула глаза, беззвучно открывая и закрывая рот, словно рыба, выброшенная на берег.
— Тш-ш, сейчас пройдет. Я буду осторожен.
Он не шевелился, я ощущала жжение и давление внутри. Он был очень большой. Меня распирало. Чуть погодя, когда боль стала стихать, Грэг медленно задвигался во мне. Так тягуче сладко, сводя с ума и не давая продыху. Острая боль постепенно сошла на нет, и я попыталась привыкнуть к новым ощущениям. Лежала и прислушивалась к тому таинству, что сначала времен происходило между мужчиной и женщиной. Я подрагивала под мужем и стонала в такт его движениям. Они становились интенсивнее и сильнее погружали меня в пучину острых жгучих чувств на грани между болью и наслаждением. И вот, на самом пике безудержного темпа, муж тяжело задышал, и судорога прокатилась по его телу. Остановился и замер, не выходя из меня. Обхватил мое лицо ладонями, и страстно впился в губы, чередуя ласки с напором, чуть покусывая и тут же зализывая горящие места. Я обхватила его за плечи, под руками приятно ощутила твердые мускулы. Сила и уверенность так и сквозила в его движениях. Запустила пальцы в его волосы — чуть жесткие. Погладила мощную шею, колючую от щетины. Мои руки оторвали от исследований и зажали над головой. И тут я почувствовала вновь налившуюся и затвердевшую плоть в себе и толчки. Муж медленно двигался во мне, контролируя процесс. Я наслаждалась его силой, теплом и тем, что сейчас полностью захватило меня. Мои мысли тонули в неге, а мои нервы будто оголились. Я вздрагивала под ним и стонала, молила, хотелось большего, такого, что приведет меня в чертоги наслаждения и пучины чистого восторга. И меня сносило от его напора и огненной страсти. Казалось, что наша близость длилась вечность, хотелось, чтобы так было всегда. Это было так естественно полностью принимать его, дышать с ним в унисон, плавиться в его руках и ощущать единство. Это как найти недостающий паззл, который, наконец-то, встал на место, показывая всю красоту цельной картины.
Глава 11
Открыв утром глаза, я сразу же их зажмурила. Я вспомнила свою первую брачную ночь. Стало стыдно и солнечно одновременно. В постели я оказалась одна. Грэг, видимо, уже ушел. И не удивительно, взглянув в окно, поняла, что солнце стоит уже высоко в зените.
Я свернулась калачиком, низ живота довольно сильно болел. Я прижала ладонь к нему, так было легче. Между ног саднило, и тело до сих пор ощущало горячие ласки мужа, его страстные поцелуи, и руки, что скользили по всему телу, принося сладостное удовольствие. Щеки запылали, я так себя чувствовала неудобно — ночь это одно, а день — это другое. «А что, если я ему не понравилась? Вдруг я показалась Грэгу
