исторические личности, как Жанна д’Арк, Магомет, Петр Великий, Наполеон I и пр., явившись яркими выразителями народных стремлений и народной воли, окружались в то же время, благодаря народной вере в силу их гения, таким ореолом, который нередко действовал на окружающих лиц подобно внушению, невольно увлекая за ними массы народов, чем без сомнения в значительной мере облегчалось и осуществление исторической миссии, принадлежавшей им по праву сильного ума и энергии. Мы говорили уже, что одного ободряющего слова любимого полководца достаточно, чтобы тотчас же воспрянул духом солдат и, руководимые сознанием долга, люди пошли на верную смерть, нередко не отдавая в том даже ясного отчета.
Не менее видная роль на долю внушения выпадает, как мы видели, и при всяком движении умов и в особенности в тех исторических событиях, в которых активною силою являлись народные сборища. Ввиду этого я полагаю, что внушение, как фактор, заслуживает самого внимательного изучения для историка и социолога, иначе целый ряд исторических и социальных явлений получает неполное, недостаточное и, быть может, даже несоответствующее объяснение.
В заключение необходимо заметить, что избранная мною тема далеко не могла быть вполне исчерпана в вышеизложенной беседе, так как она всеобъемлюща, но те несколько штрихов, которые набросаны в предыдущем изложении, дают, по крайней мере, канву для размышления о том значении, которое имеет внушение в социальной жизни народов, наряду с убеждениями, достигаемыми путем логики и строгого размышления, и о той роли, какую внушение должно было играть в моменты важнейших исторических событий древних и новых времен.
Между прочим, мы не коснулись в предыдущем изложении одного в высшей степени важного вопроса, о котором так много было споров еще в самое последнее время. Я говорю о роли отдельных личностей в истории.
Как известно, многие были склонны отрицать совершенно роль личности в ходе исторических событий. По ним, личность является лишь выразителем взглядов массы, как бы высшим олицетворением данной эпохи, и потому она сама по себе и не может иметь активного влияния на ход исторических событий. Последние силою вещей выдвигают ту или другую личность поверх толпы, сами же события идут своей чередой вне всякой зависимости от влиянии на них отдельных личностей.
При этом однако забывают о внушении, этой важной силе, которая независимо от силы ума и энергии служит могучим орудием в руках счастливо одаренных от природы натур, как бы созданных быть руководителями народных масс. Нельзя конечно отрицать, что личность сама по себе является отражением данной среды и эпохи, нельзя также отрицать и того, что ни одно историческое событие не может осуществиться, коль скоро не имеется для того достаточно подготовленной почвы и благоприятствующих условий, но также несомненно и то, что в руках известных публицистов, в руках блестящих ораторов, в руках прославленных демагогов и любимцев народа, в руках знаменитых полководцев и великих правителей при собственном богатстве их умственных способностей имеется еще та могучая сила, которая может объединять народные массы для одной общей цели и которая способна увлечь их на подвиг и повести к событиям, последствия которых отражаются на целом ряде грядущих поколений.
(Глава «Значение внушения в общественных группах»
из книги «Внушение и его роль в общественной жизни»,
СПб.: Издание К.Л. Риккера, 1908).
Механизм разумного подражания
В этой статье автор указывает на большое значение взаимоотношений, устанавливающихся в каждом коллективе, ибо коллектив не будет чем-то целым, если личность не воспримет его общие свойства. А эти взаимоотношения часто основываются на подражании. Оно – подражание – может быть как простым, бытовым вроде движения зевания, смеха, танцев и т. п., так и глобальным – вроде восстания, когда революционное движение перебрасывается из одного города в другой, или может быть причиной воспроизведения исторических событий. Также психиатр рассматривает случаи подражания детей – родителям, учеников – учителям, младших – старшим, «плебеев» – «патрициям», жителей деревни – городским, побежденных – победителям, русских – гражданам Запада и пр. Объясняет, как устанавливается взаимодействие между вожаком и толпой, между актером или актерами и публикой, между руководителем митинга и собравшимися на митинге и между председателем собрания и самим собранием. Ученый также рассказывает о своих опытах на дрессированных В. Дуровым собаках в Петербурге в его квартире в 1914 г. и на девушке с необычными способностями.
В числе факторов объединяющего характера должны быть более подробно выяснены такие, как взаимовнушение, взаимоподражание и взаимоиндукция. По отношению к взаимовнушению все необходимое содержится в моей специальной работе, и потому я не считаю нужным здесь вновь останавливаться на этом предмете. Ниже, однако, мы еще к нему вернемся.
Что касается подражания, то по этому предмету имеется уже довольно обширная литература, которая представлена работами Михайловского, Тарда, Росси, Лебона, Гарднера, Сигеле, Сидиса, моими, Вигуру и Жукелье и др. Общий результат этих исследований сводится к тому, что уже собрание лиц в толпу располагает к развитию взаимной заразы, что и приводит к объединению их деятельности.
По А. Бине, производившему опыты над детьми, оказывается, что уже в силу одного факта собрания детей в одну группу они становятся более подверженными внушению.
По Вигуру и Жукелье, уже одно восприятие зевания вызывает у других повторение того же акта. Рефлекс зевания наиболее заразительный. «Мы присутствовали при подлинной эпидемии зевания, вызванной в омнибусе одним фактом восприятия зевания одного из пассажиров». (См.: Доклады к конференциям Института по изучению мозга за 1919 и 1920 гг. // Вопросы изучения и воспитания личности. Пг., 1920, № 2.)
Но возможно, помимо заразы, и непосредственное индуцирование одной личности другою, как то доказывают наши опыты с так называемым мысленным внушением. Дело идет в таком случае о таких формах воздействия в толпе, где отдельные лица становятся как бы взаимными резонаторами одних по отношению к другим.
Как известно, всякое движение, не возбуждающее противодействия в целях обороны, возбуждает к подражанию, а это уже само по себе приводит к объединению масс. Есть что-то, непосредственно заражающее в тех движениях, которые являются для нас более или менее привычными и выполнение которых не вызывает труда. Таковы, например, движения зевания, смеха, танцев и т. п. Тард много посвящает в своих трудах вопросам подражания, понимая под этим термином не одно только индивидуальное подражание в форме так называемой «психической» заразы, но и расширяя его до степени межклассового и международного подражания. В сущности, дело сводится к объединяющему значению взаимоотношений, устанавливающихся в каждом коллективе, ибо коллектив не будет чем-то целым, коль скоро личность не воспримет общие свойства коллектива, и с другой стороны, достижения одной личности,
