сжалось, когда я повернулась, чтобы увидеть того, кто меня решил напугать?
Но в этот момент кто-то подкрался ко мне сзади и стукнул чем-то тяжелым по затылку. А дальше я провалилась в тягучую тьму, в которой не было ничего.
Глава 19. Райварт
— Райварт, держись. — Процедил сквозь зубы Эдфорд, удерживая меня на, пропахшем рыбой мокром полу. Только брат сейчас мог остудить рвущегося из меня дракона.
— Отпусти меня, — рыкнул и взглянул на брата, которого ненавидел сейчас всем сердцем.
Я хотел убить его, разорвать в клочья и выбросить остатки тела за борт. На съедение акулам. Мне было его не жаль, и я знал, что внутри меня говорит мой демон, зверь, который хочет убить меня тоже. Стоит ему выбраться, он навсегда завладеет моим телом и уже не отдаст его. Никогда больше не позволит прятать его ото всех.
Моя вторая сущность жаждала убить меня с тех самых пор, когда я первый раз обратился. Тогда будучи мальчишкой, я дал слабину и позволил зверю большее и… чуть не погиб.
— Да, да, конечно. — Съязвил Эдфорд и поставил колено на мою грудь. Надавил так, что мне показалось, словно там, внутри, что-то хрустнуло.
— Убью! — Рыкнул и сверкнул глазами. Толкнул брата. Сила дракона, могла разорвать его в клочья. Дай только шанс, и он здесь всех раздерёт. Стоит только выпустить зверя, и он закроет своими крыльями небо и напустит тьмы.
Я никогда не летал, никогда полностью не обращался, никогда не был драконом.
С момента первого обращения, раз в месяц, когда всходила полная луна, мой зверь хотел вырваться из меня и стать тем, кем его создал Драконий бог.
Я знаю, что нам было тесно в одном теле. Каждую луну, мы с ним боролись за право стать первым и единственным. И каждый месяц, благодаря брату я побеждал.
За это мой зверь ненавидел Эдфорда, а ещё меня и этот корабль, а также всех, кто был связан со мной.
— Сначала я тебя. — Спокойно отреагировал брат и положив свою ладонь на взмокший от пота лоб с силой отпустил мою голову на пол. Вторая ладонь легла на грудь, рядом с шеей. — Если дёрнешься, я тебя задушу.
— Убей меня. — Процедил я, понимая, что у меня нет больше сил выносить это. Вся эта боль, повторяющаяся раз в месяц на протяжении нескольких лет, сводила меня с ума и лишала разума.
— Никогда. Мы найдём способ, брат. Найдём. Рано или поздно. — Вгляделся мне в глаза и замер. — Он уходит. Успокаивается. Засыпает.
Я шумно втянул воздух, попытался дёрнуться. Ничего не вышло. Почувствовал посторонний запах. Здесь внизу. Вишня. Дикая. Сладкая.
— Она здесь. — Кто? — Нахмурился брат и взглянул на меня. Чуть ослабил хватку.
— Айзант.
— Нет. Что ей здесь делать? Не может быть. — Неверяще покачал головой.
— Отпусти.
— Рано ещё. Он не уснул окончательно.
— Пусти, говорю. — Дёрнулся и скинул с себя брата. Приступ прошёл, но внутри ещё чувствовалось присутствие зверя. Его жар, сила и огонь, которым он пытался сжечь мои внутренности. Его негодование и ненависть.
Наша общая неприязнь друг к другу. Мы хотели убить друг друга, но знали, что если умрёт один, то и второму не жить.
Оглянулся, пытаясь сообразить, как я здесь оказался?
— Это нижний трюм. Самое дно. — Ответил мне брат и поднялся. Отряхнувшись, он завязал волосы шнурком и пошёл вперёд. — Выше по лестнице каюты команды.
— Она здесь. В нижнем трюме. — Отодвинул Эдфорда и пошёл на её запах. Дракон ещё не спал и я это чувствовал. Присутствие недовольного, но успокаивающего зверя внутри.
— Ты уверен? Ты что чувствуешь её?
— Да. — Пожал плечами. — Ты не слышишь терпкого запаха дикой вишни? Серьёзно?
— Райварт. Ты меня удивляешь. Как ребёнок, ей богу!
— О чём ты? — Непонимающе спросил, проходя перегородки и заглядывая в углы. И тут я услышал шорох и невнятную болтовню матросов. — Тихо. — Прошептал и весь напрягся. Вдохнул затхлый воздух днища и почувствовал, как вздулись на шее вены.
Сделал несколько шагов и за стойкой с пустыми ящиками и бочками, наполненными виной и солониной, увидел двоих матросов. Один стоял на коленях и раздевал мою Айзант, его грязные руки гладили белоснежное девичье тело и лезли туда, куда было не нужно. Второй уперевшись о бочку с вином, потирал руки и ухмылялся.
— Какого морского дьявола здесь происходит?! — Яростно прорычал и схватил одну грязную тушу за шиворот. Оттолкнул его от Айзант, второго пнул под зад, и тот отлетел в сторону.
— Ка-ка-питан. Что вы тут делаете? — Прошепелявил матрос Иса своим беззубым ртом. Гадкий, мерзкий мужик, которого я подобрал в одном портовом кабаке. Теперь жалел об этом. Надо было оставить его там и пусть бы ему перерезали горло. Не жалко.
— Что я тут делаю? — Злость вырывалась из меня ядом. Руки тянулись разорвать обоих за то, что посмели прикоснуться к моей Айзант. Хорошо, что успел, иначе не простил бы себе.
Я наклонился и закрыл голую грудь девушки, кусками разорванной рубашки.
— Эдфорд, обоих в нижнюю камеру до конца нашего рейса. Без еды и воды. Поставь кого-нибудь, чтобы смотрел за ними.
— Капитан Райварт, прости. — Иса упал на колени и потянул за собой другого. Незнакомого, грязного, в шрамах и с повязкой на глазу. От него жутко воняло кровью и гниющими ранами.
Поднялся и, прижав к себе Айзант, пошёл в сторону лестницы наверх.
Больше не глядя на два куска драконьего дерьма и не думая о том, что могло бы случиться, если бы я опоздал, поднялся на верхнюю палубу. Увидел Кики за штурвалом и крикнул ему.
— Ты видел Остина?
— Капитан. — Посмотрел на меня испуганным взглядом. — Это леди Игхит?
— Да. И ей нужна помощь. Найди мне Остина, пусть принесёт горячей воды и мыла в “Одиночку”. А ещё… эликсир из опунции.
— Не-е-т! Он же опасен.
— Живо. Выполняй! — Злобно рыкнул, развернулся и пошёл в сторону каюты, которые все на этом корабле называли “Одиночкой”. Именно там, я намеревался привести Айзант в чувства, а ещё отмыть от той грязи, в которую её окунули.
Глава 20. Коварный эликсир Опунции.
— Что? Где я? — С трудом разлепив глаза, я посмотрела на сидящего рядом со мной капитана Райварта. Моя голова лежала на его коленях, а смотрела я ему прямо в лицо. Хмурое и напряжённое.
— Ты как? Пришла в себя?
— Да. Голова немного болит. — Коснулась затылка и зажмурилась. — Бо-о-о-льно.
— Это пройдёт. Выпей вот ещё. — Поднёс железную кружку к губам.
Я послушалась и сделала глоток. Вонючая горькая жидкость коснулась языка, и я сморщилась. Посмотрела умоляюще на капитана.
