жизни не испугался фильма ужасов, впервые в жизни испытал смертный страх. В кино или играх я бы сказал, что эта ситуация нисколько не страшна, но в реальности это совершенно по-другому. Даже грузовик, сбивший меня насмерть, был не так страшен, как осознание того, что передо мной то самое чудовище, что я видел в лесу. Устройство грузовика я понимал, а сейчас передо мной было нечто не соответствующее моему привычному восприятию мира. И я находился с ней в одной комнате несколько часов. А Тифа, так вообще была ко мне ближе некуда во время того «осмотра» у реки…
Чем больше я продолжал метаться между мыслями, тем сильнее становилась моя истерика. В конце концов, безумие заполонило каждый уголок моего сознания, лишив возможности логически мыслить.
Сработал животный инстинкт — бежать. Дверь, как путь к спасению от кровожадных насекомых, моё параноидальное сознание исключило — мало ли, что ждет меня с той стороны. Дверь ведет куда-то, но не гарантирует спасение. Поэтому логичным для себя решением я нашел выпрыгнуть из открытого окна, чтобы точно оказаться снаружи, пока Рами держится запасными руками за лицо, в которое в третий раз прилетел мой удачный удар ногой. Сомневаюсь, что у меня получится сделать это ещё раз. Всякому везению есть предел.
Зацепившись за перекладину и сорвав часть мягкой шелковой занавески, голый мужчина вылетел из окна, даже не думая о том, что окно было прорублено в стволе титанического дерева, растущего в фентези-мире.
Безумный истеричный смех радости от обретенной свободы ("я такой умный!") сменился сперва резким звучным вдохом, разрезавшим тишину, а затем — протяжным жалобным криком. Внизу была бездна, дно которой скрывала ночная темнота и моё крошечное тело стремилось навстречу этой неизвестности. Не прошло и пары дней, как я уже умираю в новом мире. Я ведь во всех компьютерных играх выбирал максимальную сложность и даже в шахматы всегда играл черными, потому что я способный. Так какого черта здесь всё складывается не в мою пользу?! Неужели я обречен получать плохую концовку всегда? Поздно рассуждать. Бездна ждет.
Среди всех представляемых мною смертей, падение с огромной высоты занимает почётное третье место. Вот знаете то чувство, когда кто-то другой падает, а у тебя где-то в области желудка всё съёживается, словно ты сам сейчас разобьёшься вместе с ним? Когда ты падаешь сам, это чувство обостряется до невозможного зуда, который ты ощущаешь всем телом. Я закрыл глаза в ожидании неизбежного.
К счастью, падение быстро прервалось. Ещё одно знакомое чувство. Такое же, как возникло при прыжке с “тарзанкой”, на который я согласился во время отпуска пару лет назад. Правильно этот аттракцион назывался банджи-джампингом, но разговорное слово крепко отпечаталось своей уместностью в моем мозгу. Тугая веревка обвила мой живот и резко дернула назад, едва не заставив выплюнуть свои внутренности наружу. Но я жив. Этого уже достаточно.
Открыв глаза, я внезапно обнаружил, что повис на веревке из блестящей в полумраке серебристой паутины, обвившей мой торс. Все конечности после падения были безжизненно направлены в сторону темноты подо мной. Внезапно стало холодно. Судя по погоде, в этом мире сейчас лето, но сквозь кроны гигантских деревьев свет звёзд сюда не проникал. Следовательно, даже если сейчас теплая летняя ночь, в этом месте достаточно холодно, как во влажной кладовой под землёй.
Не удивлен, что гигантские насекомые поселились здесь. Уверен, что большинству из них нравится прохлада. Кажется, из-за размышлений по этой теме, я наконец успокоился и принялся бороться с тяжёлой одышкой, вызванной адреналином и стрессом. Если во время прошлого моего побега, у меня были объективные причины спасаться, то текущая ситуация внезапно заставила меня загрустить. Я оказался на краю гибели “просто так”, в результате чьей-то глупости, не так ли?
Дна под собой, кстати, я так и не увидел, но меня это не пугало: самой по себе высоты я не боюсь. Падения — боюсь, высоты — нет. Короткими рывками, меня начало затягивать обратно наверх. Болтаясь конечностями вниз так, что я напоминал повернутую букву “С”, я был предоставлен самому себе… Да, впрочем, почему букву “С”. Если немного преувеличить, я был достойной буквой “Э”. Спустя секунду я пожалел о том, что столь глупая шутка пришла мне в голову, да ещё и понравилась. Так уж устроен человек: мы жалеем о собственных поступках уже после того, как изменить ничего нельзя. Перед прыжком я мог посмотреть в окно, перед прыжком я мог убедиться, что снаружи безопасно, перед прыжком я мог сделать что угодно ещё!
— И-раз и-два — раздался голос Тифы. Неужели она меня затаскивает сама? — Поверить не могу, он сам прыгнул, лишь бы не быть в одной комнате с сестрицей и-хи-хи.
Я услышал глухой шлепок и почувствовал, что на мгновение верёвку отпустили. В этот момент я спустился на пару “пролетов” вниз. Надеюсь Тифа будет держать язык за зубами. В противном случае, боюсь, веревка не выдержит ещё пару таких затрещин. В этот момент я понял, что в дереве находится множество закрытых окон, похожих на то, из которого я сделал “шаг в большой мир”. Не хотелось бы голышом пролетать рядом с чьей-нибудь спальней. Надеюсь, никто не решится посмотреть на безжизненный сумрачный лес именно сейчас.
— Эй, осторожнее! Вдруг Олег действительно упадёт! — с наигранной обидой сказала младшая, но актер из нее так себе. Уж это я успел заметить. — Мама сказала, что мы не должны вредить людям, а ты даже за нападение на него толком не извинилась.
— Я хотела, но он… — едва ли не плачущий голос Рами становился всё тише с каждым словом.
— Да-да, люди плохие, обижают бедную сестрицу, — с очевидным укором перебила сестру Тифа — И раз…И-два…
Я, кстати, вешу 80 килограмм. Не такой уж и большой вес для среднестатистического мужчины, но уж точно не тот вес, который может утянуть маленькая девочка. Насколько же сильны её тоненькие ручки на самом деле?
— И-раз… И-два…
Это надолго.
Вот висишь ты себе, лицом вниз, и понимаешь всю бессмысленность бытия. Может, всё не так уж и плохо? Вообще, чего я добился своей паникой? Чуть не умер снова. Нужно держать себя в руках, даже если инстинкты говорят обратное. Я — человек, существо разумное и гордое. Кстати о гордости: одеться бы тоже не помешало, холодно же.
А-пчхи.
Учитывая, сколько усилий было потрачено, чтобы меня спасти, создаётся впечатление, что мне действительно не желают зла. Может, конечно, это чувство и обманчиво. В моём мире насекомым чужды эмоции, ими движет холодный
