в самое сердце. Вокруг было темно и тихо, как в могиле. Сведенные судорогой легкие отказывались дышать, а охваченные паникой мозги – думать. Он отчетливо помнил, как приложил инъектор к плечу, и все, больше ничего, словно щелкнули выключателем, и вот теперь он здесь – в беззвучном мраке преисподней.
Собрав волю в кулак, Вадим кое-как упорядочил дыхание. Приток кислорода освежил голову, помог восстановлению слуха и зрения.
В центральном колодце тихонько завывал ветер. По выгнутой поверхности купола безмятежно гуляли красноватые блики. Все как обычно, ничего сверхъестественного внутри гайки не наблюдалось.
Наверное, это был дурной сон, подумал Вадим, или голодный обморок. Он медленно ощупал карманы. Коробочки инъектора нигде не было. Потерял? Выкинул? От греха подальше! И правильно! Надо бороться до конца, до последнего вздоха! Сейчас он выберется из гайки и опять пойдет к поселку, и так до тех пор, пока не упадет без сил…
«Напрасно!» – ядовито пропищал голосок малодушия. «Пусть! – мысленно оборвал его Вадим. – Гораздо проще умирать, сознавая, что сам Господь отказался протянуть тебе руку помощи, а значит – таков был Великий Замысел Божий, и не мне оспаривать это решение. Но сначала я все-таки хочу убедиться, что меня действительно кинули на самом высоком уровне!»
Дневной свет больно резанул по глазам. Вадим высунулся из тоннеля и долго щурился, пытаясь поймать расползающиеся контуры уже до отвращения изученной местности, но те все никак не желали принимать знакомые очертания. И тут до Вадима дошло – надписи нет! Да! «Муйня» исчезла, как, собственно и весь холм, на котором она была выложена. Как бы Глен порадовалась…
Не поддаваясь преждевременным эмоциям, Вадим не поленился обойти вокруг гайки, хотя магнитометр точно указывал, что ошибки нет – он не перепутал тоннели, а следовательно, окрестности артефакта и впрямь изменились. Убедившись в этом воочию, Вадим решительно направился в сторону поселка. Ничего хорошего от этой прогулки он не ждал. Округа преобразилась настолько, что предполагать, будто ему посчастливилось вернуться обратно на Теллуру, было просто глупо. Каменистое плато с гайкой посередине, скалистая гряда и горные пики в отдалении явно указывали на то, что если эта планета и не Теллура, то, по крайней мере, ее ближайшая родственница. Но даже между близнецами часто простирается такая пропасть, что только держись.
Вскоре его опасения подтвердились самым неприятным образом. Топкое непроходимое болото начисто отрезало путь к побережью. Вадим не имел ни малейшего представления, как и с какой стороны обойти эту естественную преграду, а потому двигался по прямой, пока не застрял окончательно.
И тут на горизонте возникла черная точка. Она быстро росла, невероятно быстро, для того чтобы оказаться каким-нибудь безобидным созданием здешнего хилого животного мира.
По пояс в воде Краснов был слишком заметен и беспомощен, а игра без козырей не входила в его планы. Быстренько выбравшись на покрытый густым подлеском островок, Вадим устроился в склизкой, воняющей плесенью ложбинке и стал ждать.
Всколыхнув сочную болотную зелень, над головой прошел странный летательный аппарат. Вадим никогда не видел такой конструкции, а он, в силу своих увлечений, неплохо разбирался в подобной технике.
Подавив острое желание выпрыгнуть из укрытия и замахать руками вслед удаляющейся машине, Вадим попытался размышлять здраво, отбросив эмоции. Скорее всего, там во флаере люди, думал он. В противном случае все кардинально меняется и ничего предугадать невозможно. Итак, эти люди имеют хорошую, максимально обособленную от Земли техническую базу. Кто они? Друзья или враги? Судя по тому, что происходит на Теллуре, вероятнее второе… Мои действия? Сдаться на милость победителя или утопиться на зло врагу?
Вновь накатил ветер. Летательный аппарат возвращался, теперь он шел еще ниже. Мягкие нежно-зеленые веточки молодого кустарника затрепетали в земном поклоне. Машина повисла совсем рядом. Заметили – догадался Вадим и поднял голову. Будь что будет! Таиться уже не имело смысла, да и особого выбора у него не было.
В днище машины, словно третий глаз во лбу прорицателя, распахнулся овальный люк и уставился на него темным гипнотизирующим взглядом. Вадим покорно ждал чего угодно, вплоть до прицельного выстрела. Но вместо этого из люка вывалился человек! Женщина! Вадим почти сразу узнал ее!
– Глен… – ошалело прошептал он. Мир качнулся, точно собирался рухнуть в обморок. – Я же тебя похоронил…
Ужас в его душе боролся с радостью, а здравый смысл с безумием.
– Вадим! – крикнула Глен. Голос ее сорвался на визг. Краснов не почувствовал в этом возгласе надежды на спасение, скорее наоборот. Стараясь остаться незамеченным, он пополз вперед.
Глен медленно спускалась. Подвешенная на тросу с беспомощно растопыренными руками и ногами, изрядно мотаемая ветром, она походила скорее на наживку, чем на спасительницу.
«На живца ловите, суки!» – думал Вадим, раздвигая облепленные мхом ветки, чтобы подобраться вплотную.
– Вадим! – теперь она висела всего в метре от зеленого месива подлеска и казалась еще более беззащитной.
И он прыгнул, вылетел из кустов и будто комок грязи прилип ей на спину. Она и пикнуть не успела, а Краснов уже чиркнул ножом по перегруженному канату, тот сначала не согласился с его аргументами, но потом лопнул как струна, и они повалились вниз.
Подлесок принял их на удивление мягко и спровадил в заполненный болотной жижей овражек. Глен сразу забилась, пытаясь вырваться, а Вадим радостно ловя эти тычки и пинки, лишь щупал ее руки, ноги, живот и вожделенно шептал ей в ухо: «Живая, живая!».
Наконец Глен удалось оттолкнуть назойливого кавалера.
– Вадим! – стоя на коленях, гневно выдохнула она. – Ты в своем уме, мать твою?!
– Не знаю, – глупо улыбаясь, честно признался он.
Лицо девушки было перепачкано грязью, глаза сверкали, чистенький некогда комбинезон, скрывавший – как теперь выяснилось – превосходную на ощупь грудь, превратился в облепленную ряской мокрую тряпку.
Да! Это была она – «убийца с Хорка», и что бы она там ни натворила, но, как и много лет назад, на том злополучном транспортнике, не существовало для Краснова сейчас человека ближе и родней.
– Вадим, – укоризненно повторила Глен, – я тоже очень рада встрече, но зачем же так грубо?
– Я тебе расскажу… потом…
– И у меня есть новости, – с нажимом произнесла Глен. – Это не Теллура!
– Я догадался, представь себе.
– Так какого хрена?! – возмутилась она. – Наше спасение в этом флаере! – Глен указала в небо. – Других путей нет.
– Ты не все знаешь, – посуровев, огрызнулся Вадим.
– Ты тоже, – парировала Глен. – Вставай. Надо выбираться отсюда.
Она вскочила и, выбежав на лысый пригорок, подпрыгнула, замахала руками. Летательный аппарат терпеливо висел на прежнем месте и на ее появление никак не отреагировал. Глен вспомнила про клипсу радиомикрофона.
– Сэр! – позвала она. – Господин Хосимото!
«Ну, что у вас? – недовольно крякнуло в ухе. – Разобрались?»
– Да-а, – нетерпеливо пропела Глен.
«Желаете на борт? А то ведь я не настаиваю, без вас проблем хватает…»
– Не бросайте нас, – жалобно попросила она.
«Ладно, только скажите вашему дружку, чтобы больше не дергался, себе же хуже сделаете!»
– Он не будет! – поспешно заверила японца Глен.
– Гм… – с сомнением кашлянул подошедший Вадим. Девушка смерила его тяжелым взглядом.
Из люка появился новый трос с двойным комплектом креплений на конце. Дождались, поймали, пристегнулись, Глен дала отмашку. Связка медленно поползла вверх.
Лицо Глен оказалось совсем близко, Вадим беззастенчиво разглядывал девушку и молчал. Он не хотел, чтобы его слова услышал кто-то посторонний, а потому решил выждать. Глен, судя по ее виду, была уверена в том, что делает, и, похоже, не подозревала о разыгравшейся в лесу трагедии. Впрочем сейчас уже ни за что поручиться было нельзя.
Японец скупо поприветствовал их на борту. Вадиму его хитрая узкоглазая физиономия сразу не понравилась, он насупился и до конца полета не проронил ни слова. Глен тоже помалкивала. Они сидели в пассажирском отсеке и жадно вглядывались в мелькающий внизу ландшафт, словно пытались запомнить пути к отступлению.
Огромная загадочная конструкция на побережье впечатлила даже видавшего виды Краснова. Если это был какой-то секретный проект, то финансировался он явно по высшей категории.
Детально разглядеть
