помню, что за ним следовало...
Рефлекторно делаю шаг назад, но в этот же момент Воронцов хватает меня за локоть и возвращает обратно.
Рвано выдыхаю. Чувствую, как деревенеют мышцы. Пальцами впиваюсь в мыльницу с такой силой, что они начинают неметь.
Ещё с минуту мы стоим и смотрим друг на друга, пока у Воронцова не заканчивается терпение. Закатив глаза, мужчина делает шаг ко мне на встречу, приближаясь вплотную. После чего просовывает руку в карман моего пальто и сжимает мою ладонь своей.
Дёргает наверх и вытаскивает вместе с фотоаппаратом.
— Глеб Викторович, — выпаливаю, пытаясь забрать камеру. — Отдайте, там не на что смотреть.
Но мужчина уже успевает включить мыльницу и отходит от меня на несколько шагов.
— Александрова, не хочу тебя расстраивать, — говорит, увлечённо пролистывая фотографии одну за другой, — Но я всё-таки испортил тебе кадры природы своим не живописным лицом. Если ты, конечно, всё же не меня снимала.
— Не вас, — выдавливаю раздражённо, прожигая взглядом мыльницу в руках босса.
— А так и не скажешь, — отвечает задумчиво, продолжая рассматривать свежие кадры. — Так значит ты у нас увлекаешься фотографией?
— Не увлекаюсь, — сделав шаг навстречу Воронцову всё-таки собираюсь с духом и выхватываю из его рук камеру. — Просто иногда снимаю то, что кажется мне интересным... Это я не о вас! — поспешно добавляю. — Я о природе.
— Ага, ну да, я заметил.
Мне кажется, или я улавливаю в тоне босса насмешливые нотки? И почему-то от них в груди у меня поднимается новая волна раздражения.
— Я вас не фотографировала, — произношу упрямо, садясь в машину вслед за Воронцовым. Пакет с купленными вещами кладу на заднее сидение. — Я снимала детей, деревья. Вы случайно в кадр попали. У меня палец соскочил, и я нечаянно сделала фото.
— Ага, я так и понял.
Мужчина заводит мотор и выруливает машину на трассу.
По дороге до загородного комплекса мы не разговариваем. А весь оставшийся день уходит на работу над новым заказом.
Воронцов чертит схемы, я под его диктовку делаю важные пометки.
Единственное, что отвлекает — постоянные мысли о сегодняшнем вечере. Я не хочу идти в сауну. Совсем.
Мне будет некомфортно в обществе незнакомых мужчин. Тем более в таком неоднозначном месте...
— Глеб Викторович, — выдыхаю, когда мы заканчиваем с работой и шеф отправляет меня переодеваться. — Может, вы всё же без меня можете сходить?
— Конечно могу, Александрова, — кивает. — Я вообще всё без тебя могу. И на встречу сходить, и переговоры провести, и работу сделать. Только непонятно за что ты тогда зарплату получаешь. Давай, Инна, прекращай раздражать. Иди переодевайся, я буду ждать тебя в холле административного здания. Мыльницу свою, кстати, захвати. Нам нужно будет кое-какие фотографии сделать для работы.
* * *
Через пятнадцать минут, я неуверенно захожу в административный корпус. Воронцов уже сидит в холле на диване вместе с каким-то мужчиной. Очевидно, это владелец загородного комплекса, с которым мне так и не довелось пока что познакомиться.
Идя к ним навстречу, плотнее запахиваю на себе края пальто. Из-за купальника, который надет на мне под свитером и джинсами, чувствую себя ужасно некомфортно.
— Добрый вечер, — замираю в нескольких шагах от мужчин, которые в то же мгновение на меня оборачиваются.
— Это моя помощница - Инна. Инна, это Терёхин Константин Валерьевич — наш заказчик.
Вяло улыбаюсь и протягиваю мужчине руку, которую тот сразу пожимает.
Боже, хорошо, что меня сегодня хотя бы не мутит, потому что внутреннего мандража, который я сейчас испытываю, и так с лихвой хватает...
Вздрагиваю от неожиданности, когда Воронцов вдруг проталкивает пальцы под пояс моего пальто и подтягивает меня к себе.
— Александрова, ты так трясёшься, что под тобой пол вибрирует, — наклонившись, шепчет мне на ухо. — Прекращай сейчас же.
— Я..., — ноздрей касается знакомый аромат мужского одеколона, и я тут же краснею, — Извините, просто волнуюсь немного. Я никогда не была на подобного рода встречах... Фотоаппарат взяла.
— Хорошо. А теперь выдохни и успокойся.
— Да... я успокоилась уже.
— Если вы готовы, то можем пройти в помещения, — заказчик прерывает наши перешёптывания, собирая с небольшого журнального столика бумаги с чертежами. — Вы, кажется, хотели какие-то детали обсудить уже на месте?
Выдохнув, делаю шаг вслед за Терёхиным, но Воронцов снова удерживает меня за пояс, который до сих пор так и не отпустил.
— Стоять, Александрова. Со мной рядом пойдёшь. И чтоб ни на шаг не отходила. Не хватало ещё, чтобы ты в обморок грохнулась и голову об плитку разбила.
Глава 21
Глава 21
Глеб
Млять, какая же она тяжёлая. Вечно трясётся, дрожит, косячит, ещё и со здоровьем проблемы, будто остальных недостатков было недостаточно. Не понимаю, что Борцову может нравиться в этом безвольном слабохарактерном создании? И когда я так отупел, что решил согласиться сделать её моей личной помощницей? Теперь жалею. Но не увольнять же её теперь, когда и без того много сложностей на работе, да и в жизни тоже. У меня мозги не варят ещё кого-то искать. К тому же, в одном Борцов был прав — я ни с кем сейчас сработаться не смогу. Не тот период в жизни.
Ладно. Потом об этом подумаю. Сейчас в любом случае увольнять Инну не стоит, иначе свалится опять на нервах, шею себе свернёт. К чёрту это всё.
Усевшись за стол вместе с заказчиком, наблюдаю за тем, как Александрова неторопливо направляется в нашу сторону из раздевалки, то и дело поправляя лямки чёрного купальника.
Грудь у Инны пышная и красивая. Даже слишком пышная для её худой и хрупкой фигуры. Трудно не обратить внимание, как она покачивается в такт движениям девушки. И заказчик тоже, разумеется, это замечает. Его сальный взгляд проходится по женской груди, опускается ниже, где слишком низкие трусы купальника еле прикрывают линию крутых бёдер.
С трудом удаётся не стиснуть зубы.
Такая же как все.
Я уже почти привык к тому, что все женщины одинаковые. Любят пользоваться своей красотой, чтобы получить выгоду от мужчин, часто врут и
