— Как ты? — выдал он. — Как обстановка вообще? Я в командировке по филиалам, завтра приеду. Никто не звонил тебе, не приходил? Все тихо?
— Тихо, — сказала Рита, — ты был прав, я никому не нужна. Все в порядке.
Фоном послышался гул машин, голоса, Черников чертыхнулся негромко, и снова стало тихо.
— Ты на работе? — спросил он.
— А где же еще, — вздохнула Рита, — отчет делаю.
— А подчиненные твои?
«Овуляшка, тупица и пенсионерка», — Марианка точно подмигнула ей из темного угла за монитором. Так и тянуло перекреститься и отогнать наваждение, но Рита отвернулась.
— Все сама, как всегда, — по голосу было слышно, что Черников улыбается.
— А ты где? — Рита подгребла не пересчитанные еще пачки денег поближе к себе.
— Домой еду, — сказал он, — наконец. Устал как собака. Пообедаем завтра?
Рита смотрела на заваленный деньгами стол, на важно раздувшуюся новую сумку. Если бы Черников захотел, этих денег давно бы тут не было, и он сам давно бы исчез из города. Но он не исчез, он здесь, и деньги — вот они, только руку протяни.
— Давай, — сказала она, — договорились.
— Если что — сразу звони, — негромко донеслось из трубки, — в любое время, хоть днем, хоть ночью.
— Ночью спать надо, — улыбнулась Рита, — до завтра. Пока.
И снова взялась за работу: пересчитывала, складывала купюры в стопки, перехватывала их резинками и убирала в новую сумку. Пятый ряд, шестой, седьмой — «молния» уже сходилась не так охотно, но место еще оставалось. Третий столбик цифр на листке уже достиг нижнего края листа, Рита начала четвертый, и тут телефон зазвонил снова.
— Ну что еще, — она поморщилась: сбилась, придется пересчитывать заново. Посмотрела на экран — номер был незнакомый. «Пофигист? У него вечно сто номеров. Или порекомендовал, как и обещал, еще кому-то». Рита решила ответить.
— Слушаю вас…
— Здорово, курица, — раздалось из трубки, — деньги готовь, завтра подъедем к обеду.
Рита машинально глянула на стол, на сумки, выпотрошенную и приятно-толстенькую, еще раз на номер, что горел зеленым на экране смартфона. Какие деньги, что за шутки?
— Ты жива там, кукушка? — с той стороны уже откровенно ржали. — Платить за разрешение на работу кто будет? Ты и так за прошлый месяц задолжала, так что готовь с процентами.
— Или сама отрабатывать будешь, — добавился второй голос, до того борзый, что так и тянуло послать обоих по матери. Но Рита решила быть вежливой, чего бы ей это ни стоило. Не торговка же гробами она, в самом деле.
— Уважаемые, я плачу Бондарю, с него и спрашивайте. И за прошлый месяц, и за позапрошлый, и в этом месяце заплачу. Долгов у меня нет. А вы валите-ка на хер, голубчики, пока ветер без камней.
Вспомнила, что Юлька обычно так говорила, когда ей звонили типа из службы безопасности разных банков и пугали, что с ее карты вот прямо сейчас, сию секунду списывают несметные миллионы.
— А Вите Северному забыла заплатить, — веско бросили с той стороны, — твой бордель на его территории.
— К Бондарю все вопросы, — отрезала Рита и нажала отбой. Постояла немного, прижав телефон к груди и глядя на разбросанные деньги. Если позвонят еще раз, придется снова обращаться к этой мятой картофельной роже, что принадлежит первому в городе человеку, местному крестному отцу. Странно, что эти отморозки этого не знают. Решили просто наехать по беспределу и срубить денег, если повезет? Но тогда откуда у них ее номер телефона?
Рита быстро досчитала деньги, упаковала их в сумку и сверилась с листком. Вся сумма на месте, все в порядке. Она застегнула сумку, подняла жалюзи. Ветер трепал кленовые ветки, с них летели листья, химера за ними будто качалась на ветвях, как на качелях, и радостно скалилась в быстро темнеющее небо. В дверь постучали, Рита пошла открывать. Это оказался охранник.
— Двадцать один час уже, — сообщил ей вежливый здоровенный парень в темном костюме и с рацией в руке, — вас нет в списке допущенных в помещения банка после этого часа. Уходите, пожалуйста.
— Да с удовольствием, — Рита прижала ладони к глазам, — устала как собака, а еще и половину отчета не сделала. Ухожу, ухожу, не закрывайте дверь, пожалуйста.
Охранник свалил, Рита побежала к себе — там снова трезвонил мобильник, Глеб на этот раз.
— Ну что, как скоро закончишь? — накинулась на него Рита. Она открыла окно и перегнулась через подоконник. Внизу виднелась в сумерках груда кирпичей, поросших травкой, дальше шли какие-то темные кучи и бревна, за ними возвышалась старинная громадина с чудовищем на крыше.
— Почти, — сказал Глеб, — завтра доделаем. Слушай, я что сказать хотел — тут две рожи шарятся рядом, целый день то в машине сидят, то курят, то в окна заглядывают. Кто такие, как думаешь?
«Уроды от Вити Северного», — Рита понятия не имела, что это за хрен с горы, понимала одно: обещанное Пофигистом переформатирование деловых отношений идет полным ходом, и ей в стороне не отсидеться. Ох, как бы не пришлось снова надевать шмотки Текилы и тащиться на рынок.
— Я все улажу, — сказала она Глебу, — постарайся, чтобы завтра все было готово. Я позвоню.
Она накинула плащ, перекинула ремень сумки через плечо, бросила туда телефон. Потом накрасила губы, причесалась, покрутилась перед зеркалом в полумраке, поправляя пояс. Открыла окно, глянула вниз, по сторонам, вдохнула холодный, обжигающий ветер и выкинула баул с деньгами в окно. Тот моментально исчез в темноте, раздался глухой мягкий стук, мелькнула неподалеку темная, чернее ночи чья-то тень. Рита закрыла окно и кинулась к выходу. В коридоре затормозила, закрыла дверь, опечатала ее, как полагается, подергала за ручку и, стараясь не сорваться на бег, пошла вниз. Отдала пенал с ключом охраннику, расписалась в журнале, не торопясь, вышла на крыльцо. Хорошо, что было холодно и пошел мелкий дождь — от напряжения она бы сознание потеряла вот прям здесь, на гранитных ступеньках, или умерла бы от инфаркта. Сердце не помещалось в груди, гудело колоколом, кровь раскалилась и шумела в ушах. Рита медленно, очень медленно, как во сне, прошла вдоль стены банка, повернула и оказалась на совершенно пустой парковке. Тут только ветер гулял и таскал с шумом кленовые листья, те подозрительно шуршали и метались туда-сюда. Рита остановилась, поглядела на угол здания, где висела камера, отошла поближе к стене и со всех ног рванула к забору.
Подбежала, пролезла в щель между мятыми листами, раздался оглушительный треск — плащ зацепился за что-то невидимое в темноте, ткань рвалась. Рита дернулась с силой и буквально вывалилась на ту сторону, еле удержалась на ногах. Правый бок обдавало холодом, шов разошелся, рукав держался на ниточках, над карманом висел обрывок и неприятно шевелился при каждом движении. Рита кинулась вправо-влево, хватала воздух ртом и готова была уже сорвать с себя этот чертов плащ: стало невыносимо жарко, будто оказалась в тех самых тропиках, а на голову вот-вот спикирует стая попугаев. «Спокойно!» Рита остановилась, перевела дух, прислушалась. Ничего, кроме шума ветра в ветках уцелевших кленов, шороха дождя и дальнего ровного гула с проспекта. А тут как на острове, тишина и покой, и еще туман по траве стелется, поднимается все выше и выше, уже почти до колен. Рита постояла еще немного, перевела дух, посмотрела на здание банка, что громоздилось над забором. Нашла свои окна в переплетении веток, включила фонарик в телефоне и пошла по кочкам и камням к большой поросшей травой куче.
