ней немного виновато, но по-старому работать уже не получалось, а, как вести себя по-новому, Петр еще не знал.
Через пятнадцать минут Константин сидел перед Петром. На какое-то время работа вытеснила все остальные мысли. Костя на самом хорошо справлялся. Да, парнишка был еще совсем зеленый, но это, как известно, быстро проходит. Может, Анфису перевести в кадры? У нее должно хорошо получиться. Вон как она этого где-то откопала, пускай и сделала это только ради того, чтобы Леша лишний раз не пялился на какую-нибудь девицу.
Уже давно уход в дела стал для Зимина своего рода эскапизмом. Петр прекрасно осознавал, что прячется за всем этим, чтобы не думать о пресловутом личном и всех ошибках на этом поприще, но такой вариант его вполне устраивал. Все же он не был готов к самокопанию и всему такому.
— И подготовьте, пожалуйста, презентацию до конца завтрашнего дня, — попросил Петр,
— Разумеется, — сказал Костя.
— На этом, пожалуй, все.
Да, вот и задача для Анфисы нарисовалась. Надо придумать что-то связанное с психологическим климатом в команде. Дело важное и полезное. Если она и не сделает это на отлично, то точно ничего не испортит, а, если повезет, то хорошо проведет время.
Можно подумать, что Петр не особо высоко ценил деловые навыки своей ассистентки, но это не так. Он был полностью доволен ее работой и вообще не помнил, чтобы Анфисы когда-то рядом с ним не было. Однако нынешнее она переросла, а до чего-то другого не доросла. Дурацкая ситуация, но она в нее попала, а тут еще и роман с младшим Земцовым усложнил положение. Безусловно, при других обстоятельствах Анфиса смогла бы выжать из этого максимум, однако Илья не собирался ее продвигать только из-за романа с его сыном. Петр мог бы и самостоятельно ее перевести куда-нибудь, но для этого Анфису надо было отпустить…
Он и сам не знал, что чувствовал к ней. Отеческое покровительство? Да не такая уж у них разница в возрасте. Друзьями они тоже не были. Неужто все-таки влюбленность? Тогда точно не самая явная. Хотя, надо признать, мелькало у него к ней нечто похожее на ревность, но как-то давно это уже было.
Сейчас в личной жизни Петра был абсолютный штиль. Когда-то он был женат, потом развелся. Типичная история. За разводом, как и полагается, последовала вереница каких-то отношений, с кем-то он даже жил. А потом надоело. Он устал знакомиться, нравиться, притираться. Романы больше не приносили ничего, кроме скуки. Потому, расставшись с последней пассией, он как будто закрыл эту дверь. Надолго ли? Кто же знает.
Здесь и сейчас работа успешно заполняла, как это называется у поэтов, пустоту в его душе. Приходя домой, он отнюдь не тяготился одиночеством, а выходные он уж точно находил чем занять. Одним словом, Петра все устраивало. Кроме одного: он не знал, что ему делать с Анфисой.
***
Я как обычно выбрал момент, когда Анфиса была у себя одна и тутже шмыгнул к ней.
Присланный мною букет, как и полагается, находился на видном месте. Вся эта канитель напомнила мне, что я давно не делал ничего романтичного, вот я и решил исправиться. Так что утром Рыжику доставили цветы.
— Алеша! — Анфиса бросилась мне на шею и поцеловала в щеку. — Спасибо! Они просто чудесны!
Я почувствовал, как на душе у меня стало теплее.
— Рыжик, я рад, что тебе понравилось!
За последние пару дней я успокоился. В конце концов, я никак не мог повлиять на ситуацию, так стоило ли портить себе настроение? Тем более не ровен час Анфиса о чем-нибудь догадается.
Я мельком глянул на стол этого Кости. Кажется, Анфиса проследила за направлением моего взгляда.
— Они ушли на встречу, — легко пояснила она, — вернутся минут через сорок.
— Хм, ясно, — неопределенно ответил я, — как ты с ним вообще?
— Поверь, степлерами в него не кидаюсь, — хихикнула Рыжик, — нормально мы с ним общаемся. К тому же я ведь сама его выбрала.
— Кстати! — посуровел я. — А чем это он тебе так понравился?
— В первую очередь тем, что он парень, — усмехнулась Анфиса.
— Не понял, — натурально удивился я.
Анфиса посмотрела на меня внимательно и, погладив по щеке, объяснила.
— Неужели ты не понимаешь, мне бы совсем не хотелось, чтобы здесь же сидела какая-нибудь девочка лет двадцати, а ты бы на нее поглядывал. А, если бы она оказалась хваткой, как Костя, то я бы этого точно не перенесла.
Анфиса говорила спокойно, без единой нотки кокетства. И это даже немного пугало.
— Рыжик, ты за кого меня принимаешь?
Я осторожно привлек Анфису к себе и поцеловал ее в носик.
— Чтоб я больше ничего такого не слышал, — шепотом добавил я, — запомни: я люблю тебя.
В эту секунду я с особой четкостью осознал, что Анфиса ни при каких условиях не должна знать про Ермолову. Даже про то, что я когда-то встречался с такой.
Вечером мы как обычно сели ужинать на кухне и делились новостями. Это было время, которое мы называли “цифровой деткокс”. Использование телефонов было под строжайшим запретом. Только общение друг с другом и ничего больше. Я рассказал про фотосессию, которую мне заказали. Задумка там получалась очень любопытная, и мне было интересно попробовать свои силы. Анфиса слушала меня увлеченно, и это подстегивало все больше и больше пускаться в детали. В какой-то момент я опомнился, испугавшись, что утомил ее.
— Извини, — смущенно засмеялся я, — что-то я увлекался.
— Почему ты извиняешься? — улыбнулась она. — Мне понравилось, как ты все это описал.
— Тогда ладно, — я привычно погладил ее по руке, — теперь ты расскажи, что у тебя нового?
— Я определилась с направлением учебы.
— И ты молчишь?
— Это все решилось ближе к концу дня. Петр позвал меня к себе, я представила ему список программ, и мы вместе выбрали.
Можно подумать, что я почувствовал укол ревности, ведь это со мной Анфиса должна была посоветоваться. Но ничего такого не произошло. Во-первых, сколько бы я не погружался в дела и все такое, я вряд ли мог бы посоветовать ей что-то дельное. Во-вторых, рабочие способности Анфисы Зимину были известны всяко лучше, чем мне. Вы же понимаете, что для меня она по определению была самой талантливой во всем, а он как ни крути знал ее сильные и слабые стороны.
— И что же это будет? — поинтересовался я.
— Петр считает, что мне надо попробовать себя в работе с персоналом. И как раз есть одна программа, которая стартует вот-вот, но я успею записаться. Она рассчитана на
