и ей, — и мы все еще остаемся командой. И плевать мне на развод. Мы справимся с этим вместе.
Холли шмыгает носом, отстраняясь, ее руки все еще сжимают мою рубашку.
— Обещаешь? — спрашивает она, и ее голос дрожит от уязвимости.
Я отвечаю решительным кивком, вытирая ее слезы большим пальцем.
— Я обещаю. Я не брошу тебя.
Она долго смотрит на меня, как будто не уверена в реальности происходящего, ее темные глаза встречаются с моими. И в тишине ванной она снова целует меня.
Я не отстраняюсь.
ГЛАВА 12
Именно Рождество в сердце наполняет воздух Рождеством. У.Т. Эллис
Холли
Это неправильно.
Вот так все, что я делала, все, что произошло и привело меня сюда, к этому моменту.
Но на волне всех новостей, в ситуации, которая кажется непреодолимой, внутренний голос, кричащий, что Итан и я — это явно плохая идея, звучит не так уж и угрожающе.
На самом деле, почти с яростью засовывая этот голос подальше, я цепляюсь за Итана крепче, обвивая руками его шею и притягивая его еще ближе, отчаянно нуждаясь в его прикосновениях и растворяясь в нем. Он теплый, каким я его и запомнила, а тело крепкое, состоящее сплошь из хорошо развитых мускулов.
Он нужен мне прямо сейчас, возможно даже больше, чем когда-либо.
Итан прерывисто вздыхает, когда я зарываюсь руками в его шелковистые волосы, наслаждаясь тем, что снова могу прикасаться к нему.
Боже, как же мне этого не хватало. Как не хватало нас.
За все эти годы я никогда не хотела чьих-то прикосновений так сильно, как прикосновений Итана. Никогда так сильно не хотела чьих-то еще объятий. Никогда не была в таком отчаянии.
Всегда только Итан.
И навсегда будет только Итан.
Он касается губами моей ключицы, оставляя на коже огненный след. Меня пронизывает острым желанием. Я хочу очутиться с ним в кровати, потеряться в его прикосновениях, в его поцелуях, и никогда не возвращаться в «реальную» жизнь, где через несколько дней мы официально разведемся. Но сейчас все это не имеет никакого значения. Единственное, что имеет значение — это ощущение, как он удерживает меня, словно якорь, не давая шторму унести меня и поглотить с головой.
— Холли, — шепчет Итан мне в плечо, скользя губами по моей ключице, — скажи мне, что ты этого хочешь.
— Да. — В моем голосе слышатся отчаянные нотки, когда я поднимаю его голову, чтобы он взглянул на меня. — Пожалуйста.
К его чести, он больше не сомневается, увлекая меня в еще один поцелуй, в то время как его руки почти благоговейно скользят вверх и вниз по моим рукам. Я знала, что изголодалась по его прикосновениям, но до сих пор не осознавала, насколько сильно. Стены, которые, как мне казалось, я возвела после нашего расставания, рассыпаются на мелкие кусочки, и в данный момент мне на это наплевать.
Я люблю его.
Он нужен мне.
Итан берет меня за руку и помогает подняться, его губы и язык все еще исследуют мой рот и разжигают знакомое тепло по всему моему телу. Обхватив его руками, я позволяю ему подхватить меня и вынести из ванной. Он останавливается у двери в спальню, его рука касается ручки, и я понимаю, что муж ждет моего разрешения. Я быстро киваю ему, и он открывает дверь, а после укладывает меня на кровать.
— Милая, прекрасная Холли. — Боже, мне нравится, когда он произносит мое имя. Нравится так же, как и вес его тела, прижимающего меня к себе так крепко, что кажется он никогда не позволит мне упасть. — Я скучаю по этим прикосновениям. — Его голос звучит грубо, а слова получаются рваными. — Ты такая красивая.
— Займись со мной любовью.
Дыхание становится прерывистым, когда он накрывает мое тело своим, нежно поглаживая лицо, прежде чем снова завладеть моими губами.
Когда его теплые пальцы скользят под подол моего свитера и касаются обнаженной полоски кожи чуть выше пояса моих джинсов, желание пронизывает меня, пока наша одежда не исчезает полностью.
Руки и губы Итана исследуют мое тело, вызывая чувства, о существовании которых я успела забыть. Муж точно знает, как прикасаться ко мне, чтобы свести с ума. Своими ласками он прогоняет все тревоги и панику, а когда входит в меня, мои мышцы крепко сжимаются вокруг его длины. Это ощущение приводит в боевую готовность каждое нервное окончание в моем теле, заставляя меня желать большего.
— Холли, я скучал по тебе.
Мои глаза открыты. Я обхватываю руками его плечи, из приоткрытого рта вырывается стон, мое тело влажное, отчаянно желающее и готовое принимать его ласки.
Мы двигаемся в унисон, как будто созданы только друг для друга. Наши взгляды встречаются, и в его глазах мерцает возбуждение. Его широкие плечи нависают надо мной, его грудь вздымается с каждым глубоким, восхитительным толчком.
Когда он выходит из меня и проводит кончиком эрекции по клитору, я приподнимаюсь выше, стремясь к нему, к нашему соединению.
— Войди в меня. Я хочу, чтобы ты был внутри, — умоляю я, задыхаясь.
Обхватив рукой мои щеки, заставляя меня удерживать его взгляд, он снова входит меня. По всему моему телу пробегают мурашки удовольствия. Я откидываю голову назад в экстазе, из моего рта вырывается крошечный всхлип наслаждения.
А затем он начинает жестко трахать меня. Мы оба держимся изо всех сил, снова беря и отдавая себя друг другу.
Как и всегда, я приветствую эту силу, нас и то, как мы знакомимся друг с другом заново; это ошеломляющее удовольствие, которое может вызвать только Итан. Он продолжает входить и выходить, его движения больше не медленные и не нежные. Наши занятия любовью всегда были напористыми. Его поцелуи сводят меня с ума. Мое тело реагирует так, словно долгое время было лишено любых прикосновений, что на самом деле является правдой. Я двигаюсь ему навстречу, прижимаюсь к нему, отчаянно пытаясь стать еще ближе, теплый шар внизу живота продолжает расти, пока не взрывается внутри. Мы достигаем пика одновременно, растворяясь в объятиях друг друга, пока на нас продолжает накатывать блаженство. Какое-то время мы так и лежим, дрожа от наслаждения, не решаясь заговорить, а его лоб прижимается к моему. В окно спальни струится лунный свет, и на меня накатывает волна усталости после занятия любовью.
— Тебе нужно отдохнуть, — бормочет Итан, целуя меня в макушку. — Сейчас, я только…
Он скатывается с меня и собирается встать, но я хватаю его за руку.
— Подожди, — умоляю его я. — Останься со мной.
Итан долго
