– Надо все-таки поговорить с мальчиком, – вдруг предложил он, – с тем, что слышал крик.
Джимми Браун оказался смышленым парнишкой. Он с нетерпением ждал, когда ему начнут задавать вопросы, и был сильно разочарован, что от него первого не потребовали рассказать о том роковом вечере.
– Ты, как я понимаю, был недалеко, на другой стороне реки, – начал разговор сэр Генри, – напротив деревни. Ты кого-нибудь видел на том берегу?
– Кто-то гулял по лесу. Я думаю, это был мистер Сандфорд. Джентльмен-архитектор, который строит чудной дом.
– Это было минут за десять до того, как ты услышал крик?
Мальчик кивнул.
– Видел ли ты еще кого-нибудь на другом берегу реки, там, где деревня?
– Какой-то человек шел по тропинке на той стороне. Шел медленно и посвистывал. Мне показалось, что это был Джо Эллис.
– Как же ты смог узнать его? В тумане, в сумерках? – резко спросил инспектор.
– По свисту. Джо Эллис всегда насвистывает одну и ту же песенку: «Хочу быть счастливым». Это единственный мотив, который он знает, – снисходительно пояснил мальчик.
– Любой мог насвистывать этот мотив, – заметил Мэлчетт. – Он шел по направлению к мосту?
– Нет, в другую сторону, к деревне.
– Не думаю, что стоит проявлять интерес к этому неизвестному, – заключил Мэлчетт. – Ты слышал крики, всплеск воды и спустя несколько минут увидел тело, плывущее вниз по течению. Ты побежал за помощью назад через мост, прямиком в деревню. Ты никого не видел у моста? Когда бежал за помощью?
– Мне кажется, шли двое с тачкой по тропинке к речке, но они были немного в стороне. Я не мог понять, приближаются они или удаляются. Дом мистера Джайлза был ближе всех. Ну, я туда и побежал.
– Ты хорошо поступил, мой мальчик, – похвалил его Мэлчетт.
– Ты действовал правильно. Ты ведь скаут, не так ли?
– Да, сэр.
– Очень хорошо.
Сэр Генри задумался. Достал клочок бумаги из кармана, посмотрел на него и покачал головой. Не может быть, и все же…
Он решил зайти к мисс Марпл.
Она приняла его в милой, несколько старомодной гостиной.
– Прибыл доложить об успехах, – невесело начал сэр Генри. – Боюсь, что, с нашей точки зрения, дела не очень хороши. Собираются арестовать Сандфорда, и должен сказать, что считаю это оправданным.
– Так, значит, вы ничего не нашли в поддержку моей теории? – Мисс Марпл была взволнована. – Может быть, я была не права, совсем не права? У вас такой большой опыт.
– Во-первых, – сказал сэр Генри, – я сам не могу никак в это поверить, а потом, мы сталкиваемся с неопровержимым алиби. Джо Эллис весь вечер прикреплял на кухне полки, а миссис Бартлет наблюдала за его работой.
Мисс Марпл глубоко вздохнула.
– Не может быть! – возразила она. – Ведь это произошло в пятницу вечером.
– В пятницу вечером?
– Да, в пятницу вечером. В пятницу миссис Бартлет по вечерам развозит белье заказчикам.
Сэр Генри откинулся на спинку стула. Он вспомнил, что мальчик Джимми рассказывал о насвистывающем человеке… Да… все сходится.
Он поднялся, с жаром пожимая руку мисс Марпл.
– Кажется, я знаю, что делать, – заявил он. – По крайней мере, можно попробовать…
Пять минут спустя он снова появился в коттедже миссис Бартлет, где в маленькой гостиной среди китайских собачек встретился с Джо Эллисом.
– Вы солгали нам, Эллис, о прошлом вечере, – твердо сказал он. – Вас не было на кухне, и вы не вешали шкаф между восемью и восемью тридцатью. Вас видели на тропинке у моста за несколько минут до того, как была убита Роуз Эммот.
Эллис окаменел.
– Она не была убита, нет! Я ничего не мог сделать. Она бросилась сама… Она потеряла голову. Я бы никогда не тронул ее.
– Тогда зачем вы солгали? – не отступал сэр Генри.
– Я испугался. Миссис Бартлет видела меня там. Когда потом мы узнали, что произошло… Ну, она подумала, что это может плохо для меня кончиться. Мы решили: я скажу, что работал здесь. Она редкий человек, редкий. Она всегда так добра ко мне.
Ни слова не говоря, сэр Генри вышел из комнаты на кухню. Миссис Бартлет мыла посуду.
– Миссис Бартлет, – обратился он к ней, – я знаю все. Думаю, вам лучше признаться, если вы не хотите, чтобы Джо Эллиса повесили за то, чего он не совершал… Нет? Я вижу, не хотите? Расскажу вам тогда, что случилось. Вы пошли развозить белье из стирки, встретили Роуз Эммот. Вы знали, что она бросила Джо и крутит с этим приезжим. И вот она попала в беду… Джо готов прийти к ней на помощь, готов жениться, если она согласится. Вы возненавидели эту девицу… Вы не могли допустить, чтобы эта никудышная девчонка увела у вас мужчину. Вы женщина сильная, миссис Бартлет, вы схватили девушку за плечи и столкнули в реку. Через несколько минут вы встретили Джо Эллиса. Мальчик Джимми видел вас издалека, но из-за темноты и тумана принял детскую коляску за тачку, которую везли двое мужчин. Вы убедили Джо, что его могут заподозрить, и придумали ему алиби, но на самом деле это было алиби для вас. Я прав, не так ли?
Сэр Генри затаил дыхание. Он все поставил на кон. Женщина стояла перед ним, вытирая руки о передник и медленно обдумывая ответ.
– Точно так, как вы говорите, сэр, – наконец произнесла она невозмутимым глухим голосом (опасным голосом, как вдруг определил его сэр Генри). – Не знаю, что нашло на меня. Бесстыжая, вот она какая была. На меня просто нашло… Она не имела права забирать у меня Джо. У меня ничего не было хорошего в жизни, сэр. Муж мой был несчастный человек, инвалид и упрямец. Я лечила его и ухаживала за ним по-честному. А потом Джо снял у меня комнату. Я не совсем старая женщина, сэр, хоть у меня и седые волосы. Мне только сорок, сэр. Таких, как Джо, – один на тысячу. Я бы ради него не знаю что сделала. Он как маленький ребенок, сэр. Такой добрый, такой доверчивый. Он был мой, сэр, я заботилась о нем… И тут эта… – Миссис Бартлет проглотила конец фразы.
Даже в такой момент она оставалась сильной женщиной. Несчастная стояла прямо и с вызовом смотрела на сэра Генри.
– Готова идти, сэр. Никогда бы не подумала, что кто-нибудь догадается. Ума не приложу, как вы узнали. Не пойму, в самом деле.
Сэр Генри покачал головой.
– Это было нелегко, – сказал он и подумал о листочке бумаги, все еще лежащем у него в кармане. На нем было выведено старомодным почерком: «Миссис Бартлет, у которой проживает Джо Эллис».
Мисс Марпл опять оказалась права.
Двойная улика
– Но самое главное – никакой огласки, – повторил мистер Маркус Хардман, кажется, уже в пятнадцатый раз.
Слово «огласка» проскакивало в его речи с постоянством некоего лейтмотива. Мистер Хардман был изящным, слегка пухловатым мужчиной небольшого росточка, с холеными наманикюренными руками и жалобным тенорком. Ему приходилось постоянно вращаться в светских кругах, и его считали там своего рода знаменитостью. Он был богат, но не чрезмерно, и с воодушевлением тратил свои деньги в погоне за мирскими удовольствиями. Он страстно увлекался коллекционированием. Антикварные вещи бесконечно радовали его душу. Старинные изящные кружева и веера, пережившие века ювелирные украшения… ничто грубое или современное, разумеется, не заинтересовало бы Маркуса Хардмана.
