Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
пресса?
– Помогите! – не прекращал орать человек. – Жизнью заклинаю, помогите нам! Я не могу выйти из пультовой, замок заклинило, когда начал работать пресс! Там жена и дети, помогите! Все отдам, только спасите их!
– Так уж и все, – буркнул Геральт. – Слышь, человечек, глянь-ка на пульт. Слева и сбоку. Там должна быть табличка – что там написано?
Человечек осекся, орать перестал, но послушно шагнул прочь от видеофона и наклонился.
– Гэ-Пэ сто два! – прочел он. – Завод «ГидроПромАвтоматика»…
– Понятно, – кивнул Геральт. – Сто второй, значит…
– Да делайте же что-нибудь! – снова сорвался на крик человек.
– А с какой, собственно, стати? – поинтересовался Геральт с прежним леденящим душу спокойствием.
– У вас что, сердца нет? – человечек принялся умолять. – Там жена и семеро детей! Младшенькой всего полгода! И собака там! Они ведь погибнут все!
– Надо же, – сокрушенно вздохнул Геральт. – И собака!
Синтия боялась вмешаться. Она не верила, что ведьмак бросит человека и его семью в беде.
– А заплатить у тебя найдется чем? – вновь невозмутимо спросил Геральт. – А то, знаешь ли, я не работаю бесплатно. Я ведьмак.
Человек умолк, в упор взглянув на Геральта, – на лысую голову, на татуировку, на немигающие глаза.
– Ведьмак, – пробормотал человек.
На его лице отразились напряженная работа мысли и целая гамма противоречивых чувств. С одной стороны – радость и надежда, ведь кто, как не ведьмаки, умеют укрощать своенравные машины вроде пресса, заглотившего семью этого несчастного? С другой – естественный страх и недоверие обывателя по отношению к ведьмакам: существам странным, неприятным и плохо постижимым.
– У меня есть немного денег… Тысячи две.
– Мало. Меньше чем за двадцать я со сто вторым путаться не буду, здоровье дороже.
– Я отработаю! – горячо пообещал живой.
– Не пойдет. Оплата вперед. Ты хоть знаешь, что за монстр этот сто второй?
Человек в отчаянии оглянулся – Синтия смутно различала за его спиной припавшие к прозрачной стене силуэты.
– Помоги, ведьмак! Потом разберемся!
Но Геральт остался непреклонен и глух к чужим мольбам:
– Нет, уважаемый. В кредит я не работаю.
– Бери все, что у меня есть! – человек едва не плакал. – Машина есть, деньги, у жены кое-какие побрякушки – забирай все! Только спаси их!
– Говоришь, младшенькой полгода? – задумчиво протянул Геральт. – А остальным сколько?
– Да какая разница? – взвыл живой. – Старшей уже двенадцать.
– А вон тому пацану сколько? – не унимался Геральт. – Который с краю.
– Два… с небольшим.
– Самое то, – кивнул Геральт. – Хорошо. Я помогу не за деньги. Но если я сумею отключить пресс, ты отдашь мне этого ребенка.
– Как? – остолбенел человек. – Что значит «отдашь»?
– То и значит, – буркнул Геральт. – Не бойся, я его не съем. Всего лишь предоставлю ему шанс стать ведьмаком. Шанс невеликий, один из десяти. Но все же.
– Ведьмак, ты с ума сошел? – голос человека дрожал. – Это же мой сын! Как я могу его кому-нибудь отдать?
– Да запросто. Заделаешь еще одного, если жена выживет, конечно. Да и так у тебя аж шестеро детей остается. Решай – или все погибнут, или ценой сына спасешь жену и остальных.
Человек, кажется, потерял дар речи.
– Решай, – холодно посоветовал Геральт. – Стена, чтоб ты знал, это не стена, а поршень, и он движется. Пока мы болтаем, он движется пядь за пядью. Вон, старшенькую твою уже на метр сдвинуло.
– Ведьмак, – прошептал человек. – Не губи…
– Я-то не гублю, – Геральт пожал плечами. – Ты сам губишь. И себя, и семью свою. Я предлагаю тебе сделку, вполне разумную сделку. Я спасаю восемь жизней – твоя, в общем-то, не в счет. Одну жизнь из восьми я забираю для своих целей. Остальные – ваши, живите и радуйтесь. Или снова в пресс лезьте, ваше право. По-моему, я не слишком много прошу.
Синтия, нервно сглатывая слюну, слушала отчаянные призывы человека и жутковатые доводы Геральта еще несколько минут.
– Между прочим, – вскользь заметил Геральт, – вот-вот будет поздно кого-либо спасать. Мне еще до вас добежать нужно.
– Мы близко, за стеной. Рядом со входом.
– Ну, тогда еще десяток минут имеется. Если, конечно, сто второму не надоест двигать поршень в муравьином режиме, по миллиметру в секунду.
На живого жалко было смотреть.
– Я согласен, – прошептал он обреченно.
– Давно бы так, – ворчливо обронил Геральт. – Пошли, Синтия.
Они покинули сторожку и подошли к запертой двери, о которой упоминал человек в пультовой. На двери имелась табличка именно с этой надписью – «ГП-102. Пультовая», так что об ошибке говорить не приходилось. Дверь была не железная, а лишь обитая железом. Жестью.
Геральт меланхолично отстегнул ружье, с хрустом передернул затвор и повернулся к Синтии:
– Отойди. И уши зажми.
Синтия повиновалась.
Сначала звонко – бабах! бабах! А потом глухое – бум-м!
Это Геральт пнул изувеченный замок подошвой гномьего ботинка. Дверь не выдержала и со скрежетом отворилась.
Пультовая, белый как мел человек в дверном проеме. Прозрачная стена, несколько силуэтов в полутьме. И низкий утробный звук движущегося поршня. Картина была настолько сюрреалистическая и жуткая, что Синтия на несколько мгновений оцепенела.
Вот она, оказывается, какая – ведьмачья работа…
– Выходи, дурень, – буркнул Геральт. – И чего вас в камеру понесло…
– Дети сунулись, – прошептал человек. – Жена со старшими их вывести хотели, а я не успел, дверь захлопнулась.
– Не захлопнулась, а заблокировалась, – уточнил Геральт. – Одновременно с пуском поршня.
Синтия усилием воли отогнала оцепенение. В ней шелохнулось любопытство – как ведьмак намеревается остановить пресловутого сто второго? Эдакую махину, вросшую в здание? Страшная штука, если даже Геральт опасается с ним связываться.
Пройдя несколько шагов к пульту, ведьмак сломал какую-то печать, откинул плоскую крышку и раздавил над черной кнопкой стеклышко. Синтия успела прочесть не вполне понятную фразу на крышке: «Аварийная остановка гидравлики».
– Кричи «ура», – посоветовал Геральт, нажимая кнопку. Звук поршня оборвался, стало тихо-тихо: Синтия явственно услышала свистящее дыхание незадачливого родителя-заводчанина.
– Так! – Геральт обошел пульт и потянул на себя ручку единственной двери рядом с прозрачной стеной. Замок звонко щелкнул, дверь безропотно отворилась – была она чуть не в локоть толщиной, будто у гигантского сейфа. Нырнув в щель, Геральт открыл и вторую дверь, ведущую непосредственно в рабочую камеру пресса. Мать принялась бесцеремонно выпихивать из смертельного места детей, потом в щель скользнула рыжая вислоухая собака и последней выскочила сама женщина.
Семейные объятия сопровождались плачем.
С полминуты Геральт снисходительно наблюдал за этим, потом тронул размякшего папашу за плечо.
– Ладно, наобнимаетесь еще. Мы пойдем. Эй, пацан! Иди сюда.
Упомянутый пацан, размазывая по замурзанной физии слезы, жался к мамкиному подолу. Мамка одной рукой прижимала к себе сверток с грудничком, второй обвила шею мужа.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
