— Осторожнее, мисс. — Напутствовал её Мэтью, проходя вглубь единственной комнаты, служившей и кухней, и прихожей, и спальней. — Присаживайтесь за стол, я сейчас.
Лора послушно присела на край деревянной лавки, осматриваясь по сторонам. Помещение имело низкий потолок, под которым всюду висели пучки какой-то сушёной травы, вязанки чеснока и лука. Плохо заправленная кровать была застелена покрывалом из медвежьей шкуры, изрядно потёртой, кое-где даже до дыр. Стояла она на деревянных пеньках вместо ножек, и, скорее всего, была самодельной. В правом углу комнаты располагалась небольшая печка, слева угол был оборудован занавеской, висящей на старинной гардине, прибитой к потолку, и что было за ней, Лора уже не видела.
На деревянном столе не было даже скатерти, и он был усеян крошками хлеба и чего-то ещё — остатками завтрака, или, может быть, ужина. И везде, возле кровати, порога, и по всему периметру пола, была насыпана соль — белые грани её сверкали, как снег на рождество, в искусственном свете лампочки без абажура.
Меж тем охотник за призраками снял с себя старенький потёртый жилет из тонко выделанной кожи, оставшись в одной простой рубахе, облегавшей его широкие мускулистые плечи и руки. А потом, подумав, стянул и её.
Лора с некоторым стыдом тайно посматривала в сторону Мэтью. Ну что ж, если он хотел её приятно удивить, то у него это вышло. Пусть не силой ума, но зато неплохой спортивной фигурой.
Тот же, заметив на себе любопытный взгляд девушки, красовался перед ней как мог, поворачиваясь то так, то эдак, чтобы ещё раз продемонстрировать свои мускулы, красиво играющие при каждом таком движении.
От него пахло свежим потом, но, похоже, это нисколько не смущало мистера Клабана. Наоборот, Лора начала думать, что он специально выставлял себя таким самцом, чтобы привлечь её внимание, заинтересовать. И в чём-то, конечно, был прав — об этом свидетельствовали раскрасневшиеся щёки девушки.
Потом, повозившись возле кухонного шкафа с посудой, Мэтью поставил перед Лорой чашу с каким-то напитком, который она поначалу приняла за холодный чай, и сделала глубокий глоток.
И обожгла себе весь рот и пищевод, едва не выплеснув всё назад. Прикрывши рот ладонью, она подняла на скалившего зубы мистера Клабана покрасневшие слезящиеся глаза, пытаясь хотя бы вздохнуть.
— Что это?! — Только и смогла прошептать она.
— Настойка на травах. Успокаивающая. — Усмехнулся Мэтью. — Да пей, кукла, тебе надо немного расслабиться, прийти в себя.
— Я не могу это пить… — Прошептала Лора, всем видом показывая своё отношение к пойлу в чашке.
— Ну как хочешь. — Он забрал чашку себе и осушил одним махом, даже не поморщившись. — Я не виноват, что в этой деревне торгуют только этим бальзамом. Но я, в принципе, уже привык… Ну что, расскажешь от кого или чего ты бежала?
А он оказался наблюдательнее, этот охотник. Но и девушка была не простушкой.
Лора качнула головой, всхлипнув — та жидкость, которой она поперхнулась так неосторожно, нещадно жгла нос.
— От кого тут можно бегать, мистер Клабан? Собак и тех нет. Что уж говорить о людях. Да вы и сами мне говорили, сторонятся они этого места, разве нет? Считайте это моей утренней пробежкой.
— Это верно. — Согласился Мэтью, возвратившись к шкафу и плеснув себе ещё одной порции напитка. — Ни собак, ни волков, ни лис. Словно разом все вымерли. Не находите это странным, мисс Беррингс?
Лора подняла глаза. Похоже, те капли бальзама, что ей удалось проглотить, всё же подействовали, и у девушки закружилась голова. Не так, чтобы ей было некомфортно, наоборот. Тело расслабилось, а в мыслях появилась некоторая лёгкость. И смелость.
— Отчего же. Вы знаете, я приехала сюда из города. Небольшого, но достаточно развитого. Так вот, лисы и у нас там не бегали. Что в этом странного?
— Но у вас же жили домашние животные, мисс Беррингс? — Усмехнувшись, возразил Мэтью — в его взгляде тоже прослеживался небольшой хмельной огонёк. — Наверняка у вас жила какая-нибудь кошка. Все девушки без ума от кошек!
Лора хитро прищурилась.
— Представьте себе, нет. У меня не было кошки. Мне некогда было ухаживать за живностью, так как я работала по двенадцать часов в сутки, и да, сил мне хватало только для того, чтобы прийти домой, принять душ и рухнуть на неразобранную кровать.
— Поэтому ты решила сбежать от городской суеты и людей, чтобы поселиться в этой чёртовой глухомани, в заброшенном доме, подальше от прогресса и цивилизации? — Засмеялся Клабан, усаживаясь на стул рядом с девушкой.
Он всё ещё был обнажён по пояс, и от столь близкого его присутствия Лоре стало не по себе — интуиция нашёптывала, что этому мужчине доверять нельзя.
— Скажите ещё, что я ненормальная…
— А мне не нравятся нормальные. — Тот пододвинул стул ещё ближе, многозначительно буравя девушку похотливым взглядом. — И, признаюсь честно, ты уже сводишь меня с ума…
Девушка осторожно отодвинулась подальше, проскользнув по лавке, начиная вырабатывать план, как бы ей отсюда побыстрее убраться.
Бежать от одного, чтобы попасть в лапы к другому — сейчас ей это казалось наихудшим из вариантов.
— А вы как узнали об этом месте, мистер Клабан? Вы же тоже не местный.
— О, внутреннее чутьё приводит меня в такие места, откуда обычный человек дал бы дёру! — Начал свою бахвальную речь охотник. — Вот видите, мы с вами даже похожи, мисс Беррингс! Но у меня есть на то причина, серьёзная, весомая, уж поверьте! Но сейчас я не хочу о грустном. Может, перейдём к чему-то более приятному? …
Лора вскочила так быстро, как только могла, и направилась прямиком к двери.
— Спасибо большое, мистер Клабан, но мне пора…
Он опередил девушку, встав у двери, и придержал её всего двумя пальцами.
— Уверены, мисс Беррингс? …
Что-то загрохотало за домом, взвыла сигнализация, и Мэтью разом забыв и о Лоре, и о том, что он полураздет, выскочил в дверь.
Девушка не стала выяснить, что там произошло. Для неё это был счастливый случай, которым она воспользовалась, чтобы опрометью бросится в сторону дома Шерли, не останавливаясь и не оглядываясь.
Хорошо, что мистера Клабана более беспокоили призраки, на которых и тут, и там он, должно быть, расставил ловушки.
Возможно, в одну из них и угодило одно из этих несчастных созданий. И Лора вдруг поняла, что молит бога, чтобы это был не Джозеф…
Глава третья. Любовь его жизни и смерти.
Наконец-то настал вечер.
Дождь разошёлся не на шутку. На этот раз обошлось без грозы, но распухшие от слёз глаза девушки не видели и этих капель, молотивших по стеклу, в которое она безотрывно смотрела.
Двойное потрясение, что Лоре сегодня пришлось испытать, днём казалось молчаливым до безобразия, а к ночи вырвалось наружу потоками слёз.
