Салли. - Я просто больше не хочу играть.
- Почему нет? - Мэри Эллен выползла из-под кровати. Она была в худшей форме из всех кукол. Поскольку она была похожа на близнеца Салли, Салли обижала её больше, чем кого-либо из них. Это было потому, что она так ненавидела себя. Резать, сжигать и бить Мэри Эллен было способом Салли наказать себя за то, что она была таким ужасным человеком. - Раньше ты всегда любила играть с нами.
- Моя мама съела мою черепаху, - сказала Салли.
- Но это не наша вина, - сказала кукла с вывернутым наизнанку лицом. - Зачем причинять нам боль за то, что сделала твоя мама?
- Ты должна причинять боль своей маме, а не нам всё время, - сказала малышка Флора. - Тебе следует проникнуть в её комнату и отрезать ей ногу. Потом съешь её ногу перед ней, как она сделала с твоей черепахой.
- Я не могу этого сделать... - сказала Салли.
- Конечно, можешь, - сказала Венди Мэй, запрыгивая на другую сторону кровати. - Тебе просто нужна пила по дереву. У твоего отца есть пила, не так ли?
- Нет, нет, нет, - сказала Мэри Эллен. - Пила занимает слишком много времени. Она проснётся после первого пореза. Что тебе нужно, так это топор.
- Топор тоже может не сработать, - сказала малышка Флора. - Если ты ударишь её камнем по голове, она потеряет сознание, тогда ты можешь отрезать ей ногу, как захочешь.
- И как только её нога исчезнет, она не сможет убежать, когда ты захочешь отрезать ей ещё одну часть! - сказала Венди Мэй.
Салли задумалась на минуту, затем покачала головой.
- Я не собираюсь этого делать. Она моя мама.
- Мы можем сделать это для тебя, - сказала Мэри Эллен. - Мы бы очень хотели преподать этой ведьме урок!
Малышка Флора и Венди Мэй прыгали вверх и вниз, крича:
- Да, давайте сделаем это! Давайте сделаем это!
Салли покачала головой.
- Я не хочу больше об этом говорить, - сказала Салли.
- Тогда о чём бы ты хотела поговорить? - спросила Мэри Эллен.
Куклы на самом деле не заботились о том, что они делали или о чём говорили, когда были с Салли, пока они были с ней. Даже быть избитым и сожжённым Салли было предпочтительнее, чем остаться без неё. Они не были живыми, когда Салли не было с ними - они снова превращались в нормальных безжизненных кукол - поэтому они старались удержать её с собой как можно дольше.
Салли сказала:
- Я хочу попытаться найти способ спасти мир. Я никогда больше не буду счастлива, если не найду способ отменить своё желание.
- Я уверена, что есть способ! - сказала Мэри Эллен.
- Я думаю, что мы его найдём, если соберёмся вместе и подумаем! - сказала Венди Мэй.
- Если я снова доберусь до края радуги, я уверена, что смогу отменить своё желание или пожелать, чтобы всего этого никогда не было, - сказала Салли.
Венди Мэй кивнула взлохмаченной головой.
- Тогда это именно то, что ты должна сделать.
- Но радуги больше нет, - сказала Салли. - Без дождя не бывает радуги.
- Тогда ты должна сделать свою собственную радугу! - сказала Мэри Эллен.
- Как мне её сделать?
- Ну, радуга образуется не только во время дождя. Помнишь, как иногда образуются маленькие радуги, когда разбрызгиватели поливают газон? Ты можешь сделать что-то подобное.
- Но ничего волшебного не происходит на краях этих радуг, - сказала Салли. - Они слишком маленькие. Радужный пират не сможет плавать на таких.
- Тогда сделай побольше, - сказала Мэри Эллен. - Найди самую большую в мире разбрызгивающую систему, и ты наверняка сделаешь радугу достаточно большой, чтобы снова встретиться с пиратом.
- Но где мне взять столько воды? Где я найду такой разбрызгиватель?
- Правительство поможет тебе, - сказала Венди Мэй. - Поговори с президентом.
- Я думаю, что правительства больше нет, - сказала Салли. - В городе есть ополчение. Сейчас они ближе всего к правительству.
- Тогда иди к ним! - воскликнула малышка Флора. - Попроси их о помощи!
Салли кивнула. Она не думала, что у местного ополчения будут ресурсы, чтобы помочь ей, но, возможно, они смогут найти людей, которые смогут помочь. Это единственный шанс, который у неё был.
* * *
На следующее утро Салли надела кроссовки и зимнее пальто. Сейчас было холодное время года, и леденцы примёрзли к земле и больше не таяли на жарком солнце. Когда она была вся закутана, она прокралась мимо своей матери и старшей сестры и пошла в долгую прогулку по окрестностям. Место было более мёртвым, чем она когда-либо видела. В поле зрения не было ни человека, ни собаки, ни птицы. На конфетной улице не было даже муравьёв. Она полагала, что муравьи, скорее всего, выжили бы в катастрофе, но без воды даже муравьи не могли бы выжить на одних конфетах.
Ей было интересно, сколько людей в округе осталось в живых? Большинство из них умерли от жажды или покончили с собой в течение последнего месяца. Она знала, что Тимми всё ещё жив. Его уже нельзя было узнать из-за того, какой он был худой, но она часто видела, как он сгребает конфеты во дворе, или слышала, как он плачет о своей потерянной матери. Она знала, что мистер Тако получал от ополченцев небольшие пайки еды и воды в обмен на свои услуги врача, но на жизнь, вероятно, было не так много.
Ополчение было создано в старой начальной школе. Перед катастрофой она была хорошо укреплена высокими стенами, предназначенными для того, чтобы дети не сбежали и не попались в руки незнакомцам, разъезжающим по окрестностям в своих белых фургонах без окон.
Когда Салли прибыла в школу, на каждом столбе во дворе свисали знамена с цветами местного ополчения. Аббревиатура Р.О.Р.З.Г.В. была написана большими красными буквами на каждой стене здания. Это было название ополчения.
- Р.О.Р.З.Г.В.? - спросила Салли охранника, стоящего у ворот.
Она узнала это слово. Это вбивалось ей в голову каждый день в школе. Но это уже не означало того, что она делала в классе.
- Верно, - сказал охранник. Это был тот самый полицейский, которого Салли встретила на блокпосте за туманной частью города. Он больше не был полицейским, теперь он был частью местного ополчения. - Знаешь ли ты, что это значит?
Охранник направил на неё автомат. Он был далеко не таким дружелюбным, как когда был полицейским, и его лицо было в два раза больше покрыто шрамами.
- Это означает, что разум открыт, рот закрыт, глаза вперёд.
Охранник посмотрел на неё с растерянным лицом.
- Нет, это не так.
- Да, это так. Миссис Трак сказала, что да.
- Ты знаешь миссис Трак? -
