своей главной части, а именно — развод и кабала в исполнении той самой троицы, что весь вечер поглядывала в нашу сторону.
К моему столику подошел трактирщик, мелкий плешивый мужичок с бегающими глазками, и поинтересовался, что еще я буду заказывать. Какая честь! К прочим гостям подходили только разносчицы.
— Неси вина, хозяин! Самого лучшего! — нагло крикнул я, развалившись на стуле.
— Дарканского? — с ехидной улыбкой спросил трактирщик.
Откуда в этой дыре дарканское? Эрегор погнал своего человека в одну из трех винных лавок на весь город, да и там купить сразу два кувшина оказалось непросто. А тут прекрасное дарканское и в кабаке «черной кости»?
— Именно, хозяин! — ответил я, ни на секунду не смутившись. — Дарканского!
Кувшин принесли довольно быстро, и по запаху я мгновенно понял, что это было то же самое вино, которое мне пришлось хлестать весь вечер, только без гномьей водки. Уже хорошо…
Хозяин попытался что-то проблеять про оплату, но я только махнул на него рукой и сказал, что за все платит мой собутыльник, который отошел отлить. Вот только ни через двадцать минут, ни через полчаса Оросан, само собой, не появился.
Когда один из амбалов по сигналу хозяина заведения встал со своего места, я едва не выдохнул с облегчением. Ну наконец-то! Сейчас меня будут пугать и загонять в кабалу! Единственное, я очень надеялся, что это были именно вербовщики на ямы, а не очередные любители обобрать приезжих.
Дальше все прошло, как я и ожидал. Трое обступили мой стол, предъявили за то, что я не плачу в их заведении и выставили на деньги. Насчитали мне сорок серебряных — я умудрился пропить за вечер лошадь! — после чего старший в их группе, мужик лет сорока со шрамом через все лицо, присел за столик и, дав команду своим бойцам погулять, спросил, как я же буду рассчитываться.
Делая вид, что я до смерти перепуган, я сообщил, что таких денег не имею и все что у меня есть — пять серебра и вещи на мне, которые весь долг не покроют. Да и не отдам я броню и клевец — я с их помощью на хлеб зарабатываю! Кому нужен старый безоружный наемник?
— Значит, поступим так, — сказал мужик, наклоняясь ко мне. — Завтра придешь к южным воротам, на закате. С оружием и броней. Отработаешь долг и будешь свободен. Только учти, у нас на каждых воротах свои люди, попробуешь улизнуть — мы тебя найдем и вздернем на ближайшем суку, как собаку. Ты понял?
Из его рта так гадко воняло гнилыми зубами и чесноком, что эту вонь не могли перебить даже пары дешевого вина и гномьей водки, что сейчас заполняли мою голову.
В ответ я раболепно кивнул, но сделал вид, что набрался храбрости и спросил:
— А что за работенка? Мочкануть когось надо или…
— Или. Работа не пыльная, ты с ней справишься. За пару вечеров долг перед трактиром погасишь и будешь свободен. Понял?
— Понял… — кивнул я.
— Выметайся, — по-хозяйски скомандовал главарь. — И помни, везде есть глаза! Попробуешь сбежать из города, вмиг найдем!
Я только обреченно кивнул и демонстративно поволочился к выходу. Всего два дня и мне удалось получить «приглашение» в ямы. Сейчас надо немного побродить по району, убедиться, что за мной приставили соглядатая, а после — найти какую-нибудь комнату. Возвращаться в торговый дом пока нельзя, но в этом не было необходимости. Главная задача Эрегора — беречь собственный алтарь Нильф от посягательств, приглядывать за Лиан и ждать, когда я подам ему сигнал.
Глава 8
Клетка
Когда тебя напрямую не подпитывает сила темного бога, то ты практически превращаешься в обычного человека. При мне были мои навыки боя, опыт и знания, но тело сейчас находилось в человеческой форме. А это означало, что меня на утро ожидало самое жуткое за тысячу лет похмелье.
Я кое-как разлепил глаза и, щурясь от яркого солнечного света, пробивающегося сквозь косые ставни, попытался встать с лежака. Вокруг была дешевая комната какого-то клоповника с лежаком у самой стены, под задом — вонючий матрац. Благо, накануне я набрал в кувшин чистой воды, который целиком и влил в себя, даже не поднимаясь на ноги.
Стало немного легче, но в голове все еще стучала целая артель похмельных дворфов, цель которых была только одна — разрушить мой череп изнутри, чтобы вырваться на свободу.
— Всемогущая Нильф… — выдохнул я, поднимаясь на ноги.
Казалось, вместе с парами дешевого вина и гномьей водки на меня навалились все те сотни лет, что я прожил в этом мире. Навалились разом, беспощадно и неумолимо. Хотелось потянуться к своей запертой где-то глубоко-глубоко силе, воззвать к печатям и наполнить все свое естество темной магией, которая поддерживала во мне жизнь и давала силы все эти годы. Но нельзя, ни в коем случае нельзя. Я не сталкивался с потенциальным владыкой, но точно знал, что раз уж я мог почуять магию Харла за несколько улиц, на это будет способен и он в отношении моей силы Нильф.
Заняться до вечера было совершенно нечем, кроме двух вещей. Надо перекусить и отправить весточку Эрегору. Эльф сказал, что мое послание будут ждать на рынке, на торговых рядах, где продают ткани. Там я найду торговца по имени Карим, которому и передам записку. На мой же вопрос, как этот Карим выглядит, опальный советник только рассмеялся и сказал:
— Поверь мне! Увидишь торговца дарканскими тканями и коврами с самым недовольным лицом во всех Западных землях, знай — это Карим!
На все прочие мои намеки, что неплохо бы получить и другие приметы, как рост, длина бороды или хотя бы описание торгового места, Эрегор сказал просто:
— Спроси у любого, где стоит Карим. Весь Мибензит знает этого…
С губ эльфа почти сорвалось крепкое словцо, недостойное бывшего приближенного Ирен, но темному удалось удержаться от портовой брани. Я же понял, что Карим неплохо попил крови моему бывшему ученику, но каким-то чудом этот мерзкий человек стал его соглядатаем и доверенным лицом для серых дел. Ведь непонятно кому Эрегор доверять мое послание отказывался.
Карима я нашел даже без подсказок, Эрегор оказался совершенно прав. Потому что пропустить необъятного южанина с кислой миной, выделяющегося словно недовольная гора на фоне всех прочих торговцев, было просто нереально. Карим был настолько толст, насколько это было вообще возможно вообразить. Настолько толстых людей я раньше встречал только при дворе одного из королей Брима, да и то, это были покорные
