Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
Она взяла себе хлопья с молоком и круассан. Кофе с молоком бармен подал ей на столик, за которым пировал Павел.
– Приятного дня! – пожелал он ей снова по-русски, и Александра ответила ему признательной улыбкой. – Если что-то нужно, обращайтесь ко мне. Меня зовут Сэм. Сэмюэль.
Павел проводил парня взглядом, вслепую тыча вилкой в ломтики огурцов.
– Я завидую тем, кто уже тут родился или маленьким приехал, – неожиданно сказал он. – Насколько им легче… Даже преимущества есть – знают русский, это во многих местах требуется. Туризм, сфера обслуживания… Русская алия большая. Но таким, как я, тут места нет и не будет. Хотя я стопроцентный еврей, по всем линиям. Язык я знаю на уровне пообщаться с продавцом. Высокого иврита у меня не будет никогда, это я уже понял. Профессии, в сущности, нет. То, что есть, здесь профессией не считается. А теперь и семьи нет. Что же вы не едите?
Спохватившись, Александра принялась за хлопья. Потом выпила кофе с круассаном. Встала, снимая куртку со спинки стула:
– Идемте? Мы ведь торопимся?
– Сейчас!
Павел сбегал к стойке бара, что-то сказал Сэму, и тот, сияя улыбкой, достал из-под прилавка большой крафтовый пакет и принялся укладывать туда выпечку. Павел придирчиво указывал, что именно класть. Александра, обеспокоенная, подошла к стойке.
– Сейчас запасемся и поедем, – невозмутимо бросил Павел. – Жаль, я термос не взял, налили бы кофе. Кофе у них неплохой.
– Что вы делаете? – тихо проговорила она, заливаясь румянцем.
– А что? – мужчина бросил на нее непонимающий взгляд. – Да они все равно все выбросят вечером, и так уже булочки не первой свежести. Знаю я эти завтраки в отелях. А нам пригодится. Чем платить в кафе…
Она решила не вмешиваться и вышла из зала ресторана. Пересекла лобби, вписалась во вращающуюся стеклянную дверь и вышла на набережную.
Утро было тихим и серым. Ветер улегся. Море, сизое, взъерошенное, с утробным ворчанием обгладывало берег. Корабли, которые Александра видела вчера на рейде, ушли. Зато появились серферы в ярких гидрокостюмах – целый клуб. Они столпились у линии прибоя, придерживая свои пластиковые доски, и что-то обсуждали, готовясь войти в воду. Александра с удовольствием понаблюдала бы за ними – она любила смотреть, как другие люди делают то, чего не умеет она сама.
Но тут ее потрогали за локоть. Она резко повернулась. Павел с заговорщицким видом помахивал пакетом:
– Едем!
Она молча уселась на заднее сиденье «фольксвагена». Павел бросил пакет рядом с ней и сел за руль. В салоне запахло корицей и ванилью.
– Сперва заскочим ко мне на квартиру, надо взять кое-какие бумаги, – сообщил он. – Я не ночевал дома, так что…
– Как скажете, – кратко и не слишком любезно ответила Александра. Ее потрясла его мелочная выходка в ресторане. «А еще ужинать меня приглашал!»
– Вы сердитесь на меня? – не оборачиваясь, спросил Павел. Не дождавшись ответа, неискренне хохотнув, продолжил: – Не сердитесь. Ничего постыдного я не сделал. Это нормально. Вы платите им бешеные деньги за очень средние удобства и ненавязчивый сервис. За такие деньги на Кипре или в Турции вы две недели будете отдыхать как королева. Ничего, от них не убудет. Не обеднеют. С худой козы хоть шерсти клок…
– С овцы, – поправила его Александра.
– Да ладно, – раздраженно ответил он. Раздражался он куда убедительней, чем веселился. – А будете слишком деликатничать – сожрут.
– Не успеют, – возразила Александра. – Я думаю вечером улететь.
– Как?! – Павел обернулся и едва не проехал перекресток на красный свет. Он едва успел затормозить. – Сегодня?! Уже?
– Как только отправим пианино, сразу забронирую билет. – Александра смотрела в окно. Серое безветренное утро придавало пестрым портовым кварталам смягченный, живописный колорит. Темный янтарный свет сочился сквозь тучи, бредущие над морем, как бесконечная отара овец. Александра наполовину опустила стекло в своем окне. Пахло близким дождем, бензином, дымом сигарет, свежесваренным кофе. Машина снова остановилась на перекрестке. Рядом, на тротуаре, стоял оранжевый киоск лото, к которому примыкало крошечное кафе на один столик. Продавец, темнолицый, морщинистый, с виду – столетний, уже разворачивал свою нехитрую торговлю – загружал в холодильник, стоявший на тротуаре, бутылки колы, фанты, неторопливо варил кофе в замызганной старой кофемашине. Первый посетитель вальяжно развалился на пластиковом стуле и что-то хрипло кричал продавцу, не выпуская из зубов изжеванную сигарету. Ему тоже было на вид лет сто.
– Радость жизни. – Павел бросил на киоск лото косой взгляд. – С виду – оборванцы. Но здесь по одежде не судят. Оба могут оказаться миллионерами, самыми настоящими. Я знаю одного такого типа тут, в Бат-Галим. Сволочь несусветная, из Ирана. Дает деньги в рост. Это незаконно, а он плевать хотел. Вы бы его видели… Он одежду носит только с помойки. Воняет, как покойник. Резиновые тапки – на пляже кто-то бросил, а он подобрал. Миллионер, представьте. В России такого нет. Там умеют тратить деньги.
– Не скажите, – пожала плечами Александра. – Мне всякие чудеса встречались. С виду – бомж, а коллекция бесценная. С такими труднее всего работать. Ломят несусветные цены, во всем тебя подозревают. И насчет умения тратить деньги тоже поспорю.
– А стоит ли? – бросил Павел через плечо и внезапно остановил машину рядом с белым трехэтажным домом, сплошь покрытым черными пятнами плесени. – Мы приехали. Вы давно не были в трущобах? Идемте, наберетесь впечатлений.
…Один вид этого дома, построенного, по словам Павла, годах в семидесятых, мог вызвать депрессию. То было унылое панельное сооружение на бетонных опорах, словно на сваях. Оно было похоже на дохлого длинноногого паука, забытого в темном углу. Открытые лестничные площадки, проемы, затянутые зелеными пластиковыми сетками. Полусгнившие, продавленные диваны во дворе, маленькие подслеповатые окна, забранные ржавыми решетками. Острый запах мусора, крыс и восточной кухни. Несмотря на ранний час, с верхнего этажа водопадом катилась зажигательная африканская музыка, с бубнами и барабанами.
– Второй этаж. – Павел шел впереди, не оглядываясь на спутницу. Ступив на площадку второго этажа, он внезапно воскликнул: – Вот сволочь!
Александра с любопытством выглянула у него из-за плеча. На площадку, также открытую с двух сторон, выходили четыре двери. За одной дверью слышался истошный женский крик – то ли женщину били, то ли она сама кого-то била. Возле другой двери стояла замызганная детская коляска, набитая пустыми пластиковыми бутылками и жестяными банками. Третья дверь, неожиданно дорогая, бронированная, хранила важный солидный вид. И наконец, возле той двери, куда устремился Павел, стояли два больших мусорных мешка.
– Тварь! – крикнул Павел, занес ногу, словно готовясь ударить по мешку. Передумал и ногой отодвинул их в сторону. Открывая дверь, пояснил удивленной Александре: – Соседка, понимаете, марокканка… У марокканцев в квартирах чисто, можно с пола есть. Но то, что они разводят вокруг квартиры… Самая настоящая помойка. Это она свой мусор до контейнера не доносит, а ставит у меня под дверь. Якобы потом вынесет. А тут жарко, все моментально гниет, вонь несусветная. Я пробовал с ней говорить, но она так визжит… Так что я сам этот мусор выношу.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
