Изначально я и Юльс хотели пойти вдвоём, но я не решился оставить внучу с этим… ш-ш-шутником. А мальчишка настоял на своей «нужности» при переговорах.
Времени на спор не было — пришлось взять.
И вот в предрассветной мгле я стою перед домом, где умерла моя дочь, в годовщину её смерти, держа на руках свою умирающую внучку, ожидая, когда сонная служанка поднимет из постели своего господина. Чёртова Лореса Лэя!
— Успокойся. Не накручивай себя, — шёпотом произнесла Юльсиэль, положив ладони мне на плечи.
— Не могу. Сегодня тот самый день. А я здесь. И он тоже. И малышка Эль. Все действующие лица в сборе, — нервно хмыкнул я, сходя с ума от ожидания.
Но ворваться в дом и устроить блондину разнос я не могу себе позволить. Мне нужна достоверная информация.
Придётся договариваться…
Внезапно открылась дверь.
И я увидел женщину.
У меня перехватило дыхание.
Эвелина?! Нет, это не может быть она. Просто похожа. Невероятно — безумно! — похожа на мою Эв.
Рядом ахнула Юльс:
— О, магия…
Это заставило меня вспомнить, зачем я здесь.
— Здравствуйте, госпожа, мне нужен Лорес Лэй.
Женщина улыбнулась, став ещё больше похожей на мою покойную дочь.
— Супруг сейчас отсутствует. Вернётся только завтра. Но, возможно, я смогу Вам помочь, если это срочно? — вгляделась она в мои глаза.
— Нет. Никто кроме него помочь не сможет, — заметил, раздумывая, как найти блондина.
Искать по крови Эльзы я опасаюсь — не стоит лишний раз «будить» её магию. А что она откликнется на причинение вреда здоровью внучи — я не сомневаюсь. Может, и воздушная стихия меня приложит о ближайшую стену…
— Госпожа Лэй, этот мужчина — отец покойной жены Вашего мужа, — вмешалась Юльси. — У него на руках — умирающая дочь Вашего мужа.
Эльфийка сдёрнула капюшон с головы Эль.
Женщина охнула, заметив сходство между собой и моей внучкой.
— И единственный шанс этого ребёнка на спасение — незамедлительный разговор с её отцом. Поэтому, госпожа Лэй, пожалуйста, скажите, где сейчас находится Ваш супруг, — и уже тише, едва слышно: — Вы же знаете. Не можете не знать.
Женщина глубоко вздохнула и ответила:
— Знаю. Только пообещайте, что никому не расскажете: от кого узнали, где он. Особенно самому Лоресу. Не говорите ему, что видели меня.
Мы с Юльсиэль закивали.
— Я узнала… случайно, — замялась Лэй. — Одиннадцать лет назад мне стало любопытно, куда пропадает мой супруг в этот день. Мы тогда были женаты три года, и именно в этот день он исчезал… В общем, я проследила за ним. Сначала Лэс зашёл в цветочный магазин, а после пошёл на кладбище. Возложил цветы на могилу и сел рядом. Так он и просидел весь день, разговаривая, смеясь, плача… В какой-то момент Лэс в очередной раз посмотрел на часы, откупорил бутылку и, чокнувшись с надгробьем, выпил бокал вина. Потом продолжил разговаривать и пить. А под утро вернулся домой… Вот так, — развела руками женщина и грустно добавила: — Лэс словно становится другим в этот день. Менее идеальным и более… человечным.
— Могила принадлежит Эвелине Фрей? — спросил я, сглатывая вставший в горле ком.
Женщина замотала головой.
А я внезапно разозлился.
Хотя чего я ожидал от этого лицемерного ублю…
— Эвелине Лэй, — грустно улыбнулась собеседница. — И теперь я точно знаю, кем она приходится моему супругу.
— Благодарю Вас… — начал я и осознал, что мы даже не назвали друг другу имён.
— Таша, — представилась женщина.
— Благодарю Вас, Таша. И не беспокойтесь, Лорес Лэй останется в неведении относительно Вашей осведомлённости.
— Спасибо, — слабо улыбнулась она. — Надеюсь, что это поможет девочке.
— Обязательно, — кивнул я и зашёл в открытый Юльси портал.
Могилу мы нашли быстро.
Её месторасположение будто калёным железом выжгли у меня в мозгу.
Но я никогда сюда не ходил. Простившись с дочерью, проводив её в последний путь, я всегда поминал её в этот день. А надгробье — это просто камень. Камень, который будит худшие воспоминания, отодвигая на второй план счастливые и куда более ценные.
Но, видимо, не для всех.
Лорес Лэй в белоснежном костюме сидел прямо на траве, рядом с могилой, заваленной белыми лилиями — любимыми цветами моей дочери — и увлечённо что-то ей рассказывал, смеялся…
А я не осмеливался подойти. Не осмеливался прервать этот странный… диалог. Впервые осознавая, что хладнокровный ублюдок Лорес Лэй действительно любил мою Эв…
— Луиз, мы не можем медлить, — положив ладони мне на плечи, мягко произнесла Юльсиэль, возвращая меня к действительности. — Если хочешь, то я сама с ним поговорю…
— Нет, Юльс, — тяжело вздохнув, решился: — Я должен сделать это сам.
— Хорошо. Тогда мы с Юном побудем здесь. Можешь оставить Эль с нами.
Кивнув, осторожно передал взволнованному мальчишке Эльзу.
— Отвечаешь головой, — смерил эльфа предостерегающим взглядом.
Он закивал.
Я же направился к могиле дочери. Морально готовясь к сложному разговору.
— Эви, дорогая, а помнишь, как мы с тобой мечтали о путешествии в Эрзрэн, на драконий континент? Но у нас не было на это средств. Теперь есть. Теперь у меня есть всё, Эв. Кроме тебя, — и блондин надрывно рассмеялся. — Я так скучаю, Эви… так скучаю… Если бы тогда я умерил свою гордыню, если бы просто наступил своей ненависти на горло… Возможно, ты бы была жива…
И Лэй принялся нежно обводить буквы имени Эвелины на надгробном камне.
Я не стал ждать дольше.
Кашлем привлёк внимание блондина.
— Вы? — не сумел скрыть удивления во взгляде Лорес Лэй.
— Я.
Думал, мужчина поднимется, вновь нацепит маску сноба — и он собирался! — но внезапно, махнув рукой, хмыкнул:
— Сподобились, наконец, прийти на могилу собственной дочери? С чего вдруг, спустя столько лет?
— Свою дочь я проводил в следующую жизнь. А вспоминать о Эвелине я могу каждый день. И мне не нужен для этого надгробный камень, — парировал я и сел напротив Лэя.
— А мне нужен, — горько усмехнулся… зятёк. — Ведь это единственное, что у меня осталось от Эв.
— У тебя ещё есть дочь, Эл…
— Нет, — перебил меня он. — Я не хочу знать её имени. Не хочу знать о ней ничего.
— Винишь девочку в смерти Эвелины?
— Нет. Уже нет, — помотал головой блондин. — Просто лучше никогда не знать, чем знать и потерять. Это слишком больно — переживать смерть близких людей. Любимых.
