Мысли лезли в мою голову: «Что если Дилан нарочно следил за мной? Ведь он шёл за мной почти от самого общежития? Извращенец… И как мне теперь от него отделаться? Срочно нужно придумать для него что-нибудь этакое».
У меня накопилось много вопросов, но я боялась задавать их. Я не могла даже представить себе, как вообще можно взаимодействовать с этим человеком, не то что спать с ним… И всё же моя любознательная натура не могла просто спрятаться в норке и бездействовать.
«Если он бесцеремонно обходится со мной, то и я в долгу не останусь. Он ещё пожалеет, что вовремя не отказался от меня», — решила я.
Наметив себе направление, я улыбнулась про себя: теперь-то точно не дам себя в обиду, здесь не Верхний Волчок, и мне есть куда пойти.
Я всё ещё не отвыкла делиться своими новостями и планами с мамой, в тот день мне тоже захотелось услышать её голос, ощутить моральную поддержку. Пользуясь свободной минутой, я позвонила маме и рассказала ей о случившемся. Её радостные интонации удивили меня, я не понимала, что в этом может быть хорошего. Она снова посоветовала мне успокоиться и постараться найти общий язык с этим мерзавцем.
«И почему она так рассыпается в похвалах на его счет? — не понимала я. — Что в нём вообще может быть хорошего? По мне так он просто копия своего несносного папочки с манией величия, хам и параноик. Иначе как понять то, что он следил за мной?»
С полным убеждением, что о Дилан мне скорее враг, чем друг, я решила разузнать о нём как можно больше, притвориться пай девочкой.
В квартире горел свет. Когда я пришла, Дилан сидел за ноутбуком и говорил по мобильнику. Увидев меня, он быстро закончил разговор и спросил:
— Ты всегда приходишь так поздно?
— Почти всегда, — был мой ответ.
Я сняла верхнюю одежду, вошла в комнату.
— Куда делось твоё кольцо? — сразу обратил он внимание на лишённый украшения безымянный палец.
— Сейчас надену, — неохотно сказала я и достала кольцо из кармана сумки. — Оно привлекает слишком много внимания.
— Это так плохо?
— Это символ того, чего нет, — дерзко ответила я.
— Всё в наших руках, — абстрактно высказался он.
— У меня есть вопросы к тебе.
— Слушаю, — ответил Дилан совсем без брезгливости в голосе.
— Расскажи о своей жизни до меня, начиная с рождения?
— Именно с рождения? — он задумался, слегка усмехнулся, но спустя некоторое время начал. — Хорошо. Я родился первого мая десятью годами раньше тебя. Это ты уже должна знать. У меня есть старшие брат и сестра, Владимир и Нина. С моими родителями ты успела познакомиться. Отец — инженер-строитель, мать — работала детским врачом, сейчас на пенсии. Я, как и ты, был обычным ребёнком, ходил в школу, в семнадцать лет узнал про волчий ген, мне показали Верхний Волчок. Родители говорили мне по секрету, что я особенный и что меня ждёт интересная судьба, — он немного запнулся, на его лице промелькнула улыбка, но тут же исчезла, он продолжил. — В десять лет мне рассказали, что вот-вот на свет появится девочка, которая потом станет моей женой. Мы ездили знакомиться к твоим родителям, твоя мама спросила, как бы я хотел, чтоб звали мою невесту, и я ответил. Когда ты родилась, мы приезжали ещё несколько раз. Потом наши отцы что-то сильно не поделили и больше мы не бывали у вас.
— Так, значит, ты даже имя мне придумал?
— Получается, что так.
— А я вот тебя совершенно не помню. И лицо твоё сейчас вижу как будто впервые, всё время забываю его, — сказала я, желая показать, что тоже умею быть колючей и безразличной.
Он понял намёк и тут же пожалел, что рассказал мне о личном.
— Глядя на тебя, можно всерьёз усомниться, что тебе уже семнадцать, — зло сказал он.
Я улыбнулась: удалось-таки задеть его.
— Но нас всё равно поженили… — не унималась я.
— Да. Сохранение рода важнее взглядов на жизнь, да и твоего отца давно нет в живых.
Последняя фраза прозвучала обидно для меня, но я, тем не менее, решила продолжить разговор, так как у меня ещё оставались вопросы.
— Я думала, ты всю жизнь провёл в той деревне…
— Нет, я родился и вырос в этом городе. Я, так же как и ты, не знал о Верхнем Волчке до семнадцати лет. Дети болтливы, поэтому взрослые не доверяют им секретов.
— Но ведь в деревне живут целыми семьями!?
— Это местные. Детей так же не пускают в большой мир до семнадцатилетия, они даже не зарегистрированы как жители России, как бы не существуют для страны. Впрочем, они крайне редко покидают Верхний Волчок.
— А откуда там взялись обычные люди?
Он вздохнул, выражение его лица заметно изменилось, тон голоса тоже.
— Это непростой вопрос. Несколько лет назад, не скажу точно когда, кто-то из ведьмаков создал ещё один путь в тот мир и был убит одним из охотников. Люди, проникшие туда, стали разрушать Верхний Волчок. Изначально это был наш мир, только в нём мы можем превращаться в волков. Природа создала его, чтобы он стал домом и раем для нас. Несколько веков назад ведьмаки проникли к нам и долгое время наши народы жили мирно. Мы же успели освоиться здесь, в большом мире.
— А сейчас ты смог вернуться через тот, второй, вход?
— Нет, хранители сделали прорубь. Местонахождение тоннеля до сих пор неизвестно. Говорят, те, кто охраняет его, могут попасть в Верхний Волчок когда угодно. Насколько я слышал, туда может проехать даже танк.
— А если уничтожить этот тоннель?
— Мы даже не знаем, как он выглядит, — он покачал головой. — А теперь извини, если у тебя ещё остались ко мне вопросы, задай их в другой раз. Да, и холодильник пуст, а я голоден.
Рассказ не успокоил, не внёс ясности в общую картину, а, напротив, расстроил меня ещё больше. Хаос превратился в полный хаос. Трудно было усвоить всё, что я только что услышала, ещё труднее — поверить в это.
Однако нельзя было прогибаться под моего якобы мужа и позволять ему раздавать указания:
— А что, ты отпустишь меня в магазин в такое время и даже не проследишь за мной?
— Я знаю, чего ты добиваешься. Это не сработает.
— Сработает всё, чего я пытаюсь добиться, — уверенно ответила я.
На этот раз он смолчал. Возможно, я и перегнула палку. Но я пообещала себе не проявлять перед ним слабость. Я решила настолько осточертеть ему, чтобы он сам отказался от меня.
Я сделала то, о чём он просил меня, не ради него, конечно, — нет. У меня самой сводило живот от голода. Пришлось взять со стола деньги, не тронутые до сих пор, и отправиться в магазин.
Грустный голос Дилана звучал в моей голове. Он пожалел во мне маленькую девочку и рассказал далеко не всё. Он ни словом не обмолвился о последних месяцах пребывания в деревне и о своём ранении. Но что за срочность была возвращаться именно сейчас? Мне захотелось знать больше. Да, я вела себя, как полная дура, и такова была задумка, но что-то мне подсказывало, что это в данной ситуации неуместно.
