потеряла всякое уважение при дворе. Сам султан Сулейман надел на мизинец синий перстень, чем показал ей своё полное неудовольствие. Уверена, если я дам её клану хорошие отступные, они мне её рано или поздно выдадут.
Лев кивал, делая вид, что понимает. Традиции ифритов были невероятно сложной и запутанной штукой, в которой даже мельчайшие детали могли значить множество нюансов. Так, тот же синий перстень мог быть намеком на маридов, водных элементалей и извечных врагов ифритов.
— Хотел тебе сказать, — заметил Лев, словно между делом. — Что я основал свой собственный наёмный отряд. Поэтому если в будущем у тебя появится что-то, за что ты готова заплатить много золота, то ты знаешь, к кому обратиться.
— Без обид, Аргалор, но ты пока не совсем на том уровне дел, с которыми я обычно веду дела, — улыбнулась ифритша. — Но учитывая скорость твоего роста, уверена, через несколько десятков лет, мы сможем поговорить об этом более конкретно. Но ладно, мне не терпится узнать подробности о твоей встрече с Двуликой.
— Никаких обид. А насчет разговора с повелительницей Леса, то сожалею, но это секрет.
— Я понимаю. — легко отстала ифритша. — Приятно было встретиться, Аргалор.
— Аналогично, Амира.
Молча вышедшая вперёд Серена вновь показала путь, но уже до выхода из Лор-Денана.
Она же и была проводником вплоть до края вырубки и виднеющимся вдалеке дымках поселения людей. Королева лесных фей с ними не пошла, так как Лев отправил её обратно в своё поселение.
— Ждите нас здесь, — приказал Лев лесным девам. — Я пока не хочу, чтобы лесорубы знали о моей связи с архифеей. Поглядим, какие настроения царят в деревне.
— Поняли. — мрачно кивнули дриады и растворились среди деревьев. Лев был уверен, что даже лучшие следопыты так бы их и не обнаружили.
Чем ближе Лев и его прислужник приближались к деревне, тем отчетливее был слышен нервный гул толпы и видны какие-то странные приготовления.
И лишь когда Думов завернул на главную дорогу и вошел на деревенскую площадь, стало ясно, где собрались все жители поселения.
Местные крестьяне решили заняться любимым и одним из немногих развлечений в такой богами забытой глуши.
Они решили сжечь ведьму.
От автора: внеочередная глава за 7000 библиотек.)
P . p . s не надо мне писать, что было на Земле. Здесь золото, серебро и медь могут иметь разную стоимость. Плюс, монеты могут иметь разный размер.
Если же упорствуете, то напишите подробную таблицу цен для магического мира, начиная от цены за хлеб, заканчивая платой наёмникам (которые ещё и делятся на обычных и способных обогнать автомобиль), работников городов, цен работы магов, цен артефактов, различных транспортных услуг, мастеровых и ещё десятков других профессий. И не забудьте, что в разных регионах, странах и. т. д всё иначе. Ну и инфляцию на ближайшую пару сотен лет добавьте.
Глава 10
Ради такого уважительного дела, как сжигание ведьмы, они сколотили внушительный и ладно сделанный помост, подтверждая, что люди в этой деревне неплохо ладят с топорами и деревом.
В центре помоста был вбит аккуратно очищенный древесный ствол, к которому и было привязано главное действующее лицо.
Это была среднего возраста женщина, извазюканная в смоле и перьях, чей рот был закрыт прочным кляпом, а руки связаны за спиной. Но даже находясь в таком незавидном положении, она не переставала дёргаться и мычать, проклиная всё и вся.
Каждое её мычание заставляло деревенских в страхе отступать и наставлять на неё копья, топоры и прочее оружие.
Лев немного удивился: эти деревенские были вооружены выше всяких похвал. Почти у каждого из мужиков имелось ладно сделанное длинное копьё или топор. Некоторые же и вовсе щеголяли короткими боевыми топорами.
— Хватит медлить! — командовал всем, стоявший на помосте, седобородый, крепкий старик, который хоть и постарел, но, вероятно, к огорчению своих сыновей ничуть не растерял силу и стать. — Несите уже хворост! Пора этой ведьме наконец-то отправиться на встречу со своими проклятыми хозяевами!
Седобородый явно хотел сказать что-то ещё, но благодаря возвышению и нахождению лицом к толпе он первым увидел приближающегося к ним красного дракона.
Благодаря нечеловеческому зрению Лев в подробностях увидел, как глаза деревенского выпучились так сильно, будто готовы были выпасть из орбит. Подняв палец, словно увидел призрака, деревенский староста дико закричал.
— Дракон! Там дракон! — застывшие мужчины в шоке начали оглядываться и тоже начинали кричать. Чуть погодя к ним присоединился визгливые крики и причитания женщин, что хватали детей и в панике бросались к своим домам.
Первым в себя пришел однорукий мужик лет сорока с черными волосами, подстриженными под откровенно уродливую прическу «под горшок». Держа в единственной руке копьё, он принялся бить пяткой своего оружия прочих мужиков, угрожающе на них крича и командуя.
На удивление, не прошло много времени, как перед Львом вырос подрагивающий, но довольно угрожающе смотрящийся частокол копий, за которым виднелись бледные лица людей.
Остановившись, не доходя до «стены копий» метров десять, Лев спокойно присел, ожидая от деревенских дальнейших действий. Асириус благоразумно встал позади дракона.
Думов с насмешкой смотрел прямо на того однорукого воина, что явно стоил сразу нескольких обоеруких деревенщин. По логике, «горшечно-головый» должен был приказать строю копейщиков двинуться вперёд и вынудить Льва или отступить, или броситься в смертельно опасную для самого зверя атаку. Вот только, если судить по скривившемуся лицу мужчины, он не питал иллюзий насчет боеспособности своих войск. Судя же по деревенским, единственное, что мешало им развернуться и убежать, это был сам черноволосый.
И глядя, как поморщился однорукий, он сумел распознать выражение морды дракона.
Тишина становилась совсем уж неловкой, когда, хлопнув себя по лицу, вперёд стал решительно проталкиваться уже знакомый седоволосый староста. Встав среди остальных копейщиков, он тщательно прокашлялся, кажется, тяня время.
— Дракон! — первый крик вышел излишне высоким, поэтому покашливания повторились. — Дракон, что тебе надо от нашей деревни⁈
— То же, что и любому другому доброму путешественнику! — легко ответил Лев. — Вкусная еда, крыша над головой на время сна и возможная работа, естественно, за плату!
— Работа? — пораженно спросил староста. — Дракон хочет работу?
— Я наёмник, — признание Думова заставило деревенских чуть расслабиться, но всё ещё не до конца. — Если у вас есть какая-то проблема, то за плату я готов её решить.
Староста переглянулся с одноруким и уже с куда меньшей враждебностью закричал.
— А что насчет ведьмы⁈
— А что насчет ведьмы?
— Ты пришёл сюда её спасти? — потерял терпение однорукий и староста недовольно на него посмотрел за то, что тот без спроса влез в их разговор.
— А у неё есть золото? — заинтересованно спросил Лев.
— Нет. — переглянувшись, честно ответили деревенские.
— Тогда зачем мне её спасать? — потерял всякий интерес Думов. — За что хоть её жжёте?
— Она заключила договор с адом и получала свои силы за то, что портила нам всем жизнь! — закричал один из копейщиков.
— Да! У Рожки дитё умерло! А у Мерли старший сын! — тут же от крестьян посыпалось множество жалоб. — Посевы стали гнить! А у меня топор сломался!
— Мне плевать! — взревел Лев, прерывая ропот крестьян. — Я хочу отдохнуть и поесть! Есть в этой деревне постоялый двор⁈ Или мне говорить всем встречным торговцам, что ваша деревня совершенно не гостеприимная⁈
— Что вы, что вы, ваш милость! — засуетился один из копейщиков, опустив копьё под колючим взглядом однорукого. Судя по полной фигуре и изрядном румянцу на потном лице, это был не кто иной, как трактирщик и владелец постоялого двора. — Милости просим! Может уважите нас и посмотрите, как ведьму жечь будем?
— Почему бы и нет, — пожал плечами Лев, разом успокоив деревенских, что с огромным облегчением перестали держать копья.
Расступившись, люди позволили ящеру пройти вперёд и занять одно из первых мест перед будущим представлением.
Убедившись, что страшный дракон не собирается спасать ведьму, деревенские заметно повеселили и ускорили работу по перетаскиванию хвороста. Многие бросали на дракона опасливые взгляды, но так как руководство деревни молчало, они решили поступить так же.
Смотря на их приготовления и дергающуюся ведьму, Лев совершенно ничего не чувствовал, кроме легкой
