Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
дел Великобритании лейборист Дэвид Оуэн напишет: «Что привело к столкновению Британии и России во время Крымской войны? Не породила ли навязчивая идея Британии удержать Россию от движения к Индии так называемую “большую игру” и искаженную картину намерений русских»?
Странная болезнь? Навязчивая идея, приведшая к стольким трагедиям и страданиям? Стоит прислушаться к господину Оуэну, ведь он психиатр по образованию, автор книги «История болезни. Недуги мировых лидеров последнего столетия». В ней утверждается, что порой обладание властью вызывает гибрис-синдром – слепую, враждебную здравому смыслу самонадеянность.
Итак, Англия начинает «большую игру». Всего за три дня до отзыва русской миссии из Персии Англия подписала договор с Францией о нападении на Россию. Третьим союзником британцев в скорой войне стала Турция. И на этот раз главная инициатива в развязывании войны принадлежала не Турции и не Франции, а именно Англии.
Трудно назвать врага России на каком-то этапе, которого бы Англия не поддержала. Во времена Крымской войны кумиром британских салонов был превосходный поэт лорд Теннисон. Он писал в своем дневнике: «Я ненавидел Россию с самого рождения и буду ненавидеть ее до конца своих дней».
30 апреля 1854 года королева Виктория назначила ветерана наполеоновских войн лорда Фицроя Реглана, потерявшего в боях руку, фельдмаршалом и главнокомандующим британских сил в скорой войне с Россией на Крымском полуострове.
Для Николая I, которого называли последним рыцарем Европы, потому что понятия ответственности и долга для него были непреложны, наиважнейшим мотивом войны с Турцией было совсем другое. «За Ясли Господни» – с такими словами шли в бой солдаты и офицеры русской армии под Севастополем. Почему? Дело в том, что для Николая I и для всего русского народа это была не просто геополитическая война. Со времен падения Византии защита интересов православия и православных в мире считалась духовной и исторической миссией России. Поводом к войне, среди прочего, послужило то важное обстоятельство, что владевшая тогда святыми землями Палестины Турция отказала России в покровительстве над ними – в первую очередь над Вифлеемом. То есть древний храм, который находится над пещерой, где родился младенец Христос, должен был перейти к католикам.
Петербург убедил Порту и Париж отказаться от этой интриги, хотя англичане всячески подливали масло в огонь. Николай остался непреклонен и не поменял свои позиции. А Стамбул получил открытую и тайную поддержку Англии и Франции. Война стала неминуемой.
Православные святыни остались неприкосновенными по итогам Крымской войны. И это важная заслуга Николая I и русского воинства. Мы обязаны русской армии тем, что сегодня в святых местах совершается божественная литургия, а не служатся католические мессы.
И еще одно важное следствие Крымской войны. Раньше святые места, связанные с библейской историей, с земной жизнью Христа, были закрыты и для паломников, и для археологов, и для ученых. После Крымской войны турки открыли эти места для паломничества, в том числе и для научно-археологического.
Западные историки, в том числе английские, по сей день называют развязанную против России Крымскую войну самой бессмысленной и ненужной в истории. Конечно, они правы, но для русского солдата эта война была наполнена высоким смыслом, для каждого из них она была священной. Лондон отгородился от Европы туманом напускного равнодушия к этой подоплеке войны, но ее прекрасно понимали в Париже. В костелах Франции гремели проповеди, в которых войну иначе как священной с точки зрения католиков не называли. Впрочем, есть свидетельство нашего современника, все того же бывшего английского министра иностранных дел Дэвида Оуэна. В другой своей книге под названием «Загадка, тайна и неизвестность. 200 лет британско-российских отношений» он признает: «То, как понималась сторонами сама идея защиты христианских меньшинств в турецких владениях, было главным нервом событий, приведших к Крымской войне».
Советская историография старательно обходила этот принципиальный религиозный аспект конфликтов. Пора бы российской историографии повернуться к нему лицом. Под информационным покровом массовой русофобской пропаганды и выдуманной необходимости освобождении Европы от дикого русского медведя 14 сентября 1854 года англо-французский десант высадился неподалеку от Евпатории. Русские во главе с главнокомандующим князем Александром Меншиковым 20 сентября дали бой у реки Альма, чтобы не подпустить противника к Севастополю. В отличие от дальнобойных штуцеров, русские были в основном вооружены обычными гладкоствольными ружьями, которые в три раза уступали оружию противника в дальнобойности.
Альминское сражение часто сравнивают с Бородинской битвой. И для этого есть основания. Дело в том, что русским важно было задержать продвижение французов, англичан и турок в сторону Севастополя. Поскольку Севастополь, который обладал очень мощными оборонительными сооружениями и батареями, защищавшими город с моря, был совершенно оголен с суши. На совещании Меншикова, которое было практически прообразом совещания Кутузова в Филях, было принято решение дать бой при реке Альма с целью задержать продвижение союзников. За это время планировалось укрепить оборону Севастополя, что и было проделано.
Альминское сражение было очень жестоким и кровавым. Особенно известна так называемая штыковая атака Владимирского полка, который буквально смел целый полк королевских фузилеров, чтобы быстрее войти в соприкосновение с противником. Это был страшный бой, который вошел в анналы военной истории.
Крымский военный историк Сергей Ченнык, детально изучивший все этапы Альминского сражения, так описывает атаку владимирцев на основании свидетельств участников боевых действий: «Короткая дистанция снова свела на нет преимущество британцев в стрелковом оружии, а полнейшая дезорганизованность английских полков позволила владимирцам в несколько минут страшным штыковым ударом опрокинуть их и отбросить к самой Альме. Владимирский полк нес противника на штыках почти 500 метров. Остановить этот сумасшедший бег не могло ничего и никто. Потери среди офицеров, старавшихся личным примером остановить солдат, были огромны. В бригаде Кодрингтона было убито и ранено более 50 % командного состава».
Что же было в результате? Союзники понесли огромные потери, их боевые заряды были полностью израсходованы, потому что от штыковых атак приходилось отбиваться в основном пулями. И ничто не могло сравниться с русским штыком!
База союзников находилась в Евпатории, там были и пушки, и артиллерия, и медикаменты, и амуниция, и все снаряжение, необходимое для дальнейшего продвижения. Нельзя было упрекнуть союзников в том, что они приняли решение сделать паузу. Несмотря на известное выражение герцога Веллингтона о том, что во время военной операции фактор времени – это все.
Союзники просто не могли продвигаться дальше, для этого не было сил. Кстати, арьергарды русского войска ушли, и разведка союзников потеряла их. Они не знали, где находится русское войско. Было понятно, что цель, поставленная главнокомандованием в лице Меншикова, была выполнена русскими.
Тем временем руководящие обороной вице-адмиралы Корнилов и
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
