class="p1">Я повернулся и выкрикнул имя мыши-смотрительницы, готовый буквально распылить её на месте. Эллейн появилась не сразу, и ещё до того, как я разглядел неправильное ожерелье у неё на шее, я сообразил, в чём дело. А уж задав иллюзии пару вопросов, укрепился в своей догадке. Так вот почему мышь со вчерашнего дня старалась не попадаться мне на глаза!..
— Братец Инор! — я заскрежетал зубами. — Ну, посмотрим, что ты будешь делать, когда я изобью тебя в кровь!
И это в лучшем случае, если Роника цела и невредима, если братец не успел с ней что-то сотворить. А если успел… Плохо ему придётся!
«Я спасу тебя. Будь оно всё проклято — чары, нити, подозрения, загадочные мстители, — но я найду и спасу тебя, Роника!»
XVI
Да, полёт в лапах дракона — не самое приятное, что я испытала в жизни! Казалось, вот-вот Инор по неосторожности проткнёт меня своими когтями, или платье порвётся, и я упаду вниз, или случится ещё что-то…
Солнце скрылось, и багровое небо начало темнеть. Внизу проносились едва различимые города, деревни, леса и поля, в лицо бил ветер. Было холодно и тоскливо, и вскоре меня начал терзать страх. А если Инор решит, что для поиска сокровищ я ему не нужна? Куда лететь, он уже и так знал. Вдруг злобный дракон возьмёт и сбросит меня на землю, и прости-прощай незадачливая волшебница Роника?
Но время шло, а я всё ещё оставалась жива.
— Если ты правильно описала дорогу, — донёсся до меня полный нетерпения голос, — то мы как раз близко. Я вижу полуразрушенный, наполовину сгоревший замок. Неплохо братец Дэйнхар постарался! — И, взмахивая своими непорочно-белыми крыльями, Инор расхохотался.
— Да, мы на месте, — только один раз я взглянула на тёмные останки замка. В сознание ужом прокралась мысль: а если кто-то не успел убежать? И погиб, задыхаясь в пламени, напрасно зовя на помощь… Я никак не могла унять свою фантазию, рисовавшую самые мрачные картины, и была рада, когда Инор начал спускаться.
— Сейчас я поставлю тебя на ноги, — сказал он так непринуждённо, словно мы сюда гулять прилетели, — и пойдём в лес.
Едва очутившись на земле, я пошатнулась и чуть не упала. Конечно, поддерживать меня дракон не стал. Каково мне после полёта, тоже не поинтересовался. Лишь сел на землю, сложив крылья, и на пару мгновений скрылся в белом дыму. А затем вышел оттуда, приняв человеческий облик, и приблизился ко мне.
— Темно, но это, как ты знаешь, не беда, — вокруг правой руки Инора, сжатой в кулак, вспыхнуло пламя. — Пойдём, да побыстрее!
Перед нами закружился целый рой огоньков. Я пошла вперёд, отчаянно надеясь, что мне удастся осуществить свой план, но стараясь не проговаривать мысли про себя. Инор, ни о чём не подозревая — во всяком случае, внешне, — шагал следом за мной.
Как я помнила, в этом лесу была поляна, окружённая деревьями, а дальше — если успеть пробежать хоть несколько десятков шагов — болото. Инор не знал, куда нужно ступать, чтобы в это самое болото не провалиться, а я знала. И единственной возможностью спастись было заманить дракона в ловушку, а там пусть выбирается, как хочет.
— Это здесь? — спросил Инор, когда мы вышли на поляну. Огоньки остановились, мерцая в наступивших сумерках; к моему удивлению, за всё то время, что они плыли по лесу, не подожгли ни одного листочка, ни одной веточки.
— Где-то здесь, — кивнула я, прохаживаясь туда и сюда, морща лоб с видом человека, который отчаянно пытается вспомнить. Вот я уже была в пяти шагах от Инора и раздвигала деревья. — Пожалуй, надо ис…
Не договорив, скользнув между толстыми стволами, я кинулась бежать изо всех сил.
Как бы не так! Инор, казалось, только этого и ждал. С молниеносной быстротой его рука поймала меня за платье и потянула назад. Ткань затрещала… но увы, не порвалась!
Меня швырнули на землю, я больно ударилась головой о пенёк, росший посреди поляны, и застонала.
— Глупая девчонка, — насмешливо бросил дракон, возвышаясь надо мной. — Думала, меня можно так легко обмануть? А ну-ка говори, ты придумала эту историю про сокровища или в ней есть хотя бы немного правды?
От бессилия и злости у меня на глаза навернулись слёзы, но даже сквозь прозрачную пелену я заметила, что небо как-то странно посветлело.
— Ну так что, будем говорить или нет? — Инор щёлкнул пальцами, подзывая свои огоньки, и те подлетели чуть ли не к моему лицу. — А может, стоило сразу тебя поджарить, чтобы стала посговорчивее?
В небе сделалось ещё светлее, я увидела и там отсветы пламени. Что же это?!
Инор отвлёкся от меня, поднял голову. И мы оба разглядели в вышине… дракона. Белого дракона! Нить во мне запела, и я закричала во весь голос, звонко и отчаянно:
— Дэйн!
Огоньки едва не ужалили меня, но я выставила ладони перед собой, желая лишь одного: защититься. Пламя замерло… и пропало.
— Что происходит?! — Ошеломлённый Инор отпрянул, а белый ящер с неба, словно услышав мой призыв, устремился вниз.
Затрещали деревья, сшибаемые драконьими крыльями — Инор тоже принял свой истинный облик! И полетел навстречу брату. Они бросились друг на друга так, словно давно мечтали подраться. Приподнявшись на локтях, я зачарованно наблюдала за битвой — Дэйну удалось нанести противнику несколько метких ударов лапами и хвостом по туловищу. Я медленно поднялась на ноги и снова обратила взгляд к небу. Инор как мог отбивался от явно разъярённого брата, но тот был очевидно сильнее. Ещё немного, и мой похититель, испустив громкий вопль, попытался улететь.
Конечно, Дэйн не дал ему этого сделать! Он схватил Инора и швырнул прямо на деревья. Я невольно закрыла глаза руками… Треск, дикий вой раненого зверя, переходящий в громкие человеческие стоны…
— Роника! — Это был Дэйн, его встревоженный голос, его тень, накрывшая поляну. От огромных снежных крыльев поднялся ветер, бросивший мне волосы в лицо, и дрожащей рукой я отвела их. А когда открыла глаза, дракон уже приземлился, шагнул ко мне, приняв человеческую форму, и коснулся моего плеча. В полумраке было не так легко рассмотреть выражение лица Дэйна, но в интонациях не ошибиться:
— Роника, всё хорошо?
Вместо ответа я зарыдала и бросилась в его объятия. Прошлые обиды сгинули, растворились в ночи, важно было лишь то, что Дэйн пришёл ко мне на помощь.
Дракон успокаивал меня, гладил по голове, заверял, что больше ничего плохого не случится. Я всхлипывала, уткнувшись в его широкую грудь, и думала,
