на кусочки не покрошили.
В какой-то момент все разом стихло. Полы и стены вокруг на глазах преобразились, посвежели, а я все продолжала бежать, пока кого-то не сбила с ног.
— Мама родная, Катя, что произошло⁈ — Воскликнула Саон.
— Мы уж подумали, — Аммония помогла мне подняться, — что господин Гербертон словил тебя и наказал. Так вроде он обездвижен.
— На это и был расчет, — встряла Саон, поднявшись вслед за мной. — Где ты была так долго?
— Катя, ты бела как снег и вся дрожишь, — беспокойно произнесла Ния. — Кто обидел тебя?
— Никто, — ответила дрожащим голосом. — Долго меня не было?
— Скоро полночь, — тут же отозвалась Саон. — Мы беспокоились.
— Ты голодна? — Спросила Ния, приобняв за плечи и добавила шепотом: — Девочки оставили в твоей комнате кусок мясного пирога.
— Чудесно, — я слабо улыбнулась, давая возможность увести меня.
Девочки отвели меня в комнату. На кровати меня ждал поднос с большим куском пирога и стаканом с молоком. Такому скромному и холодному ужина я была очень рада. Настроение было ниже плинтуса. Хотелось просто поесть и завалится спать прямо в грязном платье. Часть моей жизни была вырезана, так еще и монстр чуть не откусило! В общем, переживательный день какой-то. И с загадкой не ладится, и в настоящее вернулась опять, и с чудовищем встретилась.
Подруги остались со мной и все пытались выяснить, где я была весь день. Не думаю, что они поймут, если скажу, будто находилась в настоящем. Для них, я из будущего, а они для меня недалекое прошлое. Вот, как сложно. А еще, когда я переместилась ненадолго в настоящее, случайно украла портрет Кайлайна и Лилии. Даже стыдно немного за это. И осколки люстры до сих пор звенят в кармане платья.
— Поела? — Раздраженно спросила Саон, когда последний кусочек пирога исчез в мне.
Я довольно улыбнулась и пригубила стакан с молоком. Очень вкусным и необычайным. На вкус, как ванильное, но девочки до последнего убеждали, что оно принадлежит каком-то животному похожее на льва с копытами и рогами. И сильно удивлялись, что прежде я не пила ничего подобного. Пила, но из магазина.
Когда я уже решила рассказать, что же я делала так долго в заброшенной и пыльной комнате, в дверь внезапно постучали. Я даже вздрогнула от неожиданности. Первое, что забрало в голову — это Кайлайн узнал о пропаже портрета. Но нет, в комнату вошел не черт.
— Катя, — Ангуст улыбнулся, прикрыв за собой дверь. — Девочки, почему не в постелях?
— А что это Вы, уважаемый камердинер нашего любимого хозяина, здесь делаете? — Сладко пропела Ния.
— Хорошо, что ты спросила, — мужчина послал в девушку томный, чарующий взгляд, а после взглянул на меня, но обычно. — Виконт Гербертон ожидает тебя. Сейчас.
— Сейчас⁈ — Я даже на месте подскочила от такого заявления. — Но я ничего не сделала! Даже на глазах ему не появлялась. И те два раза не в счет!
— Катя, — мягко осадил меня мужчина. — Он просто желает поговорить.
— Но Катя собиралась нам кое-что рассказать, — рядом появилась Саон и дернула меня за руку. — Правда, Катя?
— Это может подождать, — отмахнулся камердинер. — Идем. Кайлайн ожидает тебя.
— Что-то мне это не нравится, — я нехотя побрела к двери. — Время перевалило за полночь и тут вашему хозяину захотелось поговорить со мной. А если бы я спала?
— Разбудил, — пожал плечами мужчина, пропуская меня вперед. — Просто пообщаетесь. Немного.
Вдохнув полной грудью, я вышла в коридор.
Кайлайн Гербертон.
Странное у меня было чувство после разговора с ведьмой. Я лежал на кровати и никак не мог выкинуть из головы наш разговор. Она дала понять, что я был неправ. Считал, будто девчонку подослали, но ошибался. Я видел в ее глазах искренность. Она не лгала. Что же ее сподвигло на поиск книги?
Еще меня сильно раздражало ее отношение ко мне. Я спасают людей, слежу за городом, обеспечиваю их, беру на работу бездомных дворняжек, а в ответ получаю лишь порцию ненависти. Ну, да, возможно я слишком строг к девушкам. Возможно, стоило бы изменить свое отношение к прислуге. А еще что-то решить с ведьмой. Противная девчонка, но не скажу, что плохая. Она преследует какие-то свои цели и я хочу помочь ей.
— Твой обед, — возвестил свой приход Ангуст, запуская Далию.
Девушке не спеша подошла к столику, бросив в меня трепетный взгляд из-под ресниц и ушла, плавно танцуя бедрами.
Я прикрыл глаза, убивая в себе желание послать девчонку далеко и надолго. Больше пятнадцати лет назад ее подобрал мой отец. Мол, бедная, бездомная сиротка. Как не взять? А я что? Мне все ровно, кто станет мыть полы и туалеты. Вот только как она появилась здесь, все строит мне глазки. Издалека, но упорно. Всегда отлично делает свою работу и следит за здоровьем отца. Да и за моим тоже. И вроде все делает как надо, но я все равно терпеть ее не могу.
— Кай, что с тобой? — Спросил друг, подойдя к кровати, где я рассуждал о бренности жизни. — Что хотела Катя?
— Катя? — Не совсем понял я, но тут же вспомнил, что именно так звали ведьму. — Да, про загадку эту же. И, как и решили, предложил свою помощь.
— То-то она так воодушевленно выпорхнула, — усмехнулся маг, вернувшись за подносом.
Я нахмурился, не совсем понимая слов слуги.
— Она вышла очень счастливая, — пояснил камердинер. — Чуть Далию не сбила. Нет, не с глупой улыбкой шла, но глаза так и искрились радостью.
— Ну, осчастливил я ее и что? — Хмыкнул, наблюдая, как поднос медленно ставят на край кровати. — Предупредил про опасность.
— Просто, на миг показалось, что вы неравнодушны друг к другу, — совсем тихо заметил маг и сделал шаг назад. И хорошо, что сделал, а то хвост дернулся в намерении убить.
— Как ты мог так подумать? — Выпалил я, вновь дернув хвостом. — Я и она⁈ Всего два года прошло со смерти Лилии…
— Вот именно! — Ангуст махнул рукой. — Целых два года! Кай, сколько еще ты будешь спускать деньги шлюхам? Не пора ли найти ту единственную… пусть и второй раз?
Я обреченно выдохнул, взяв с подноса хлеб с сыром и ветчиной. Разговоры о любви лишь причиняют боль. Как бы мне хотелось сейчас быть рядом с Лилией и дочкой. Но рядом нет никого. И вот, Ангуст пытается подпихнуть под меня ведьму. Раньше была Далия, теперь Рыжик. Я понимаю Ангуста, он хочет помочь, но мне слишком тяжело. Два года для меня — это ничто.
— Кайлайн, — уже мягче обратился камердинер, — может, вылезешь из берлоги? Поговори
