серебряный амулет-кольцо и зарядив каждый ствол одним свинцовым шариком, решил испытать не только новое оружие на количество выстрелов, но и на дальность, а стало быть и на пробивную способность. Первые выстрелы порадовали. Оба свинцовых шарика расщепили толстые доски на расстоянии в четыре десятка шагов.
«Ну что же, уже все не зря!» — довольно хмыкнул Макаров заряжая стволы по новой.
Дальнейшие испытания показали, что хорошая пробивная способность сохраняется на расстоянии до восьми десятков шагов. Не так много, но и на земле обрез явное оружие ближнего боя. А зарядки небольших камней, хватило на семь выстрелов из каждого ствола.
— Вполне себе, ого-го пушка! — Макаров представил как презентует такое оружие, можно сказать созданное собственными руками, лэрам и остался доволен и оружием и проведенными испытаниями.
Едва он вернулся в мастерскую, как от дальнейшей работы его отвлек вошедший в дверь командир гвардейцев. Сэр Герхард деликатно покашлял привлекая к себе внимание, а потом сказал:
— Милорд, у нас еще труп!
— Что, опять?! — вскочив выдохнул Макаров. — А так хорошо начинался день!
Небольшая фигурка скрючившись в сидячем положении привалилась спиной к камню-алтарю. Седые редкие волосы, морщинистое лицо но гладкое, без бороды или даже небольшой щетины, будто, старик, прежде чем прийти сюда, гладко выбрил себе щеки. Но лица, почти не видно, так как мертвец чуть наклонил голову, да еще и прикрыл глаза ладошками, будто боялся смотреть на что-то страшное. Впрочем, и по кистям рук было видно, что это какой-то старый человек — руки морщинистые с сегментными пятнами. Вот только его рост показался Макарову странным, будто это был не человек, а какой-то лилипут, ростом меньше метра. Одежда простая — холщовые штаны и такая же рубашка — без пуговиц, надеваемая сверху, через голову. Босой.
На камне-алтаре стояло четыре свечи — почти огарки. Толстые, черные огарки, а меж них грубо вырезанная из дерева чаша с чем-то темным и вязким на дне. Еще кровью или чем-то засохшим, на каменной поверхности выведено несколько символов. И ребенку ясно — снова колдовской ритуал! Но кровь на камне не мертвого старика-гнома, Саша оглядел его со всех сторон — нигде нет ран или кровавых пятен на одежде.
«Странно, откуда он тут? Да и вообще, кто это человек или какой-то гном выбравшийся из подземелья? Хотя, сколько тут гномов видел, все повыше будут, бородатые, да и в плечах в несколько раз шире. А этот хлипкий какой-то словно пигмей, разве что кожей не черный».
— Я своих уже за настоятелем послал, сейчас должны приехать. — сказал Герхард отвлекая Сашу от размышлений.
На этот раз, настоятель сам сидел верхом, на подаренном ему Макровым пони. Поприветствовали друг друга и брат Стефан не медля, сам стал осматривать мертвого старика, время от времени раскрывая старую ветхую книгу и разбирая написанное от руки. Макаров уже знал, что это записи бывшего настоятеля и других ритуалистов, скопленные в этой тетради почти за полторы сотни лет. Не стал отвлекать, пока человек занят делом. Вместе с рыцарем и еще одним гвардейцем, которому дал амулет «кошачьего глаза» вновь прошли по проходу в каменоломни и покрутились там, дойдя до того самого зала где был пару дней назад обнаружен принесенный в жертву монах. Но тут не было никаких следов и они вернулись, не став отходить далеко.
«Нет, вернется Лаэрт со своими архаровцами, дам им задание все каменоломни прочесать. А лучше с ними пойду, чтобы на схеме все отобразилось, все ходы и все большие залы, где песчаник рубили. Не нужно ждать, пока твари какие заведутся, как под Белым замком. Хотя, одна тварь точно уже завелась! — подумал он про найденные тела и их убийцу».
Когда они вернулись на свет, настоятель и гвардейцы уже перенесли тело от алтаря и положили его на спину. Теперь маленький старик лежал смотря своими выцветшими голубоватыми глазами в лазоревое летнее небо.
— Почти не закоченел, значит под утро уже помер. — просветил их один из солдат.
— А отчего помер-то? — спросил рыцарь, — Этот вроде не ссохся совсем, только ростом мал. Я таких среди переселенцев не помню.
— Умер от колдовства. — настоятель вздохнул, — Вернее от старости.
— Это как? — не понял его Макаров, да и остальные повернув головы смотрели на монаха ритуалиста с большим интересом.
— Я в записях наших братьев такой же случай нашел, только там девочку в качестве жертвы использовали. — потряс настоятель объемной книгой-дневником, — Но то давно было, более семи десятков лет назад. Чем жертва младше, тем колдун больше из нее жизненной силы вытянет. Для этого колдовства молодое тело требуется. Ребенок.
— Так, а тут старика в жертву принесли, — кивнул на труп Саша, — а вы, брат Стефан говорите, молодого надо?
— Это не старик, вернее до колдовского ритуала, стариком он не был.
— Вы хотите сказать, Стефан, что он был молодым человеком, а после ритуала стал стариком?
— Именно! — кивнул настоятель.
— Но рост! Это какой-то гномик… ну или карлик, не знаю… лилипут?
«Саша вдруг подумал, что тут вообще не знают такого слова. Кто там лилипутов выдумал, Свифт? А тут, в этом мире только гномы и дворфы».
— Кто? — теперь уже удивленно переспросил настоятель, но не дожидаясь ответа замотал головой, — Скорее всего это был ребенок, у которого колдун забрал жизненную силу. Чтобы, самому стать моложе.
— Вы хотите сказать, что этот колдун-чернокнижник забрал у ребенка не только жизнь, но и молодость? — почему-то такой факт сильно возмутил Макарова и он проникся к неизвестному чернокнижнику еще большей ненавистью.
— Именно! — снова кивнул ритуалист, — Вы не в курсе, маркграф, не пропадали дети в последние дни?
— А ваши-то все на месте? — посмотрел он на настоятеля, но понял, что задал бестактный вопрос, не дожидаясь ответа повернулся к рыцарю.
— Сэр Герхард, вы не в курсе про пропавшего ребенка?
— Знаете, господа, — задумчиво глянул тот на трупик за одну ночь, постаревшего лет на семьдесят ребенка, — как раз в новом поселении, что тут рядом, позавчера пропал ребенок. Мальчик лет пяти-шести, но мать была уверенна, что в реке утонул. Она одинокая, вдова кажется, а такие с утра до зари на поле, а сын с друзьями постарше на рыбалку к реке бегал, ну и купались конечно. Наверное, удочку там на берегу нашли или из вещей что. Почему-то же решила, что утонул?
— Как думаете, можем показать той женщине убитого? Может по одежде опознает?
— А что делать? — развел руками монах, — Жизнь жестока, но так хоть после соответствующего ритуала похоронить смогут.
— Жестоко, да. — согласился Саша и спросил, — А не в курсе, Герхард, это у нее единственный ребенок или еще есть?
— Да вроде есть еще. — пожал тот плечами, — Если
