Книга Бастион. Ответный удар - Сергей Зверев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
– Я вообще не буду с тобой разговаривать, Лева…
– Попробуй только, – сказал Губский. – Уволю.
Выходило следующее. По месту прописки охранника Донца никого не оказалось. По крайней мере, не открыли. ЖЭУ сделало страшные глаза и ушло от ответа, пробурчав какую-то галиматью о таинственном перечне квартир, приписанных к ряду ведомств. Настаивать Козлякин не стал – не в его это правилах. Посчитав данную часть миссии выполненной, пошел дальше. В квартире шофера Толстых в Бердянском переулке у Елисеевского базара (в народе Елисеевские поля) за незапертой дверью он обнаружил девицу, облопавшуюся транков и возлежащую совершенно голышом, как раскрытая книга, – читай, Федя, не хочу. Согласно промокшим помидорам, Козлякин не оскорбил ее ни словом, ни делом, а вылил на нежную грудь немного воды и участливо поинтересовался, откуда она, прекрасное дитя. На что девица не совсем грамотно изобразила пионерский салют, заявила, что она Елизабет, племяшка дядьки Толстых, а прибыла в страну советов из Баденхерстена-на-Шпрее, в пломбированном вагоне. После чего Козлякин, собственно, и побрел дальше. И на улице вождя всех гегемонов, дом два, квартира двадцать четыре, действительно застал нигде не работающую особу по имени Оксана Волина, которая и подтвердила, что в ночь с девятого на десятое сентября в ее постели коротал время некий Туманов П.И., пришедший к ней не позднее десяти вечера. Особых подозрений на этот счет у Козлякина не возникло – особа была обаятельна, и хотя робела, но стояла за своего сопостельника горой.
Карточный домик откровенно заваливался. Доложившись о результатах Скворечнику, Губский позвонил домой. Светка с Дениской уже вернулись из школы, поели и сели за уроки. Вернее, Светка его усаживала, выкручивая руки, а Дениска митинговал, глубоко возмущенный безобразным единением педагогов и родителей. Твердо пообещав при ближайшей же оказии высечь его широким мужским ремнем, Губский прервал разговор.
Что-то тоска на него накатила. Подлая стерва…
Он окунался в нее, как в чан с кипятком. Жар кипел повсеместно – от кончиков пальцев на ногах до глупой головы. Губский барахтался, как младенец в купели, то выныривал, чтобы хватануть воздуха, то опять утопал, обжигаемый со всех сторон огнем женского тела. Изнанка горела. Если бы кому-то в этот момент пришло в голову сотворить над ним биопсию – иссечь кусочек его пылающей ткани и поместить на стекло, – то под микроскопом ярко очертились бы горящие огнем четыре рваные буквы: АНУШ…
В моменты близости с этой одалиской он ощущал себя сущим дауном. Ему казалось, что все люди пожизненно братья и сестры, что свинья сделана из бекона, а он, Лева Губский, сукин сын, – счастливейший из всех идиотов…
– Кофе хочешь? – прошептала Ануш, оборачиваясь кольцом вокруг его ног.
– Это не кофе… – хрипнул он. – Это пороховая смесь какая-то… Впрочем, давай, неси. Рабочий день еще в разгаре…
Она преданно смотрела ему в глаза и поила его из ложечки прямо в постели. Это было что-то новенькое – кофе из ложечки… Он охотно чмокал и нахваливал. А потом лежал рядом с ней, повизгивая от удовольствия и от того, что не надо ничего делать. По крайней мере, в ближайшем будущем.
Но время летело, как товарняк. Источая мысленную брань, он стал одеваться. И только теперь обнаружил в личике Ануш признаки тревоги. Она ее прятала, и пока он был при ней – во многом преуспела. Но время настало, тревога откровенно выходила наружу. На одухотворенные черты улеглась тень.
Он приостановил процесс облачения. Вернулся в кровать.
– Так, давай без недомолвок, дорогая. Что случилось?
Ануш кусала чуть припухшие губы.
– Тебя не было… Это еще вчера началось. Какие-то типы стучали в дверь…
– Ну и что? Надеюсь, ты не открыла?
– Я струсила… – Она закрыла глаза, а сверху положила ладонь, как бы защищаясь от вчерашних событий, которые вот-вот вторгнутся в нее и станут новой явью. – Они стучали как ненормальные. Пинали ногами… Кричали, чтобы я, армянка драная, убиралась из этого города, а не то они… – Ануш поежилась. – Нет, не могу я. Это слишком матерно, Лева. Они были пьяны безобразно… И самое приличное, что они говорили, – это про то, как отвинтят мне голову…
– Тэ-экс, – протянул Губский. Внешне сохранил спокойствие, но струхнул он не на шутку. Пока не за себя. Аж сердце забилось… – И сегодня приходили?
– И сегодня… Я как раз с работы вернулась. Хорошо, на лестнице их не встретила…
– Кто такие?
– Мне кажется, сосед напротив… Я на цыпочках подкралась к двери, посмотрела в глазок. Это страшно, Лева… Молодые парни, трое, все в кожане… гремели пивом, плевались… У одного шрам под глазом, у другого руки в наколках… Потом открыли дверь в тридцать шестую квартиру и ушли. Допивать, наверное… Я боюсь теперь выходить, Левушка…
– Кто там живет?
– Н-не знаю… Нет, я его видела. Такой толстый, голова бритая. Он с женой живет… или с подругой. Иногда вместе выходят, она еще такая маленькая, плоская… Раньше в этой квартире хороший музыкант жил, по фамилии Терц… Он в консерватории преподавал, по классу виолончели. Добрый дядечка… А когда началось – пропал. И жена его пропала, и пудель Шустрик пропал… Квартира, наверное, год пустовала, а потом этот вселился…
Обычная история. Страна огромная убивала двух зайцев. Смягчала жилищную проблему и решала национальный вопрос. В отдельных peгионах уже можно было рапортовать. Оставались, правда, кой-какие мелочи. Например, дураки и дороги. Но здесь было посложнее. Почему-то после изъятия из страны евреев эти незадачи не стали разрешаться сами по себе.
– Сживу гадину… – процедил Лева и моментально, как показательный солдат, оделся.
Ануш подскочила:
– Ты куда?
– А ну лежи, – приказал он. – И ни звука…
Ситуация смахивала на классический цугцванг. С одной стороны, он не мог игнорировать ситуацию, которая неизбежно завершится избиением либо изнасилованием (а если бритый – свежеиспеченный наци под эгидой НПФ, ему и убийство спишется). А с другой стороны, он понимал – в его положении лезть в бутылку?.. Но его бы уже не остановила ни одна сила… кроме равной и обратной по знаку его чувству. А такой силы в городе не было. В том и несчастье…
Он должен был треснуть, но держать фасон.
Бритый открыл самолично. Мерзкий тип. Глаза болотные, рот жабий, на голом пузе – помочи. В руке бутылка пива «Пересвет», которая стоит недешево. Убил бы гадину липкую.
– Тебе кого надо, мужик? – отвязно прогундосил бритый. – Ошибся квартиркой?
Из-за его спины, из полутемных глубин квартиры, несся женский хохот под мелодии и ритмы зарубежной эстрады.
– Милиция, – лаконично бросил Губский, махнув с расстояния корочками.
– А ну покажь… – бритый внезапно сделал выпад и чуть не вырвал из руки документ. Водянистые глаза скользнули по фотогеничной Левиной физиономии. Такие казусы не просчитывались. Губский захлопнул удостоверение.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Бастион. Ответный удар - Сергей Зверев», после закрытия браузера.