— Мы спишем мировой долг. Разорвём все мыслимые обязательства. Забудем об элитах Старого Света, стоящих за Федеральной Резервной Системой. Отчистим города от преступности и трущоб. Дадим работу выжившим. А затем — подарим миру Биотэк. Начнём новую технологическую революцию. Избавим людей от болезней, голода, бедности, и предпосылок для новых войн. Дадим человечеству новые великие амбиции. Новые глобальные цели. Мы создадим лучший мир, Аарон.
— А ты, мой друг, станешь вторым евреем после Иисуса, спасшим нас всех. Через пару поколений тебя назовут Аароном Спасителем.
Кеннет Хейз встаёт с кресла.
— Мы не злодеи, Аарон. Колеса истории увязли в дерьме. Нам выпала горькая доля — любой ценой вытолкнуть телегу из трясины. Сделать то, что необходимо для Америки. Для всего мира. Для будущего человечества. Это наша великая миссия и наш крест. Ты не понесёшь его в одиночку.
Директор подходит к ошеломленному президенту. Опускает ладонь ему на плечо, словно отец, наставляющий сына.
— Съездим в Вирджинию, на озеро. Как в старые времена. Я посвящу тебя в стратегию и детали. Познакомлю с главными лицами в проекте. И прошу, воздержись от необдуманных действий. На этом свете я боюсь лишь одного — начать проект без твоего участия.
6-1. Дискотека у Бориса
=================================
Карибское Море
Территориальные воды Белиза
Лагуна Ла-Пальма
=================================
Солнце достигает зенита. Дрожащее марево повисает над идеально-гладким зеркалом воды.
Лагуну сковывает мёртвый мёртвый штиль.
Над белоснежной стометровой яхтой медленно кружатся чайки. Птицы лениво покрикивают в такт звукам, летящим с верхней палубы.
На палубных досках стоит раскладной стул. На стуле восседет высокий мужчина в пляжных шортах и кипенно-белой панаме. Мускулистые руки и широкую спину украшают татуировки. Румяные девицы в кокошниках, лихие тройки лошадей, акулы, штурвалы, серп и молот, парусники, обнаженные милашки, скрещенные якоря, гордый и величественный профиль Владимира Ильича.
По загорелой коже бегут сентиментальные послания: «Балтийский Рыболовецкий Флот — с трудовым приветом!», «Миру-Мир», «Моё сердце в Приморске».
Рядом с портретом Ленина набит кудрявый гитарист, поднимающий тост. Он держит транспарант с жизнеутверждающим девизом — «Выпьем за любовь!». Правое плечо украшает след великой страсти — печальный образ красотки с подписью «Надюша».
Некоторые татуировки пересекают отметины от клинков и шрапнели. На боку, возле лопатки, над ключицей — виднеются затянутые раны от пулевых ранений. Мужественный подбородок, скулы, брови — украшают старые и новые шрамы. Бывалый моряк живёт весёлой жизнью.
На загорелой шее болтается шнурок со странным украшением, изящным серебряным свистком.
В руках мужчины извивается и рыдает баян. Музыкальный инструмент рождает печальные звуки, а сам татуированный музыкант старательно и сосредоточенно поёт, перебирая раскладку.
— Из-за острова на сте-е-е-ержень… кхм… гм… на простооо-о-о-ор речной волны… выплы… выплываа-а-а-а… выплываа-а-а-а-а… выплываа-а-а-а-аа… да ёб же твою мать! Кхм… кхм-кхе… так… секунду.
Баян извлекает душераздирающе-грустную ноту. Певец пытается нащупать звучание.
— Влы-влы-влы… влы-влы-влы… влы-влы-влы… вот, теперь нормально, теперь хорошо… твою мать, что за напасть, слова забыл… ага, вот, секунду. Момент, дамы. Так, ребята, давайте заново. Вы готовы, дорогие слушатели? Окей, начинаем. Выплыва-а-а-а-ают расписны-ы-ы-ые, Стеньки Ра-а-а-азина челны…
Вокруг исполнителя собрался экипаж яхты в полном составе: матросы, стюарды, повара, роскошные полуголые девицы. И охрана яхты, вытянувшиеся по струнке китайские наёмники.
Борис Бадьянов — а это именно он — самым бесчеловечным образом терзает команду «Надежды», устраивая на верхней палубе ежедневные концерты. Увы, он изобрёл лишь этот способ избежать тоски и вынужденного безделья.
Здесь же киснут от жары подручные русского торговца оружием. Всего два человека. Редкие мерзавцы, но профессионалы в своих областях.
***
О фальшборт опирается высокий и плотный кубинец с неизменной сигарой в зубах.
Правая рука Бориса — Марио Перес по-прозвищу «Мичман».
Бычья шея. Огромные кулаки. Широченные плечи. Он больше похож на гориллу в гавайской рубахе, чем на человека. Везде и всюду, его принимают за обычного пустоголового головореза. Однако, многочисленные таланты кубинца простираются гораздо дальше стрельбы и мордобоя.
Бывший военный консультант попал в списки Интерпола из-за работы на кровавую хунту очередного колумбийского диктатора. Затем, за работу на его приемника. А после — на приемника его приемника.
Когда диктаторы в Колумбии закончились, Марио отправился продавать свои услуги в Африку. Он командовал боевиками, партизанами, отрядами самообороны, бандами чёрных мародёров, новоявленными эскадронами смерти, и прочими джентльменами, которые палят в других джентльменов.
Правительства менялась. Кровь заливала джунгли и пустыни. Головы летели с плеч. Войны следовали одна за другой — а Марио всё так же делал своё дело.
***
Рядом, под зонтом, потягивает минеральную воду худощавый джентельмен лет пятидесяти. Итальянец с щегольской эспаньолкой и аккуратным пробором. На нем безупречно-белый поварской китель. За поясом болтается полотенце. Судя по костюму — это корабельный кок.
Этот человек пользуется неподдельным уважением капитана и команды. Его имя знает каждый гурман, каждый ценитель экспериментальной кухни, каждый оперативник Интерпола.
Гвидо Феларатти.
Первый номер в команде Бориса Бадьянова.
Кок, шеф-повар, стратег, аналитик, и бухгалтер в одном лице.
Когда-то имя этого тихого интеллигентного человека гремело на весь Рим. Увы, его знаменитый ресторан «Минестра ди Моццо» так и не успел получить третью Мишленовскую Звезду. Гвидо отравил всю редакцию гастрономического журнала, имевшего наглость обозвать его кухню «претенциозной, помпезной, вторичной и лишённой всякой фантазии». Сеньор Феларатти бежал из солнечной Италии. И пустился во все тяжкие.
Гвидо — настоящий человек Возрождения. Если бы он не был шефом — то стал бы художником, скульптором или поэтом. Интеллектуал, эстет, изобретательный импровизатор. Творец, погрязший во зле.
Преступник, погруженный в Искусство!
***
Мужчины стойко переносят палящее солнце и пение Бориса. Они сговорились за спиной капитана — и создали наградной фонд. Приз достанется тому, кто выбросить баян за борт. Увы, днём Борис Бадьянов не расстаётся с инструментом. А ночью запирает расписанный хохломой аккордеон в своей каюте.
