Глава 10. Нетрезвые бывают искренны? Иногда да.
– Что дальше, Никлаус? – опираюсь я руками на пассажирскую дверцу машины и сжимаю её пальцами. – Побежишь ябедничать, что я тебя обижаю? Что за детский сад ты устроил?!
– Здесь не место таким, как ты, – сжимает он челюсти, выкидывая окурок на дорогу.
– Как я? – сужаю я глаза.
Он медленно возвращает свой взгляд ко мне и напряжённо произносит:
– Доверчивым и уязвимым.
Я моргаю. Он, что, беспокоится за меня? Но почему тогда не сказать об этом прямо? Зачем эти уловки, грубость и подставы?
Я выпрямляюсь, скрещиваю руки на груди и говорю сухо:
– Кажется, я уже не раз дала понять, что могу постоять за себя.
Ник опирается ладонью на соседние сидение и склоняется корпусом в мою сторону, взгляд темнее ночи:
– Ты едва не задохнулась у меня на руках! Знаешь сколько здесь собралось таких же придурков?
– Таких же? – усмехаюсь я. – То есть ты не отрица…
– Просто сядь в машину, Новенькая, – цедит он.
– И не подумаю! Ты пил алкоголь!
– Отлично! – выплёвывает он и ловко перебирается на пассажирское сидение. – Хорошо, что ты его не пила.
– Что? – теряюсь я. – Ты… ты предлагаешь сесть за руль мне?..
– А ты небезнадёжна, – усмехается он. – Ну? Выполняй долг перед обществом – вези пьяного водителя домой.
Я смотрю на руль, затем оглядываю машину целиком, а в груди зарождается предвкушение. Да, права я получила достаточно быстро и легко, но водить машину после мне не доводилось – своей не было, а брать машину Роба или Вики не хотелось. И сейчас мне предоставляется шанс ехать за рулём классной тачки. Единственный минус – это её хозяин в роли пассажира.
Я смотрю на Никлауса. Если я откажусь и уеду домой на такси, то он сам поведёт машину. А это опасно в его состоянии. О чём он вообще думал, когда пил, зная, что приехал сюда за рулём?
Ну что он за идиот?!
Я снова злюсь, резко разворачиваюсь и обхожу машину спереди, чтобы занять водительское кресло. Пристёгиваюсь и выразительно смотрю на Ника, чтобы и он сделал тоже самое. Этот кретин усмехается, но всё же выполняет моё молчаливое указание, выглядя при этом развеселённым.
Отворачиваюсь от него и завожу двигатель. Его мягкое урчание ласкает слух, и в моей груди разрастается приятное волнение. Я улыбаюсь, когда переключаю скорость и давлю ногой на газ. Слишком сильно. Машина срывается с места, я пугаюсь и тут же нажимаю тормоз. Нас бросает вперёд, а затем назад.
Никлаус интересуется насмешливо:
– У тебя же вроде есть права, Новенькая?
– Есть, – говорю я коротко, беру себя в руки и вновь пробую вести машину.
На этот раз я очень осторожна, потому без проблем выруливаю на дорогу и еду вперёд. Не больше сорока миль в час. Но лучше так, потому что мне явно не достаёт практики. Чёрт, скорей бы купить свою собственную машину!
– Просто, чтобы я знал, – замечает Ник, когда я, осторожно завернув на Марин-стрит, еду по прямой. – До дома мы доберёмся примерно через вечность?
– Просто, чтобы я знала, – язвлю я в ответ, не глядя на него. – Ты всегда такой болтливый, когда выпьешь?
Ник усмехается:
– Не всегда.
– Вот и сейчас лучше помолчи.
– Стерва, – бросает он так, словно это его веселит.
Я не отвечаю.
Мы благополучно добираемся до поворота на Нейли-стрит и едем по ней среди красивых особняков. Я стараюсь глядеть исключительно на дорогу, но нет-нет, да взгляну на чей-нибудь великолепный двор. Благо еду я по-прежнему медленно. Ещё немного и мы снова вернёмся на Марин-стрит, а там и до дома рукой подать – эта улица ведёт прямо к Робсон-авеню. Маршрут очень простой, я приятно удивилась этому ещё тогда, когда собиралась на встречу с Авой.
Совсем скоро, когда у меня появится своя машина, я изучу каждую улочку Санта-Моники.
Я улыбаюсь, предвкушая будущее, и тут вижу в боковом зеркале, как загораются и начинают быстро мигать огни на крыше патрульной машины. Я её не увидела, когда проезжала мимо.
Никлаус поворачивается на сидении назад и отчего-то смеётся:
– По твою душу, Новенькая.
Патрульный по громкоговорителю просит, чтобы я остановила машину.
У меня потеют ладони, а сердце подскакивает к горлу и мешает дышать. Чёрт-чёрт-чёрт! Я, стараясь не паниковать, осторожно съезжаю к тротуару, останавливаюсь и, широко раскрыв глаза, шиплю Нику:
– У меня нет с собой прав, придурок!
– Придумай что-нибудь, – советует он насмешливо.
Господи, что мне делать? От этого кретина помощи не дождёшься!
Вскоре ко мне подходит офицер, представляется и говорит:
– Мисс, вы едете слишком медленно. Могу я увидеть ваши водительские права?
Слишком медленно! Ну надо же!
Я беру себя в руки и, решив быть честной, пытаюсь улыбнуться молодому человеку:
– Понимаете, у меня мало водительского опыта, поэтому я решила, что будет лучше, если не ехать слишком быстро.
– Похвальное решение, но и оно может привести к затруднениям на дороге. Ваши права, мисс?
Я поджимаю губы и отворачиваюсь от офицера:
– У меня нет их с собой.
– Тогда я вынужден вас попросить выйти из машины, мисс.
– Они у меня есть, честно! – умоляюще смотрю я на него. – Лежат дома, в разноцветной коробочке с важными документами! Я просто не думала, что сегодня они могут мне пригодиться, потому не взяла их с собой…
– Мисс…
– Офицер, ей пришлось сесть за руль, – вдруг говорит Никлаус. – Уверен, без острой необходимости мисс Ан-ни не стала бы садится за руль без прав в своей маленькой сумочке.
– Уточните, сэр, о какой необходимости речь?
– Хозяин машины – я, мои права в бардачке, если надо. Так вот, выходя из кафе, где проходило наше первое свидание, я запнулся о порожек и неудачно упал на руку. – Ник осторожно качает одну руку в ладони второй: – Вывих. Вы не представляете, как мне до сих пор стыдно, что я так оплошал.
– Оу, – меняется офицер в лице, а я не могу понять, от чего меня пробирает сильнее: от возмущения или смеха. – Но… Мне всё же необходимо посмотреть на права мисс…
– Я могу съездить за ними! – горячо заверяю я. – Тут совсем недалеко!
– Вы можете поехать за нами, офицер, – предлагает Ник. – Ан-ни поднимется за правами, а после предъявит их вам. А затем, как добродушно пообещала мне, наложит компресс на мою руку. Ан-ни, мне правда жаль, что я поставил тебя в такую неловкую ситуацию.
