с необходимостью изыскания принципиально новых путей развития своих внешних связей.
И. Люберенга предлагает следующее: «Очевидно, единственный путь, следуя которому страны «третьего мира» могут освободиться от нищеты, заключается в успешном развитии сотрудничества между ними и в совместной разработке таких средств, при помощи которых можно было бы изменить традиционные международные экономические тенденции. Это сотрудничество может быть налажено при улучшении средств сообщения между африканскими странами. Например, проект строительства дороги, которая связала бы Восточную Африку через страны Центральной Африки с Западной, является весьма обнадеживающим, так как постройка дороги создаст благоприятные условия для поднятия экономики целого ряда стран».
Любопытно отметить, что еще в колониальной Африке сравнительно большое внимание уделялось как раз развитию инфраструктуры. Правда, в те времена строительство железных дорог было подчинено лишь одной идее: связать сельскохозяйственные районы и разработки полезных ископаемых с океаном — основным путем вывоза сырья. В настоящее время речь идет о развитии новых направлений, внутриафриканских.
Автор несомненно прав, заявляя, что строительство новых путей сообщения имеет для Африки огромное значение. Однако, как показывает опыт, осуществление каких-либо крупных проектов в области инфраструктуры пока представляет собой весьма тяжелый груз для экономики развивающихся стран. Эти трудности ощущались на строительстве железной дороги «Танзам», связывающей медные рудники Замбии с портом Дар-эс-Салама. Необходимо отметить, что строительство межафриканских коммуникаций само по себе не решает всех проблем и даже создает некоторые дополнительные. К примеру, на строительстве «Танзам» было занято 35 тысяч танзанийцев. В конце августа 1973 года танзанийский участок был завершен, и строительство перешло на территорию Замбии. Спрашивается, как быть с дальнейшим трудоустройством этой огромной армии рабочих? Дорога проходит через южные, малоосвоенные районы Танзании, не имеющие какой-либо развитой промышленности. В настоящее время рассматриваются возможности создания вдоль дороги деревень «уджамаа», где часть бывших рабочих сможет снова заняться крестьянским трудом.
И наконец, развитие межафриканской инфраструктуры пока объективно не в силах решить основного вопроса: изменить характер товарообмена между промышленно развитыми странами капиталистического мира и развивающимися странами. Сам же автор замечает: «В основном развивающиеся страны производят одинаковые товары, например кофе. Если кофе выращивают и Танзания, и Уганда, то Уганда не станет покупать его у Танзании…»
Ограниченные возможности торговли внутри континента отмечались и после первой Всеафриканской торговой ярмарки в Найроби, организованной ОАЕ. В частности, в кенийской газете «Санди нейшн» появилась статья обозревателя А. Оджука «Африке предлагается нечестная сделка», в которой, рассматривая вопросы неравноправного товарообмена на мировом рынке, автор в то же время с горечью пишет: «Резьба по дереву, плетеные циновки и камни с морского побережья — вот примелькавшиеся экспонаты ярмарки. Большая часть торговой деятельности в Африке сводится к продаже товаров, сделанных за границей».
Конечно, несмотря на ограниченные возможности развития торгово-экономических отношений между африканскими странами, эти связи будут расти и развиваться. Но надежная перспектива выхода стран Африки из традиционной валютно-экономической зависимости от капиталистического мира представляется не в этом, а во всемерной активизации и упрочении внешнеэкономических и торговых связей с Советским Союзом и странами социалистической системы. Только такие связи, строящиеся на равноправной взаимовыгодной основе, могут оказать решающее воздействие на изменение характера и традиционных тенденций установившегося товарообмена между развивающимися и промышленно развитыми государствами. Эти связи Танзании пока еще весьма скромны, хотя их возможности далеко не исчерпаны.
Выступая на сессии Национальной ассамблеи ОРТ в июле 1972 г., министр торговли и промышленности А. Джамаль отметил, в частности, работу советских геологов, проводивших изыскания в различных районах страны в поисках свинца, меди, золота и других полезных ископаемых.
Многие районы Танзании еще мало исследованы в геологическом отношении. Однако уже ранее обнаруженные минеральные ресурсы, эксплуатация которых началась еще в колониальный период, дают стране солидный доход в иностранной валюте. Так, в 1971 г. Танзания продала алмазов на сумму 208 миллионов шиллингов, в то время как в предыдущем году их экспорт составил лишь 161 миллион. Недавно с помощью советских геологов в Танзании обнаружены месторождения золота.
Помощь геологов — лишь один из примеров растущих внешнеэкономических, торговых и культурных связей между СССР и ОРТ. В средних школах и ряде колледжей Танзании в различных районах страны работают советские преподаватели. В начале 1972 г. в страну прибыла группа советских энергетиков для изучения условий строительства плотины и гидроэнергоузла на реке Кивира, в южных районах.
В мае 1973 г. было подписано соглашение о строительстве цементного завода в Танзании с помощью советских специалистов. В сентябре 1974 г. в страну прибыла первая группа советских врачей.
Успешное развитие советско-танзанийского сотрудничества в перспективе несомненно окажет благотворное влияние на укрепление экономического суверенитета Танзании.
Города и веси
У танзанийского рабочего класса своя тяжёлая, своеобразная история. Его первые шаги сделаны в обстановке принудительного, почти рабского труда. Еще в 1924 г. в Танганьике был принят закон, запрещавший рабочему уходить с предприятия. Его нарушение каралось штрафом или полугодовым тюремным заключением. В этой связи интересно отметить, что рабство в буквальном смысле этого слова было отменено в Танганьике только в 1922 г.
Но, несмотря на суровые законы, африканский рабочий класс рос и развивался. В 1932 г. в Танганьике произошла забастовка, в которой участвовало 12 тысяч горняков золотых приисков, требовавших повышения заработной платы. Колониальные власти, подавив забастовку, приняли еще один закон, на сей раз запрещавший рабочим создавать свои организации. Тем не менее именно в 30-е годы в Танганьике возникло профсоюзное движение.
Большое значение в деле консолидации национально-освободительных сил страны сыграла забастовка 1947 г., в которой участвовали докеры Дар-эс-Салама, транспортники, рабочие сизалевых плантаций. Волна забастовочного движения достигла наивысшего подъема в годы, предшествовавши г независимости. В 1959 г. в стране бастовало 82 тысячи, а в 1960 г. — около 90 тысяч рабочих. Наряду с экономическими лозунгами они выдвигали требование о предоставлении стране независимости. Безусловно, рабочее движение сыграло огромную роль в национально-освободительной борьбе танзанийского народа.
Трудности рабочего класса Танзании объясняются объективными причинами; они заключаются в самом характере экономики страны, навязанном извне. Численность танзанийского рабочего класса составляет всего около полумиллиона человек — менее пяти процентов всего населения страны.
Но дело здесь не только в том, что рабочий класс оказался в меньшинстве, а главным образом — в самой его структуре. По сведениям официального справочника «Танзания сегодня», в 1965 г. на различных промышленных предприятиях, в том числе мелких мастерских, складах, заводиках по переработке сырья, работало всего 89 тысяч человек, в среднем по 15 человек на предприятие, что свидетельствует о большой распыленности наемного труда в Танзании.
При отсутствии в стране крупных заводов и фабрик нет и не могло быть массового, политически зрелого, закаленного в борьбе и воспитанного на классовой солидарности промышленного
